— Слышал к вам нужно записываться чуть не за две недели вперед.

Сэр Генри слегка растянул тонкие губы:

— Для вас никакой записи. Приходите в любое время.

— Обязательно. От таких приглашений отказывается только дурак.

— Всего доброго, Джеймс!

— До свидания, сэр Генри!

Когда начальник Секретной службы вышел, Сьюзен приподнялась, слегка играя бедрами и заглянула в кабинет полковника. Через минуту она вернулась и строго произнесла:

— Проходите, капитан Мельбурн.

Сегодня Гленвард оказался и вправду слегка на взводе.

— Джеймс, присаживайся…

Я заметил настежь приоткрытые окна. Странно, насколько я знал: ни Гленвард, ни сэр Генри не курили.

— О похождениях у берегов Ирландии можешь не рассказывать. Я и так все знаю… из газет! — Гленвард бросил на стол свежий выпуск «Таймс» — Ты уже читал?

— Еще не успел.

— Как меня уже достали безмозглые кретины-журналисты! Зачем понадобилось трубить об этом инциденте на весь свет, и именно тогда, когда французская армия вместе с нами воюет против России… Час назад приезжал посыльный из Палаты Лордов… они требуют объяснений.

— Каких объяснений? Мы что, должны были не вступать в схватку с французскими каперами? И потом, разрешение на экспедицию давали вовсе не вы, а начальник Секретной службы и адмирал Остин.

— Так я и не говорил, что члены Палаты Лордов набросилась на меня, они требуют объяснений от сэра Генри. Но с него как с гуся вода, он как всегда выкрутится! — полковник тяжело вздохнул.– Давно нужно было закрыть эту паршивую газетенку…

— Полковник Гленвард, вы себя слегка накручиваете. Вы вовсе не причем в этой истории. И потом как очевидец я официально заявляю, что команда «Елизаветы» действовала четко и слаженно. Вступили в бой и потопили каперский фрегат, второй попросту удрал.

— Да я все прекрасно знаю. Но эта статья в газете — как ложка дегтя в бочке меда. Я всегда говорил, что от демократии люди только глупеют. Открою тебе небольшой секрет, Джеймс. Именно нашему Управлению поручено контролировать корреспонденцию и прессу. Ты только посмотри, что изложил еще один писака.

Полковник бросил на стол листок с донесением.

— Это корреспондент Рассел, он сейчас в Крыму вместе с экспедиционным корпусом. Хорошо мы успели перехватить письмо на телеграфе и оно точно не попадет в газету. Рассел пишет, что потери коалиции в Крыму уже около двух тысяч, в дивизиях вспышка холеры. Не хватает лекарей и медикаментов. Солдаты теряют боевой дух. Корреспондент пишет, что русские самоотверженно стояли на Альме и отступили только из-за ошибки генерала Меншикова… Две тысячи трупов за неделю! Ты представляешь, если это прочитают жители Англии? Мы что, затеяли военное вторжение, чтобы засыпать телами британских и французских солдат равнины Крыма?

Я был ошеломлен. Но совершенно по другому поводу. Значит коалиция все же прорвалась через Альму и наверняка уже движется к Севастополю.

— А что в донесениях фельдмаршала Раглана? — поинтересовался я

— В донесениях фельдмаршала, экспедиционный корпус почти без остановок движется к Севастополю. Потери — пятьсот убитых и столько же раненных. Чтобы подбодрить дух армии, Раглан прислал на согласование список офицеров и солдат, представленных к высоким наградам.

От окна немного сквозило. Полковник привстал и плотно прикрыл окно.

— Я только что разговаривал с начальником Секретной службы, он поручил мне разобраться с журналисткой братией. А вам с майором Барком скоро предстоит небольшая поездка, но пока не стану раскрывать подробностей. Ступайте, Джеймс, и до обеда напишите подробный отчет о недавней экспедиции…

Я кивнул и вышел из кабинета. Сьюзенд Киркланд с интересом смотрела на меня.

— Капитан Мельбурн, кажется я недавно видела вас с супругой в театре. Так вы зять премьер-министра?

— Да, мисс Киркланд, вы чертовски догадливы,– пробормотал я и выскользнул из приемной.

Томас еще с утра уехал в пригород по служебному заданию. Я прочитал последние донесения с фронта и от ярости чуть не сжал в кулаке листок. «Русские войска на реке Альма потерпели поражение и отошли к Бахчисараю. После короткой передышки, Британский экспедиционный корпус фельдмаршала Реглана и французские дивизии фельдмаршала Сент-Арно выдвинулись к Севастополю»

За сухими строчками донесения таилась настоящая трагедия. Но этого и следовало ожидать, когда против 60-тысячного войска выставили всего 30-тысяч. Несмотря на все мои старания, трагическая история Крыма и Севастополя повторялась. Но виноват в этом не только тайный предатель, окопавшийся в российском штабе. Если бы Меншиков хорошенько укрепил оборонительные позиции — противник был бы обречен на значительные потери. Однако русский главнокомандующий почему-то пренебрег возможностью усилить позиции, хотя времени на подготовку было предостаточно. Из подробностей в донесении я понял, что большая половина русских орудий и пехоты стояли совершенно открыто. Русская армия была построена в боевой порядок из двух линий батальонных колонн, с цепью застрельщиков в виноградниках на северном берегу Альмы и с резервом позади, так строились войска в открытом поле.

Таким образом, большая часть русских полков оказалась скученной у подножия высот, вблизи реки. На крутом обрыве южного берега, самой важной высотке находился всего один батальон. Русские войска не получили ни диспозиций, ни прямых указаний, касательно предстоящего сражения. Задача была просто стоять и удерживать атаки неприятеля. Все — от солдата до генерала должны были ждать команд Меншикова и механически исполнять их, как предписывалось еще николаевскими уставами…

Я понимал, что падать духом сейчас нельзя. Сел за стол, достал карту и начал думать о плане Редклифа. Наверное это действительно единственный шанс, только все нужно тщательно взвесить и обговорить детали с Добсоном.