— Вот именно. Чем сильнее мы становимся, тем большей опасности подвергаемся. Или нет? Несмотря на всю нашу скорость и регенерацию, тот же Шарик, если его против нас выпустить, за минуту состряпает салат из Маугли с добавлением Крапивы. А Кубик вообще пару раз пальнёт, и даже кусочка от нас не останется. Придётся новые тела искать. Дай бог, если при этом с полом не ошибёмся. А ведь у имперцев этих Шариков и Кубиков тысячи. Плюс тонгеры с реальными Рангами, а не как у нас — одно красивое название, говорящее о забытом прошлом.

— Здесь нет уравнения с двумя переменными: сила и безопасность. Это жизнь, тут, скорее, как в игре: всё решает размещение фигур. Пусть мы и сильные сами по себе фигуры, хотя если честно, то весьма относительно сильные. Против того телекинетика мы пока совсем не сильные. Ну, вот, фигуры мы сильные, но расклад не в нашу пользу. И противник имеет возможность выставлять на доску всё больше и больше своих фигур. Правила далеко не шахматные. Я так думаю, наша задача улучшать то, что мы имеем. Очень, кстати, перекликается с моей работой на стройке. Мы же реставрационные работы в основном делали. Как раз улучшали то, что было. Сейчас мы можем улучшать только себя — физически и в плане компетентности. А там посмотрим, что ещё сможем себе позволить. Мы создали имперцам хаос на планете, тем самым сильно отвлекли внимание от нас. Ведь мы выпустили на свободу тысячи тонгеров, которых Империя посчитала опасными.

— Но, получается, простой прокачки силы недостаточно. Если это игра, надо делать ходы. Нельзя стоять на месте и превращаться постепенно из пешки в ферзя, так можно даже ферзя потерять.

— Да, надо. И мы сделаем, но прокачка и обучение — это всё-таки ход, а не стояние на месте, так как он влияет на расклад фигур. И кстати, как ни крути, а всё равно при определённом уровне силы наступает большая безопасность. Вот если нас нельзя будет убить, а мы сможем убить кого угодно — это можно назвать неплохим уровнем безопасности.

— Да вот только недостижимый это уровень. Мы как здесь очутились? Я вот не помню. Но судя по тому, что мы слышали о себе, мы имели намного более высокий уровень способностей, чем сейчас, но нас сюда запихали. Не думаю, что это было по нашей воле. Так что даже восстановления всех прежних способностей недостаточно для безопасности.

— Недостаточно, но это игра. В неё можно выиграть. Нам противостоят большие силы, но так или иначе мы пока выиграли себе время и кое-какие трофеи. Да, не получилось умчаться на самом крутом корабле Галактики. Но то, что мы имеем сейчас, намного лучше, чем то, что было месяц назад. Не будем тупить, выиграем. Кстати, насчёт того, что мы проиграли и попали сюда…

— Что насчёт этого?

— Я почему-то уверен, что мы попали сюда порознь и не были до этого командой. Так что сейчас мы имеем новый расклад.

— Ещё и с этим надо будет как-то разбираться. Есть подозрения, что наши подвиги до прибытия на Землю нам будут припоминать дольше, чем то, что мы тут наделали.

— Согласен. Знать бы ещё, что за подвиги. Я сколько ни пытаюсь, ничего толком вспомнить не могу.

— Я тоже, — вздохнула Крапива.

— Слушай, я вот думаю, что нам надо устроить реальный тренировочный полёт, чтобы убедиться, что я чему-то там научился. И можно планировать какие-то ещё шаги.

— А какие шаги? Нам ещё учиться и учиться. Родных навещать смысла нет. Чем-то ещё заниматься, кроме обучения, тоже неправильно. Среди землян у нас серьёзных противников нет. Хоть сейчас объявляй Дудиково независимой территорией. У бота мощности отбиться от любой армии хватит, но нам же не Россия или земные силы противостоят. Как только имперцы узнают, что мы здесь, так сразу нам все наши достижения в пилотировании и стрельбе покажутся ничтожными. С орбиты чем-нибудь зафигачат по нам и всё. Им сейчас пофиг, как нам вредить. Ну, не поймают как тонгеров, так носители уничтожат и не позволят свой бот эксплуатировать.

— Значит, будем продолжать скрываться и учиться, пока нас никто не трогает. Ещё к языку даже не приступали, доспехи надо хотя бы померить, на мотоциклах погонять, и — самое муторное — разобраться с компьютером бота. Там столько всяких функций, что голова лопается.

— Да, будем учиться. Хочется новые пистолеты пристрелять…

— Слушай, ну обсуждали уже. Кто знает, какая чувствительность у имперской техники. Вдруг засекут выстрелы. Они же по-любому отличаться будут от нашего земного огнестрела. Очень маленькая вероятность, но она есть. Можешь по пню внутри бота пальнуть, чтобы отдачу почувствовать и звук послушать, но на улице лучше стрельбы не устраивать.

Крапива лишь тяжело вздохнула. Ну, тянуло её пострелять, и ничего с этим она поделать не могла.

— Ладно, давай по хотя бы по пню постреляем.

— Давай. Самому интересно.

Я притащил в салон бота кусок соснового ствола диаметром сантиметров двадцать пять и длиной метра полтора. Расположил у задней стены так, чтобы стрелять пришлось по месту спила, то есть пули должны заходить вдоль ствола.

Крапива взяла ИГ и, оставив настройки по умолчанию, выстрелила. Бахнуло громко, запах тоже почувствовался, но не сильно. Дульная вспышка была небольшой, но заметной. В общем, для меня, как неспециалиста, очень похоже на выстрел из того же земного Глока или Чезета.