Но и это всё — мелочи.

Куда больше меня поразил тот факт, что Куренай и Савада рванули наверх после длительного падения. Затолкали назад Кондо и Такеду — на самое дно.

Точно… А ведь они ещё в декабре скооперировались! Савада говорил, что берёт уроки у Куренай Цукасы, чтобы работать лучше. Но чтобы за один месяц подлететь на четыре ранга и обогнать своего учителя? Это что-то из ряда вон выходящее.

Надо бы пообщаться с Савадой позже, может, он там дзен постиг в своём «Мэйдо-кафе».

Я прошёл в кабинет Окабэ Акиры. Старик оказался на месте. Я приветственно кивнул и закрыл дверь на ключ.

— Проходите, Кацураги-сан, я как раз уже всё подготовил! — произнёс он. — Вот, смотрите…

Он положил на стол распечатки исследований вируса. В главной лаборатории проекта «Двенадцать» провели генетические исследования последовательностей ДНК и РНК нашего вируса.

Стоп…

— Не понял, — нахмурился я. — Тут описывается и ДНК и РНК. Это какая-то ошибка?

ДНК и РНК — это молекулы, которые состоят из последовательностей нуклеотидов. Главная их функция — хранить и передавать информацию о том, каким должен быть организм, как ему развиваться и как себя вести.

Вот только вирусы ВСЕГДА содержат в себе либо РНК, либо ДНК. И это очень существенная разница. Как если бы мы сравнивали, грубо говоря, рака и сколопендру. И тот, и тот — членистоногие. Однако отличия в поведении и жизни у них разительные.

Да и все противовирусные препараты нужно подбирать с учётом структуры самого вируса.

— Да, Кацураги-сан, у «Фебрис-12» сразу два вида цепочек, — кивнул Окабэ Акира.

— Проклятье, ему одной что ли мало! — выругался я. — Интересно, как это влияет на его функционирование.

— Микробиологи предполагают, что с помощью двух цепочек он обеспечивает себе максимальную мутационную изменчивость. Но пока что никто не понял, как конкретно он это делает, — сказал Окабэ. — И что меня больше всего поразило, Кацураги-сан, это количество генетического материала. Смотрите, он очень плотно укомплектован. Зачем вирусу такое количество информации? Он будто…

— Будто хранит в себе сценарии любого инфекционного заболевания, — закончил за Окабэ я. — Это объясняет, почему он ведёт себя так изменчиво. Только мне даже представить сложно, как такое могло образоваться в природе.

— Кто знает, Кацураги-сан? Мы ведь не можем сказать наверняка, откуда прилетел этот метеорит. Возможно, где-нибудь есть целая планета или астероид, населённый совершенно другими формами жизни. А может быть, эти вирусы — всё, что от того загадочного небесного тела осталось.

— Вы правы, Окабэ-сан, но нам сейчас нужно не астрономию обсуждать. Надо подумать, как можно обойти защиту вируса. Кстати, микробиологам пока не удалось определить, как вообще «Фебрис-12» реагирует на наши препараты?

— Никак, Кацураги-сан, — пожал плечами Окабэ. — Если честно, у меня пока что ощущение, что этот протокол писали какие-то фантасты. Но… Судя по их описанию, у этого вируса есть эффлюкс-система. Хотите верьте, хотите нет.

Да как это вообще возможно? Эффлюкс-система, как правило, имеется у Грам-отрицательных бактерий. Это такой насос на мембране клетки, который выбрасывает назад пытающийся убить бактерию антибиотик.

Вот только между вирусом и бактерией есть существенная разница. Бактерия клеточную структуру имеет, а вирус — нет.

— Это каких же размеров должен быть вирус, чтобы иметь в арсенале такие насосы? — удивился я.

— Эти насосы микроскопические, — объяснил Окабэ. — И заметьте, появились они только после того, как на вирус начали воздействовать нашими препаратами.

— То есть — они сразу же приспособились? Моментально?

— Да. И начали выводить из себя все лишние продукты обмена, синтез которых запускает противовирусный препарат. С таким мы ещё точно не встречались, Кацураги-сан. В каком-то смысле, вашу группу из шести человек вообще можно было не собирать. Если выявится очередной очаг этой инфекции, что мы сможем сделать? На неё вообще ничего не действует.

— Возможно, иммунная система переболевших сможет создать антитела, на основе которых получится синтезировать искусственную сыворотку, — предположил я.

— Вряд ли иммунная система мёртвого человека что-то создаст, Кацураги-сан, — тяжело вздохнул Окабэ Акира. — Большая часть заболевших уже погибла, а все остальные в тяжёлом состоянии. Вот, возьмите домой распечатку. Ознакомьтесь.

— Нет, спасибо, у меня есть доступ к этим документам в электронном виде, просто я ещё не успел их изучить… Стоп, Окабэ-сан! — воскликнул я, взглянув на распечатанный им протокол. — Вы зачем это сделали?