— Что такое? — тут же спохватился он и подбежал ко мне.

— З-замeрз, как с-собака. — стуча зубами ответил я.

Он с умным видом потрогал мой лоб и покачал головой.

— У тебя озноб сильный и температура.

— Е-есть батарея, а?

— Это не поможет. Сейчас температуру сбить попробуем.

Он принeс пару таблеток и стакан с тeплой водой.

— Выпей, я одеяла ещe поищу.

Я выпил таблетки и шмыгнул носом, только сейчас понял, что простынь под моим телом, была мокрой.

На всякий случай потрогал рукой и принюхался.

Я всего лишь вспотел, это радовало.

Медик принeс ещe два одеяла, я спрятал озябший нос и прикрыл глаза.

Таблетки, которые я выпил видимо начали действовать, а потому, я быстро заснул.

Утром у меня сильно болело горло. Я надрывно кашлял, оповещая всех, что мне нужна помощь.

Нашей медсестрички уже не было, вместо него ко мне подошла пожилая пухлая женщина.

— Пей. — она сунула мне стакан в руки.

Я отхлебнул и сморщился. Уж очень горьким на вкус было лекарство.

— Ни косоморди мне тут. — с нажимом произнесла она. — Пей сказала.

Я кривясь, выпил всe до конца.

— Ты обалдел что ли? — послышался голос Дениса — Апокалипсис пережил, а тут из-за простуды подыхать собрался?

Я виновато улыбнулся.

Было слишком жарко, я попробовал убрать одеяло. Сильные руки пожилой женщины, снова накинули его на меня.

— Я тебя сейчас ремнями привяжу. — начала угрожать она, отвечая на мой возмущенный взгляд. — Тебе пропотеть нужно. — добавила она уже мягче и подоткнула мне одеяло.

Я окаменел. Никто и никогда обо мне так не заботился, как эта старуха. Да ради такого, я готов хоть каждый день эту отраву пить.

— А ты знаешь, что рыжие удачу приносят? — она погладила меня по голове.

Послышалась смешки.

Я покачал головой, зевнул и снова заснул.

Когда открыл глаза, рядом никого не было. Ни ребят, ни докторов. Сердце бешено колотилось, я понял, что всe таки связан ремнями.

Пару раз попытался вырваться и снова улeгся.

Ну всe, это конец.

Они связали меня и оставили, как приманку для тварей, а сейчас сидят где-нибудь и ржут надо мной.

— Проснулся? — услышал я голос врачихи.

— Почему я связан? — слабым голосом спросил я.

— Ты бредил, метался на кушетке, пришлось связать, чтобы не покалечился.

— А где все остальные? — вся моя признательность к этой женщине быстро улетучилась.

— В общие комнаты переселили.

— В смысле? А я? — с подозрением уставился на неe я.

— Головка от… — раздражено начала она, но быстро совладав с собой, ответила. — А ты ещe болен. Вот вылечим простуду, и поскачешь к остальным.

— Не врёшь?

— Я за тобой утку, до конца твоих дней, выносить не собираюсь. — процедила женщина.

Я смутился и покраснел.

Мне было стыдно, что ей приходилось убирать за мной, но ещe хуже было то, что я не доверял ей.

Она достаточно добрая старушка, а я с ней разговариваю так, как будто она на допросе. Хотя с другой стороны, это я связан.

— Развязать можете?

— Конечно, Серeжка. — улыбнулась она и расстегнула заклeпки на кожаных ремнях. — У меня так внука звали. — добавила она с горечью.

— Спасибо…

— Лариса Михайловна.

Я кивнул.

— Он умер? — вдруг понял я.

Она промолчала, поджав губы.

— Давно?

— Давно, ещe маленьким был, только окрестили, и на следующий день Бог его к себе прибрал, но оно и к лучшему. Этого ада не увидел, мальчик.

Она протянула мне кружку. Я снова поморщился, предвкушая вкус отравы, но на этот раз там оказался тeплый клюквенный морс.

— Витамины, как-никак. — ответила она и налила мне ещe.

— Спасибо.

Она отмахнулась от меня.

— Всe некогда мне с тобой тут сидеть.

Я нахмурился.

Странное чувство, в груди стало так тепло.

Я вдруг вспомнил, как моя мама укладывала меня спать. Наверное мне было лет пять или даже шесть.

Мама часто читала мне сказку о зимородках. Маленькие птички, которые заботятся о своих птенцах только зимой. Там что-то было о весне и печали. Я вряд ли вспомню сюжет.

Я словно зимородок, потерял свою маму весной.

Нет, она не умерла, ничего такого.