Я потихоньку удалился вместе с Либерией, решив не отвлекать их от работы. Сзади шел Камахан.

Я едва успел показать девушке покои и переговорить с комитами, обсудив подготовку к Квинкватриям, как снова появился Гордий.

— Ну когда мы поедем? — загремел он. — Сколько можно ждать? Я хочу запустить уже эферий в дома жителей, но не могу без твоего согласия, мерзкий ты сопляк. Долго мне еще терять время? Да и потом надо поскорее заканчивать рытье канала. Этот ублюдок Герений еле возится там, ничего не успел сделать. Ты задерживает меня, понимаешь ты это или нет, Момиллус?

— Ах да, точно, я вспомнила, ведь тебя именно так и зовут, — воскликнула Либерия. — Да, точно, люди так и называют тебя, мальчишка-император!

— Пусть хоть горшком называют, только пусть в печь не кладут, — ответил я, тяжко вздыхая. — Хорошо, Гордий, поехали. Пусть подадут мою колесницу. Ты останешься тут, малышка или поедешь со мной? Я не буду сюда заезжать, а сразу поеду в театр.

— Ну конечно, я поеду с тобой, — сказала девушка. — Как можно пропустить представление?

Когда мы спустились на лифте на первый этаж, возле дверей клети меня ждал малознакомый человек. Высокий мужчина, с седеющей бородой и ясными проницательными глазами. Это был протоспафарий прасинов Максимус Пицений Бамбали, у него были ко мне кое-какие дела от прасинов.

Пока я с ним разговаривал, Либерия недовольно хмурила брови. Наконец, она недовольно топнула ножкой и сказала:

— Сколько можно ждать тебя, Момиллус? Я устала, хочу кушать, отдыхать и поскорее отправиться на представление в театр. Хватит уже болтать.

Я увидел, что девушка едва сдерживается и быстренько закруглил беседу. Мы вышли из дворца, а когда я оглянулся, то заметил в окнах третьего этажа круглые головенки моих братьев, с любопытством разглядывающих меня. Я помахал им, но они тут же исчезли, будто их сдуло шквальным ветром.

Мы забрались в колесницу и помчались за город. По дороге нам встречались толпы народа, до сих пор празднующие Либералии. Некоторые из мужчин и женщин ходили обнаженные, ничуть не смущаясь своей наготы.

Почти все встреченные нами были пьяны, смеялись и подбрасывали вверх кувшины. Пара мужчин пыталась остановить колесницу и бросились наперед нам. Я едва успел свернуть в сторону. Камахан сзади гневно закричал на них и хлестнул арканом, так что бедолаги сразу с криками разбежались.

Когда мы выехали из города, я почувствовал, что притомился за день. Признаться, я вполне понимал Либерию, потому что и сам порядком устал. Да так, что немного задремал и чуть не вывалился из колесницы на ходу. Впрочем, после этого я уже держался за стройный стан девушки и близость ее тела возбуждала меня.

Моя новая подруга, казалось, совсем не замечала того, что я упираюсь ей в зад затвердевшим мужским достоинством. Только иногда, когда я, совсем теряя голову, лез ей под тунику руками и пытался облапать прямо на ходу, она застенчиво улыбнулась и отстранилась от меня. Впрочем, поскольку она находилась в моей власти и не могла никуда сбежать с колесницы, я продолжал с ней шутливую борьбу, пока мы не добрались до газопровода.

— Вот он, — торжественно провозгласил Гордий, указывая на деревянные и металлические трубы, тянущиеся к городской стене с севера.

Иногда эти трубы ныряли в землю и надолго скрывались под поверхностью. Можно было только гадать, как там все устроено, но я надеялся, что Гордий знает свое дело и не замуровал трубы намертво бетоном, а в случае аварии мы сможем добраться до места утечки.

Подойдя ближе, я сразу ощутил запах газа, немного другой, чем в городских квартирах в двадцать первом веке. Все-таки, здесь был необработанный природный газ. Осмотрев конструкцию, я убедился, что она вполне надежна и хорошо закупорена.

Ближе к городу газопровод выходил из земли и шел над поверхностью, а вот дальше от города по большей части находился под землей. Если варвары найдут газопровод и захотят навредить городу, то им придется повозиться, чтобы найти его.

— Отлично, — сказал я. — Запускайте его. Теперь поехали в город, посмотрим, как работает.

Гордий отправил одного из помощников на болота, запускать газ в трубы, а мы тем временем отправились в Равенну, к ближайшему к трубопроводу кварталу, где к газу подключили пару домов и около десятка уличных фонарей. Когда я приехал, фонари уже весело горели, шипя ровным, чуть голубоватым светом.

В домах газ тоже использовался для отопления, подогревая большой котел с водой, который, в свою очередь, накалял теплые полы гипокауст. Гордий обещал в дальнейшем обустроить и некое подобие газовых плит, чтобы обитатели домов могли готовить пищу на газе.

— Все работает, — сказал я довольному строителю. — Ты сделал это. Давай проверим неделю-другую, как будет работать, а затем будем подключать другие дома и улицы. Это будет бесплатно, а вот за пользование граждане должны будут платить ежемесячно обусловленную сумму.