— Ну, заботиться о тебе - значит заботиться о ней, - ответила она, кивнув головой в сторону Летти.

Я подошел к своей дочери и заключил ее в клетку между своими руками.

— Я вижу еще шоколад!
– с тревогой в голосе произнес я и атаковал кожу ее шеи, пахнувшей малиной.

Ее хихиканье было заразительным.

— Папа!

— Летти!
– ответил я и снова погладил ее по шее, чтобы услышать смех.

Ничто не могло сравниться с ее смехом. Это переполняло мое сердце, напоминая, что я человек, и дало мне силу, которой я никогда не ощущал до того, как они положили ее маленькое, запеленатое тельце мне на руки.

— От тебя воняет!
– сказала она, хихикая.

— Это запах тяжелой работы, моя Летти Лу.

Я потерся с ней носом, и она снова хихикнула.

— Тяжелая работа воняет!

Я рассмеялся, и этот звук разнесся по нашей кухне, и Бейли тоже засмеялась.

— Тогда, я думаю, мне лучше принять душ, - сказал я им. Еще один поцелуй в крошечный носик моей малышки, и я оставил своих девочек, направляясь в душ.

Мои девочки.

Эта мысль заставила меня похолодеть, когда я был на полпути к лестнице.

Я остановился, моя рука почти до боли вцепилась в перила. Я втягивал воздух в легкие по одному вдоху за раз, пока не смог расслабить руку и отогнать прочь панику. Просто потому, что этот момент казался чертовски идеальным, не означало, что так и останется.

Но, Боже, звук смеха Летти из кухни, смешанный с ароматом свежеиспеченного печенья, делал этот дом более похожим на дом, чем за последние восемнадцать месяцев с тех пор, как я его купил.

И я знал, что это из-за Бейли.

***

Знаете, что происходит, когда ты понимаешь, что хочешь то единственное, чего не можешь иметь?

Ты, бл*ть, жаждешь этого еще сильнее.

Днем.

Ночью.

Одна неделя жизни с Бейли, и я был на грани, колеблясь между наслаждением крошечным кусочком совершенства, который она создала, и разрушением всего, чтобы не было так больно, когда она неизбежно уйдет.

Добавьте это к постоянному стояку, который у меня был.

Верно, я был жалким придурком. Черт, я не мог вспомнить, когда в последний раз так долго не трахался. Хуже всего было то, что я не то чтобы не мог пойти в случайный бар, подцепить цыпочку и унять зуд…

Дело было в том, что мой член не слушался моей головы. Он хотел Бейли и только ее и давал мне знать об этом каждый раз, когда она входила в комнату.

— Привет, Гейдж, - сказала она, когда я повесил ключи в прихожей.
– Как прошла тренировка?

На бедре у нее висела корзина для белья, а на ключицах блестели капельки пота. Неужели она бегала? Тренировалась?

— Долгая, - ответил я, опуская сумку.

— Ты готов к завтрашней игре?

Она прошла мимо меня в прачечную, ее конский хвост развевался. Бейли даже не смотрела мне в глаза с того момента, как я слизывал шоколад с ее кожи на прошлой неделе. Не то чтобы я винил ее. Я был королем смешанных сигналов.

— Угу, - проворчал я, вся моя кровь отлила от головы к члену при виде ее задницы в этих спортивных штанах.

— Хорошо, - крикнула она из комнаты.
– Летти легла вздремнуть. Мы совершили небольшую прогулку, и она вымоталась.

— Отлично, - ответил я, благодаря Бога, что между нами была дверь, даже если она была полуоткрыта.

— Тебе нужно, чтобы я бросила что-нибудь в стирку?

— Нет, но спасибо. Ты не обязана заботиться обо мне, - снова сказал я ей, зная, что она все равно это сделает.

— Меня не… - Ее голос звучал приглушенно, когда она включила сушилку.

— Что?
– спросил я, но ее ответ затерялся в суматохе.
– Прости, я не расслышал тебя, - сказала я, открывая дверь в прачечную.

— Я сказала, что меня не беспокоит забота о тебе, - ответила она громче, повернувшись лицом к стиральной машине.

Я должен был уйти, но мои ноги были пригвождены к полу, и моя челюсть приземлилась рядом с ними, когда она сняла свою майку для бега по гладкой коже спины, а затем через голову, оставаясь только в спортивном лифчике и этих сексуальных штанах.

Черт, я хочу попробовать на вкус всю ее кожу.

Отлично. Она сломала мне мозг.

Бейли бросила майку в стиральную машину и закрыла дверцу, звук вывел меня из фантазии, в которой я уже снял с нее остальную одежду.

В которой она была полностью обнажена.

Я покачал головой. К черту мою жизнь, даже мои мысли были в беспорядке.

— Хорошо, извини, - сказал я.

Я не могу шпионить за своей няней, как тринадцатилетний подросток со стояком.