К этому времени тревожных звоночков накопилось столько, что в мастерской забили в набат. Первыми, кто это сделал, были Пат и Мира. Оба имели далеко идущие планы на изучение истинной магии и сошедший с ума учитель в эти планы никак не укладывался. Вскоре к ним присоединился Васел, поначалу обрадовавшийся неожиданным каникулам и отсутствию присмотра. Юный алхимик уже мысленно видел себя за алхимическим столом, за которым будет проводить всякие интересные эксперименты, но многоопытный Хили, оставшийся в мастерской за старшего, моментально ограничил пареньку доступ к реактивам, допуская лишь до приготовления лаков и клея.

Вслед за ними начали паниковать Руден и, как это ни странно, Гвендалин. Первому требовалось начальство для контроля конечного продукта, да и заказы, требовавшие непосредственного участия Моргана, никуда не делись. Второму же, на правах парня, приходилось выслушивать бесконечные монологи о безответственных учителях и брошенных на произвол судьбы ученицах. Первое время Гвен сочувственно поддакивал, пропуская большую часть стенаний мимо ушей, однако часть сказанного в голове всё-таки откладывалась, в какой-то момент набрав критическую массу.

А вот Вельга подключилась к паникующим самой последней. Решив, что после событий в столице Морган решит, что у них теперь отношения и всё такое, девушка подумала… и шустренько свинтила на охоту, пропав из города на целую неделю. В Шундаран она возвращалась со смешанными чувствами страха, вины и собственной правоты – понимая, что поступила не слишком хорошо, она продолжала себя оправдывать тем, что ещё не готова к новым отношениям. Какого же было её удивление, когда выяснилось, что объект переживаний не только ни разу не появился возле дома, в котором она арендовала комнату, но и вообще не обратил внимания на её исчезновение. Ещё неделю девушка думала, что же делать – обидеться или воспринять это как должное. В смысле, она же не давала поводов думать, что они пара, а потому и предъявить оружейнику вроде как нечего. С другой стороны, она прекрасно видела, что интересует его отнюдь не в качестве закадычного приятеля, а потому простить подобное пренебрежение просто так не могла. Не выдержав возникшего в голове противоречия, Вельга выждала ещё немного, а затем отправилась выяснять отношения в мастерскую, где её и «обрадовали» текущим положением дел.

А вот остальные сохраняли спокойствие, не видя в происходящем ничего интересного. Святогор, Элма и Шах в силу жизненного опыта, а Мак – из-за особенностей своего разума.

– Надо что-то делать! – стукнула кулачком по столу Мира, заставив вздрогнуть стоявшие на нём кружки. – Это ненормально!

– Да, ладно, с кем не бывает, – зевнул Святогор, прикрыв рот рукой. И тут же не удержался от подколки: – Просто у дедушки нет личной жизни. Вот и сублимирует, как может. Скажите спасибо, что не в игрушки компьютерные играет.

Поскольку богатырь предусмотрительно уселся подальше от Вельги, та ограничилась лишь оттопыренным средним пальцем. А вот эльфийка молчать не стала.

– Забавно, что именно ты называешь себя его лучшим другом, – холодно произнесла Мирабель, смерив здоровяка презрительным взглядом. – Хотя чего с тебя взять – сам целыми днями в кузнице пропадаешь. Даже бухать перестал.

– А что в этом плохого? – огрызнулся тот. – Я, между прочим, работаю, а не ною, что мой учитель болт положил на свои обязанности…

В следующий момент в кухне, где и происходило стихийное собрание, ощутимо поднялась температура, а вокруг магички заколыхалась аура раскалённого воздуха.

– Успокоились! – рявкнул молчавший до сих пор Шах, в свою очередь громыхнув кулаком по столу. В этот раз посуда не просто звякнула, а подпрыгнула вверх сантиметров эдак на пять. – Свят, следи за языком. Мира, если хочешь сделать из него стейк, делай это на улице. Вельга, хватит тискать нож – сломаешь!

Пробурчав под нос извинения, Святогор уткнулся носом в кружку. Мирабель несколько секунд сверлила его взглядом, после чего фыркнула и уселась обратно на лавку.

– Успокоились? – с ехидцей в голосе поинтересовался д'мон, выждав паузу. – Тогда давайте по существу. Говорить с ним пробовали?

– Пробовали, – ответил Хили. – Либо игнорирует, либо огрызается. Пару раз заготовками бросался.

– Так… А ест он там что?

– Ну, мы ему еду относили.

– Предлагаю перестать его подкармливать. Есть захочет – сам вылезет.

– Уже перестали, – усмехнулась Элмари. – Неделю не носим.

– Что? В смысле – неделю? – вскочила на ноги Вельга, с ужасом уставившись на торговку.

– В прямом, – пожала плечами Элма, в глазах которой прыгали чертенята. – С прошлой субботы ничего не носим. А, стоп! Это уже восемь дней, получается…

Издав громкий неразборчивый вопль, Вельга вскочила из-за стола и, превратившись в размытую тень, в одно мгновенье выскочила из кухни.

– Кхм… – прочистил горло Шах, глядя вслед лучнице. – Тогда другой вопрос – а вы уверены, что он в до сих пор в сознании?

– Утром был. Сидел за столом, что-то бормотал и ругался на разных языках.