– С чего вы это взяли? – мне стала интересна логика этого альфы. – И вы снова не правы. Я работаю тут по собственному желанию, даже уговаривал Влада, хозяина заведения взять меня на эту должность.

– Но тогда я не понимаю… Зачем тебе это? Ты ребёнок состоятельных родителей, у тебя почти высшее образование, ты знаешь два иностранных языка и с лёгкостью устроишься в престижную компанию на высокооплачиваемую должность. Зачем ты полуголым танцуешь перед толпой похотливых альф? – уже почти кричал на меня он.

Но тут я решил ответить ему и таким же тоном, что он спрашивал:

– Во-первых, не ваше дело, где я работаю, вы мне не отец, не брат, не муж. Во-вторых, вас не смущает, что вы тоже были в «толпе похотливых альф»? – вернул ему его же слова. – И последнее, мне нравится моя работа, я люблю танцевать в клубе. Вот почему я здесь!

Честно, такая реакция очень расстраивала. Мне казалось, что альфа, который смотрел на меня на сцене с восхищением и, чего греха таить, с вожделением, должен понять меня и не осуждать. А вместо этого Алексей Владимирович вылил на меня своё негодование и презрение. Ведь когда он узнал меня, я испытал робкую надежду на то, что я ему понравился и могли бы начать встречаться. Но, судя по всему, я ошибся. Он, как и все видит во мне не личность со своими желаниями и увлечениями, а лишь глупого омегу, что зарабатывает на жизнь танцами в стрип-клубе.

Я решил прекратить наше общение, так как мне показалось, что мы не сможем прийти к пониманию. Я резко встал с диванчика и отправился к двери, но почти у неё почувствовал на талии тяжёлые руки, что притянули меня к крепкой и горячей, даже через ткань майки, груди. Тут же моей макушки коснулся его громкий выдох, от чего по спине пробежала волна мурашек.

– Постой, Раков. Постой… – задушено прошептал он, а я напряг слух, в ожидании его следующих слов. – Я не хотел обидеть тебя, просто это было так неожиданно. Мой студент, подающий надежды выпускник, танцует в стрип-клубе для геев.

От его слов у меня навернулись злые слёзы на глазах. Ведь он считал мою работу позором, чем-то мерзким для «золотого мальчика».

– Отпустите, Алексей Владимирович. Я не хочу слушать гадости. – еле сдерживая рыдания проговорил я.

Но вместо того, чтобы выполнить мою просьбу, этот несносный альфа крутанул меня и снова притянул к себе. Теперь мои глаза были на уровне ямочки внизу его шеи, наши тела крепко соприкасались, и я не смог не заметить реакцию организма преподавателя на меня. У него встал! От потрясения у меня глаза чуть из орбит не выпали, а рот сам собой раскрылся. Ведь мне чуть ниже пупка упирался внушительный твёрдый прибор.

Я несмело поднял глаза на Алексея Владимировича и мучительно покраснел от ласкового нежного взгляда.

– Филипп, послушай… Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть, просто у меня все мысли спутались в голове. Я одновременно счастлив и сердит. – продолжал шокировать меня Алексей Владимирович. – Счастлив от того, что парень, который восхищал меня в университете своим умом и принципиальностью, и танцор, что одним своим видом туманил мне голову и стал недостижимой мечтой, оказались одним омегой. И теперь я могу трогать, ласкать и нежить этого несносного омегу, пока он не согласиться остаться со мной. – уже ласковее прошептал он, опуская глаза на мой рот.

Я непроизвольно облизал их и прикусил нижнюю. Реакция альфы была бесподобной! Он тихо застонал и нагнулся для того, чтобы облизать мою нижнюю губу и самому же легонько укусить. От этого моя голова закружилась, а ноги дрогнули. Алексей Владимирович подхватил меня под попку и вернулся к дивану, с которого ранее я вскочил. Он сам сел на него и устроил меня верхом на своих бёдрах.

Его бугор сразу упёрся мне в пах, от чего я поёрзал, чем только добавил нам ощущений.

– Прекрати, мне ещё надо тебе рассказать почему я зол. А ты меня отвлекаешь. – он положил ладони мне на бёдра и прижал их, чтобы я не ёрзал. – А зол я на себя и на тебя. На себя, за то, что не узнал в Филиппе Ракове любимого танцора, за которым 5 лет наблюдал из зала. А на тебя, за то, что ты такой соблазнительный красивый был у всех тех альф на виду и мог вот так же сидеть с кем-то в приватной комнате. – уже рычал он под конец своей речи. И снова набросился на мой рот, только более жёстко.

Его язык почти сразу проник мне в рот и прошёлся лёгкой лаской по зубам, а после начал переплетаться с моим. До этого мне уже приходилось целоваться с девушками и парнями, но этот поцелуй был лучшим. От него сжималось сердце и становилось влажно и тесно в шортиках. Наверное, отличие в партнёре, ведь Алексей Владимирович был мне не безразличен, я его уважал и в тайне обожал.

– У тебя невероятно сладкие губы, Кощей. – слегка отклонившись назад низко пророкотал Алексей Владимирович моё прозвище. Хотя в такой ситуации называть его по имени-отчеству глупо. – Давай уйдём отсюда и поговорим в нормальной обстановке. – внёс он предложение.

– О чём будем говорить? – решил я уточнить и попробовал слезть с коленей преподавателя, ведь только сейчас вспомнил, что в приватных комнатах есть камера и об нашем поцелуе знают уже все охранники, в этом я был уверен, те были очень любопытными альфами. Особенно Никита, заместитель Степана.

Он очень любил следить за приватными танцами в ожидании момента, когда у нас возникнут неловкие ситуации, чтобы потом подколоть ненароком. Но он же первый прибегал к нам, если нужна была помощь.