– Тебе нужно купить платье и пару нарядов, – произнёс он спокойно, как будто говорил о чём-то обыденном. – Поезжайте с тётей в город. На приданое больше времени не остаётся.

Меня сковал ужас. Завтра. Это слово звучало как приговор. Я сидела, сжав руки на коленях, не в силах двинуться, пока тётя не потянула меня за локоть.

– Пошли, Зуми, времени мало, – сказала она, беря меня под руку. – Всё остальное решат мужчины. Наше дело подготовиться.

Я молча встала, позволяя ей вывести меня из дома. В голове стучало только одно: "Завтра. Завтра. Завтра."

Мы ехали на старой машине дяди. Тётя, как всегда, сидела с прямой спиной, плотно сжав губы. Я же смотрела в окно, не видя ничего. Сердце билось так, словно собиралось выскочить из груди. Я не чувствовала ни холода, ни тепла, ни даже собственных мыслей. Всё слилось в один сплошной ком страха.

– Ты чего молчишь? – спросила тётя, бросив на меня взгляд. – Радоваться должна. Тебя берёт мужчина из хорошей семьи. Это не какая-нибудь деревенская свадьба.

Я не ответила. Что я могла ей сказать? Что радоваться мне нечему? Что я боюсь, что он убьёт меня, как только узнает правду? В горах законы просты: за позор и ложь следует смерть. Он будет иметь на это полное право.

– Послушай, Зуми, – продолжала тётя. – Ты должна держаться. Ты сильная девочка. Все мы через это проходили. Ты ведь не хочешь, чтобы дядя остался в позоре?

Её слова ударили, как плеть. Позор. Он снова лежит на мне. Мой страх, моя боль – всё это не имеет значения. Главное, чтобы никто не пострадал. Никто, кроме меня.

Магазин, куда мы приехали, был небольшим, с рядками платьев, которые свисали с потолка, как облака. Тётя взяла всё в свои руки, перебирая ткани, выбирая фасоны. Я стояла рядом, как кукла, кивая, когда она задавала вопросы.

– Вот это подойдёт, – сказала она, поднимая белое платье. Простое, но красивое. – Померь.

Я взяла платье, будто оно было сделано из камня. Примерочная была тесной, с тусклым светом. Когда я натянула платье, в зеркале отразилась чужая девушка. Кто она? Это не я. Это кто-то другой.

– Красиво, – сказала тётя, оценивающе осматривая меня. – Муж будет доволен.

"Если только не убьёт меня", – подумала я, но промолчала. Слёзы подступали к глазам, но я сжала зубы, прогоняя их. Плакать нельзя. Надо быть сильной.

Когда платье выбрали, тётя добавила ещё пару нарядов. Ночные рубашки, простые платья для дома, платки. Это было всё, что я получала на свою новую жизнь. Простые вещи для простой судьбы.

На обратном пути в машине я снова молчала. Тётя говорила что-то о предстоящем дне, о гостях, которые придут, но я не слышала её. Всё, что я видела перед собой, – это лицо моего жениха. Его глаза, полные гнева, когда он узнает правду. Его руки, которые сомкнутся на моей шее, чтобы наказать за ложь.

"Почему это случилось со мной?"

Я стоял в центре зала, стараясь не выдать своих эмоций. Мягкий гул голосов гостей, скрип половиц, запах свежих трав и горячего мяса – всё будто заглушало мои мысли. Привычный шум сегодня был другим: давящим, навязчивым. Все эти люди пришли посмотреть, как я стану мужем. Как приму в свой дом женщину, которую вижу впервые.

Когда её ввели в зал, шум стих, как будто кто-то выключил звук. Белое платье подчёркивало её хрупкость, а в сжатых губах и опущенных глазах читалось упрямство. Она шла медленно, будто каждое движение давалось ей с трудом. Я смотрел на неё и пытался понять: кто она? Что за человек сейчас стоит передо мной?

Её звали Зумрат. Имя мягкое, словно ветер. Но я знал о ней только то, что она сирота. Союз ради мира. Сделка, которая должна закончить кровопролитие. А теперь эта девушка становится моей женой.

Когда её подвели ко мне, я заметил, как дрожат её руки. Она так крепко сжала пальцы, что костяшки побелели. Моё любопытство сменилось странным ощущением: что с ней? Почему она боится?

– Подними глаза, – сказал я тихо, стараясь говорить ровно, без грубости.

Её взгляд медленно поднялся. Я увидел её глаза: тёмные, глубокие, полные боли. Такой старой и укоренившейся, что она казалась частью её. Это выбило меня из равновесия. Я ожидал смирения, покорности, возможно, даже страха. Но её взгляд был другим. В нём было что-то, что я не мог разгадать.

– Ты готова? – спросил я, хотя прекрасно понимал, что выбора у неё не было.

Она кивнула быстро, нервно, снова опуская глаза. Её дыхание было частым, и я почти слышал, как она пытается успокоиться. Этот страх раздражал меня. Я не был монстром.

Обряд начался. Гул голосов гостей вновь заполнил зал, но теперь он был лишь фоном. Всё моё внимание сосредоточилось на ней. Её дрожащие пальцы, её скованность, её желание спрятаться. Когда наши руки случайно соприкоснулись, я заметил, как она задержала дыхание.