— Ты кто такой?! — опешил толстяк и дёрнулся.

Давид его отпустил, и тот поспешно отшатнулся, разрывая дистанцию.

— Кто я такой?! — очень обрадовался вопросу Эварницкий, буквально расплывшись в улыбке. — Я — староста!

Сказано это было жуть как гордо. Настолько, что Елена аж в ступор впала. Стресс достиг того пика, когда эмоции отключились. Даже смущение после слов «Ту самую Блохину обижаешь?» испарилось.

— Какой нахрен староста?! — рявкнул в ответ Марков. — Парень, свали отсюда, пока здоровье цело!

— А если не свалю? — продолжал улыбаться Давид.

— Парни, проучите его, — махнул Марков.

— Лучше бы закон учили, придурки, — презрительно сказал Эварницкий. — Нападение на аристократа позволяет ему применить любую силу… На колени! — задействовал он Голос.

Елена едва удержалась, чтобы самой не бухнуться на колени, несмотря на то что воздействие не было направлено на неё. Остальные не удержались.

— Ползком сюда! В ряд выстроились! Лбы в пол! А ну кланяйтесь той самой Блохиной! Быстрее!

Елене сделалось жутко. Абсолютное подчинение. И не подумав сопротивляться, все бандиты дружно, наперегонки, поползли на коленях и выстроились перед ней.

— Надеюсь, это не твой фанклуб? — спросил Давид вполне дружелюбно, будто только что не подчинил пятерых опасных и вооружённых мужчин.

— А-а? — отмерла Елена. — Они семью обещали убить… — пробормотала она.

— То есть их пустить в расход, — понимающе кивнул парень. — Хорошо, но ты лучше отвернись.

— Не надо в расход! — спохватилась девушка.

— Как не надо? — удивился парень. — Они же твоей семье угрожали. Или родаки так достали? — подмигнул он.

— Что? Ты дурак, что ли?! — возмутилась Елена, когда поняла, что услышала.

— Тогда всё же в расход, — кивнул Давид.

Елена задумалась. Действительно, кого она защищает-то?

— А если мстить придут? — спросила она.

— Во-от, — протянул Эварницкий довольно. — Очень правильный вопрос. Теперь понятно, почему ты не просто Блохина, а та самая! Мораль и человеколюбие оставим неженкам. Рациональность и прагматизм — вот наш выбор! Правда, не ожидал от тебя такой кровожадности. — Давид как-то ловко оказался рядом и взял девушку под локоток. — Готова сама, пятерых, среди белого дня, особо жестоко…

— Не готова, — вспыхнула девушка. — Хватит издеваться!

— Правильно! Всё верно говоришь. Не должен такой нежный цветок марать свои руки кровью. Не переживай, я сам улажу вопросу.

— Хм… — задумалась девушка, снова посмотрев на Маркова, который стоял на коленях.

Вспомнив все те проблемы, которые у неё возникли из-за этого человека, поймала себя на том, что столь радикальное решение вопроса уже не казалась совсем уж чудовищным.

— Что? — ответила она на выразительный взгляд Эварницкого. — Они реально достали! Вцепились хуже клещей! Ещё и семье угрожают, — припечатала она, воинственно сжав кулачки.

— Милота, — хмыкнул Давид, на что девушка смутилась и как-то растеряла всю свою воинственность. — Ладно, разберёмся. Ты пока отойди… — сказал Эварницкий, разворачиваясь к новому действующему лицу.

Из машины вышел незнакомый Елене человек. Он тоже производил впечатление человека, который заполняет собой окружающее пространство.

— Надо же, интуиция не подвела, — процедил он слова, с презрением поглядывая на тех, что стояли на коленях. — Так и знал, что сегодня понадобится прикрытие. Ты кто такой, парень?

— Давид Романович Эварницкий, — был дан спокойный ответ.

— Аристократ? Как интересно. И что же ты, аристократ, вступился за девушку?

— Моя подопечная, — пожал он плечами, встав так, чтобы прикрыть Елену.

— Любовница, что ли? — хохотнул этот мерзкий тип.

— Ты глухой или тупой? — теперь уже Эварницкий показал, что умеет демонстрировать презрение куда лучше, чем все, здесь собравшиеся, разом. — Староста я. И вы, смертники, наехали на мою подопечную.

— Из какого ты клана?

— Клана? — рассмеялся парень. — Одиночка я.

— Хм… — задумался этот тип. — Сдаётся мне, Давид Романович, влез ты не в своё дело. Уходи. Пока я добрый.

— А то что?

— А то перестану быть добрым.

— Ну давай. Правда, сомневаюсь, что результат тебе понравится.

Елена вздрогнула. Было в этих словах что-то такое… пророческое.

Как начался бой, она не заметила. Вот Давид стоит рядом, а вот его сносит и он катится по асфальту, врезается в машину. Вот он только врезался, а уже превращается в расплывчатый силуэт, уворачивается от заклинания и оказывается рядом с противником. Того складывает и сносит в сторону. Эварницкий снова размывается, оказывается рядом и начинает пинать мужчину ногами. И пинать вовсе не нежно. Со всей основательностью, так, что чужое тело подкидывает.