жизни. Так что радуйтесь, удача улыбается вам, раз послала на пути целую лужу

живицы. Значит, все будете экипированы самым лучшим образом. Конечно, если

лениться не станете.

— А ещё, — молвил воевода через некоторое время, наблюдая за

тем, как мальчишки и наставники натирают живицей экипировку. — Проглотите по

капле живицы, и напоите каплей живицы каждого из своих питомцев. И соберите в

сосуды всё, что останется.

Ребята закивали, но

когда вечером пришла пора капли глотать, едва бунт не устроили. Так была

омерзительна им мысль, принимать странную жидкость, по которой они ногами

ходили. Но крепкий кулак воеводы, быстро выбил брезгливость и каждый проглотил

по капле живицы.

— Теперь можно в казармы отправляться? — Спросил Никита,

чувствуя, как после странного угощения у него начинает сводить живот.

— Нет нельзя. Генка. Посодействуй своим товарищам. И без

пререканий нанеси на все смазанные живицей вещи знак творения, — приказал

воевода. — Когда нанесёшь, можно будет на отдых отправляться.

— Какой именно знак? — спросил парень и тут же получил

затрещину.

— Такой, что жизнь обозначает, понял.

Генка задумался,

начал буквы, выученные в уме перебирать. И ничего лучшего не придумал, как

начертать на каждом предмете эфирную гравировку буквы Ж.

— Животъ, — произнёс он название буквы, приводя знак в

активное состояние, и воевода заплясал от счастья.

— Ай да желторотик! Ай да, молодец! Именно так. Именно это я

и имел в виду. Жизнь вселенская, многогранная. Именно она нужна вашим вещицам,

— радовался злой дух, а окружающие не понимали его, просто отправились

отдыхать. Каждый в глубине души надеялся на то, что воеводы завтра не будет

вмешиваться в их дела, и они смогут продвинуться в уборке помещения, но не

тут-то было.

Команда света даже

через порог девятой соты переступить, как путь преградил им злой дух, вставший

на путь исправления.

— Ни шагу дальше! Не смейте и соринки больше со склада

выносить, — грозно заявил он. — Все ценности выкинете по незнанию, а потом

опозоритесь, проиграв на международном турнире.

— Уважаемый воевода, у нас приказ навести порядок в данной

соте. Нам нужно исполнять его, — возразил Олег Журович и на его голову

обручился поток брани и угроз. — И что вы предлагаете нам делать? Как

распознать ценное в мусоре? Как в такой ситуации нам приказ выполнять?

— А всё просто. Нужно позвать на помощь знающего человека.

Точнее не человека, а духа хранителя этих мест, — деловито заявил воевода. — Я

тут вспомнил, что в тартаре полным полно духов хранителей, которых создавали

сами тартарци при жизни своей.

— Сождавали духов хранителей, скептически буркнул Лёшка. — разве

такое возможно.

— Ещё как возможно. При моей жизни и жизни моих предков

такое практиковалось повсеместно. Выбирали особого или не очень человека и

заживо замуровывали его в стены или фундамент будущего здания с соблюдением

нужного ритуала. Так после смерти этот человек становился духом хранителем

построенного здания. И такой дух имеется на нижнем уровне Тартара. Я о нём этой

ночью вспомнил.

— Правда? Вспомнили, как человека где-то тут заживо

замуровали? — шокированный жестокими традициями тартарцев, поинтересовался

Максим Данилович.

— Да. Вспомнил. Тогда выбор жертвы наделал немало шума, и

даже бунт спровоцировал. Я лично, собственными руками главным бунтарям головы

на плахе сносил. А всё потому, что хранителем подземной производственной части

города был избран молодой и талантливый мастер из древнего рода мастеров

кузнечного дела. Красавец двадцати пяти лет отроду — Мишка Корнев. Он в свои

годы уже великим мастером прослыл, что не вещица выходила из его рук, то

шедевр, полный эфирной силы. Ох, как же девки рыдали, когда правитель тартара

объявил о выборе жертвы. И как взбунтовались мастера, против того, чтобы губить

жизнь такого таланта. Но ничего не помогло. Император принял решение, сделал