Совещание было назначено ближе к обеду.

У меня уже сейчас имелась хорошая возможность проверить, насколько эффективнее окажется новый подход. Если я все рассчитал верно, то выданные сменные задания мужики выполнят даже не к вечеру, а тютелька в тютельку перед началом совещания.

Рассчитывал я не только на то, что с самого утра все задания будут в порядке. Обычно после промежуточных операций детали застревали в ячейках на несколько часов, а то и до следующего дня. Теперь этот недостаток был устранен. Я не давал позициям залеживаться в ячейках и перераспределял их на дальнейшую работу. Вместе с этим я настаивал на том, чтобы мужики не выбирали последовательность выполнения работ из сменного задания. Обычно как — есть у тебя десяток позиций, и ты делаешь их на выбор. Что-то удобнее сделать сейчас, что-то потом, где-то и вовсе зависит от твоего настроения… в общем, крайне низкая степень организованности. Я же последовательно убеждал работяг, что позиции в задании пронумерованы не просто так.

— Вот смотри, есть у тебя прямоугольнички, где надо заусенцы посбивать, — объяснял я мужикам. — У них первый номер приоритетности, а тут ты видишь качалки, где стоит сверлильная операция. Она подороже, ты её начинаешь делать, но при этом в цеху остается один грустный фрезеровщик, который ждёт прямоугольнички для нарезки пазов. Начнёшь делать качалки, и фрезеровщик останется без работы, и пойдёт в курилку языком чесать. А качалки ты просверлишь, и останутся они лежат в ячейке, как бедные родственники.

— Почему?

— Потому что токарь, который их будет растачивать, другой работой занят.

Мужики слушали, кивали, соглашались, хотя далеко не все с первого раза. Всё-таки чесать языками в курилке — это святое. Но производство — это сложный механизм, и оно не будет буксовать только в одном случае — если если все звенья в цепи работают взаимосвязано. Некоторые считали, что все эти разговоры — вилами по воде, и тогда для наглядности я показывал рабочим собственную план-схему. Я потратил не один час на составление, зато на ней было наглядно видно, как взаимосвязана вся работа участка. От и до.

Итого после серии сложных переговоров с убеждениями и уговорами мужики всё-таки прислушались к тому, о чем я говорю, и признали план-схему логичной. Производственный процесс заработал, как единый механизм. Ровно так, как и должен.

Расчет оказался верным, и результат не заставил себя долго ждать. Мужики один за другим приносили детали, двигаясь по промежуточным операциям, указанным в маршрутной карте. План на сегодняшний день оказался выполнен уже к обеду.

Я зафиксировал результат под удивлённые взгляды мастеров других участков, на чьих лицах и следа не осталось от скептицизма начала смены. Коллеги, поглядывая на часы в комнате, все больше понимали, что предложенный мной формат работает. Спорить тут было не с чем.

Во время обеда я зашёл на второй круг и подготовил работягам, по сути, завтрашний план, также выписав позиции в листок задания. Естественно, нашлись недовольные, мужики-то считали, что сделал дело — гуляй смело, и работы на сегодня больше не будет.

— Мужики, а вы куда собрались?

Я встретил мужиков возле той самой дорожки, по которой прогуливался вчера с электриком. Конечно, я прекрасно знал этот обходной путь — вот и ожидал тут тех, кто по-тихому пошёл из цеха в столовую.

— Так на обед, Егор, задание-то мы оттарабанили, а че такое?

— Обед у нас во сколько, а то я что-то запамятовал?

— Ну что ты начинаешь, нормально же поработали! — забурчали те.

— Мужики, я не начинаю а заканчиваю, — отрезал я. — Давайте договоримся так: я не против, чтобы вы выходили на обед раньше. Все-таки вы — дяди взрослые, о последствиях знаете, если вас за жопу возьмут, но я сейчас не об этом.

— А о чем?

— О том, что если вы хотите, чтобы я на это глаза закрывал, то давайте тогда по-человечески — подходим и уточняем, можно сейчас идти или нет? И я, и вы, всем будем в курсе, что и как. Позиция ясна?

Мужики начали переглядываться. Попрепиравшись ещё немного, договорились, что отныне будем делать так, как я прошу. Закручивать гайки я не хотел, хотя мог бы, но раз есть работа, то она выполняется первоочередно. Из таких маленьких винтиков как раз складывалась непосредственно вся система.

— Сейчас работа только после обеда будет, — резюмировал я. — Но с завтрашнего дня будьте так добры следовать нашим договоренностям и извещать своего мастера.

— Тебя, в смысле? Ноль вопросов у матросов! — заверили рабочие.

— Меня, ага, — подтвердил я, помня о том, что с понедельника участки, а вместе с ними и мастера, будут обновлены как минимум наполовину.

Ну а у кого будет новый мастер и как перераспределятся детали, предстояло решить на совещании у начальника. Начиналось оно с минуты на минуту. Я прихватил на совещание свои наработки, кои хотел наглядно продемонстрировать коллегам по ремеслу.

— Ну что мужики, идём дальше, — приветствовал нас Роман, открывая совещание. — Я просил вас принести список фамилий рабочих на ваших участках, а также все номера позиций. Все подготовили?