– Начальник приказал выдать этим орлам летную форму.

– Ну что ж, - покорно согласился Горбылев, будто и этот приказ ему наперед известен.
– Следуйте, ребятки, за мной.

Горбылев выкатился вперед, оттягивая дверь на толстой пружине, пропуская их, поясняя, что пружину они поставили новую, она еще не обтерлась и стреляет так, что наверху у начальника слышно. Затем Горбылев повел их под лестницу, к обитой железом толстой двери. Отыскивая ключ в кармане, ковыряя им в навесном амбарном замке, он той минутой как бы снимал с каждого мерку.

– Выдам я вам, ребятки, по сорок шестому размеру. Меньше у нас нету. Наденете прямо поверх своего. Да так и теплее в воздухе будет. Унты для вас тоже велики, ну да вы газеткой ноги обернете, и лады! Совсем как в печке.

– Ты только побыстрее, Горбылев, - торопил его Косаревский, - а то мы к полетам опоздаем. А ребятам сегодня экзамен сдавать, понял?

– Как не понять, яснее ясного, что для них сегодняшний день важный, отозвался Горбылев.

– Ты им и шлемофоны не забудь, - подсказал Косаревский.

– Как же, и шлемофоны выдам. Все по норме, как положено.
– Горбылев одел их в теплые куртки, подвернул рукава, повертел из стороны в сторону, критически осматривая.
– Ну вот, теперь хоть на Северный полюс, к белым медведям, - отметил он довольно. И, глядя уважительно на Косаревского, сказал: - Смена идет, товарищ командир.

– Смена, Горбылев, смена, - согласился Косаревский.

XVIII

Сергею никогда не приходилось видеть сразу столько самолетов. Они стояли по порядку, крыло к крылу. Возле некоторых из них суетились люди, торопливо расчехляя, раздевая их. Самолеты были темно-зелеными, с красными звездочками на стабилизаторах. Сергей внимательно оглядывал их. В том, что это "Яки", не было никакого сомнения. Сергей подумал: может быть, эти самые "Яки", которые выстроились здесь, на поле, воевали, бросались сверху на немецкие "юнкерсы", беспощадно поливая их огнем. А теперь вот на этих боевых машинах полетят они с Сашей.

Сергей сразу же почувствовал, что не только они, но и старые опытные летчики с большим нетерпением ждут начала полетов. Эта минута, как догадался он, вот-вот должна наступить. Летчики курили все чаще и все пристальнее присматривались к действиям аэродромных рабочих, которые сноровисто возились возле самолетов.

Косаревский, который на время куда-то отлучался, вернулся с двумя серо-зелеными парашютными ранцами.

– Ну вот, скоро и полетим, - сказал он, придвигая ногой парашюты.

"Неужели они сегодня будут еще и прыгать с парашютом", - подумал радостно Сергей. Только он не знает, как пользоваться им.

Косаревский, словно прочитав мысли Сергея, приподнял с земли парашют:

– Смотрите, как это делается. Дернул вот за это колечко - и пари себе на здоровье под небесами. Правда, летчики не обожают парашют. Все больше надеются на своих лошадок. Как говорится, хорошо ковбою, если у ковбоя лошадь хороша. А мы на своих лошадок пока не обижаемся. Посмотрите, какие красавцы.
– Косаревский сделал широкий жест в сторону самолетов. Парашют - крайняя мера. Когда уже ничего другого не остается. А так он лишняя обуза.

"Вот и Сурнев, должно быть, так рассуждал, - подумал Сергей, - и поэтому постыдился воспользоваться парашютом, надеясь посадить, спасти самолет". Думая о Сурневе, представляя себя на его месте, он решил, что и сам поступил бы так же...

– Ну как, готовы?
– услышал Сергей густой глуховатый голос.

К ним подошел сухой жилистый человек в кожаной коричневой куртке с лицом осунувшимся, усталым, с синеватыми подтеками под глазами.

Косаревский кивнул, улыбнулся этому человеку:

– У нас полный порядок!

– Тогда с богом!
– сказал подошедший человек.

Косаревский поднял с земли парашюты.

– Кто первый?
– спросил он, внимательно оглядывая каждого.

Сергею, конечно, очень хотелось быть первым. Но Саша имеет больше прав на это. Ему первому и лететь. А уж Сергей потом, после него. Если бы не Саша, то ему бы сегодня не удалось попасть сюда. Ведь летчик Косаревский собирался покатать одного лишь Сашу, а его, Сергея, пригласили как бы за компанию. Кто он Саше? Просто знакомый. И только.

– Ну, так решили?
– спросил нетерпеливо Косаревский.

Сергей, чтобы не мозолить глаза, отошел в сторону, молчаливо уступая право первого Саше.

– Ладно, - вздохнул Саша, - лети первым.

Косаревский зашагал к самолету.

Сергей постоял в нерешительности, а затем, словно испугавшись того, что Саша передумает, бросился вслед за летчиком, бухая просторными унтами.

Самолет готов был поднять их в воздух. Косаревский забрался на крыло, резким движением отодвинул фонарь, бросил внутрь кабины парашюты. Сперва свой, на первое сиденье, затем его, во второй отсек, на место курсанта, где теперь надлежало сидеть Сергею.