— А чего ко мне идти, ха-ха-ха! — раздался басовитый голос.

Здоровяк с большим животом летел к Ливию и Сы. «Тогда я не мог оценить, насколько хорошо он владеет Эйфьо. Не так хорошо, как один Мудрец Запада, но лучше, чем я», — подумал Волк. Мастеров Эйфьо он встречал не так много, и Боддамон выделялся среди них.

— Опять подслушиваешь, толстый монах! — крикнула ему Сы с улыбкой. — Где твоя выпивка?

— А вот она!

Вместе с Боддамоном летели и бочонки. Половина полетела вперед — туда, куда должны были вернуться центральские бойцы. Остальное Боддамон оставил для себя, Сы и Ливия.

— А ты повзрослел, ха-ха-ха! И стал намного сильнее! — сказал монах, когда спустился. Его широкая ладонь легла на плечо Ливия, а Сы тем временем уже вскрывала первую бочку.

— Начнем, — сказал она, протягивая целый бочонок Волку. Отказываться Ливий не стал.

Полчаса Волк, Сы и Боддамон просто говорили и пили. Сначала Сы и Боддамон рассказали о самураях и вторжении, хватило всего пяти минут. Рассказ Волка занял чуть больше времени.

— Что случилось с Вуу? — спросил Волк, когда вино закончилось.

— Вуу… Пойдем, — сказал Боддамон. Даже сейчас на лице монаха оставалась улыбка, но в ней не было веселья — только грусть.

Прямо на перевале стоял деревянный срубный дом из бревен. Из печной трубы тянулся дымок, а значит, внутри было тепло. Первой внутрь зашла Сы, потом Боддамон. Последним был Ливий.

Тело старого мастера лежало на кровати. Вуу умирал, его жизнь угасала. Одного взгляда хватило Ливию, чтобы понять: старого мастера может спасти только искусный медик-идущий, а таких специалистов можно найти только в крупных школах. Возле Морозного Румара не было ни одной такой.

Рядом с кроватью стояли два медика. Благодаря развернутым лекарским техникам удавалось поддерживать в мастере Вуу жизнь, но это была лишь агония, медики не могли спасти его.

— Его ранили в первый день. Старик бросился в самую гущу, — сказала Сы.

— Мой друг, — вздохнул Боддамон.

«Его нельзя поднимать, поэтому и не могли отнести к врачу. Нет, придумать что-то можно было бы, но тут всего два медика — и они нужны на перевале. Удивительно, что они вообще его лечат», — подумал Волк и сказал:

— Да проблема в общем-то решаемая.

Пальцами обеих рук Ливий начал писать в воздухе магические письмена. Уже спустя пару секунд появился барьер в виде пирамиды, заключивший в себе мастера Вуу.

— Малыш, я не знала, что ты еще и врач.

— И жнец, и швец и на дуде игрец. Чего только не выучил за последние годы, — сказал Ливий, продолжая оставлять магические письмена.

— Пирамида Тэхса, — произнес один из медиков с придыханием. — Кто вы?

— Ученик Желтого Флага. Знаешь такого?

— Конечно! Разрешите нам понаблюдать?

— Оставайтесь, — пожал плечами Ливий.

Казалось, что он расслабленно говорит со всеми, но Волк уже сконцентрировался на пациенте. Случай был тяжелым.

«С внутренними органами все не так плохо, провели три операции. Проблема в Ядре и ходе яри, наши медики почти не умеют с этим работать. Мозг получил несколько повреждений. Что ж, фронт работ ясен».

С таким и вправду не смогли бы разобраться не то, что медики восточного Централа, но даже лекари средней руки школы боевых искусств. Требовалось мастерство и огромные знания.

«Начну с яри».

Серьезные травмы повредили сам ток внутренней энергии. Ядро было нестабильным и медленно затухало.

Ярь Ливия иглами погружалась в тело. Одно дело латать себя, и совсем другое — пациента. Медленно, шаг за шагом, Ливий исправлял потоки яри, заодно работая над внутренними органами. Процесс занял не больше пяти минут.

— Фух, — выдохнул Волк.

Следующий этап — Ядро. Теперь оно могло восстановиться и само, но Вуу вряд ли смог бы продолжать быть идущим. Поэтому Ливий решил восстановить все, как полагается.

Направляя небесную и земную ярь в Ядро Вуу, Волк вызывал импульсы, на которую отвечала энергетическая система организма. Вскоре Ядро начало работать в нормальном режиме, пусть для полного восстановления понадобились бы недели.

«Остался мозг».

В мозг опасались лезть даже опытные врачи-идущие. К счастью, повреждения мозга Вуу произошли из-за остальных травм тела, никто не бил старика по голове. Аккуратно и не дыша Ливий восстанавливал небольшие участки мозга. Этот процесс занял полчаса, и никто в доме не сказал ни слова. Все были идущими и прекрасно видели, насколько сложную операцию проводит Ливий.