— Чего не делают? — живо уточнил Генри.

— Да, милая, — поддакнул Чилтон. — Чего они не делают?

— У вас свои традиции, у нас свои, — веско ответила она. — Шотландцы не бросаются бревнами, Эдвард. Это такой вид спорта на выносливость. Все же края у нас суровые и дикие. Килт ты сможешь снять только с мертвого шотландца. В Гленнарисе мы всегда поддерживаем частоту. И моемся мы, как и англичане, каждый день. Только мужчины предпочитают горные речки. Бодрит и закаляет. А вилка с ножом у нас появилась намного раньше, чем у чопорных сассенахов!

— Значит, против волынки не возражаешь? — кивнул он. — Уже хорошо.

— Я устала с тобой спорить! — величественно ответила Мегги. — А мне еще надо сил набраться для диалога с отцом и братьями. Определенно они захотят тебя убить, а я не собираюсь становиться вдовой в двадцать три года!

— Приятно это слышать, — развалился он на диване. — Вот и я на что-то сгодился.

— Ты лучше тренируйся каждый день, — ехидно предложила жена, с любовью рассматривая крепкое мужское тело. — Отец захочет выбить тебе зубы и внутренности. А мне нужен здоровый муж!

— Как я сразу не догадался! — простонал он, вызывая ее настороженный взгляд.

— О чем?

— Я лучше помолчу, — засмеялся он, — а то кататься нам по полу, как в детстве, вырывая друг другу волосы.

— Я умею себя вести! — сжала она кулаки и сверкнув глазами.

— Так я ж в курсе! — ласково напомнил Эдвард.

— Я не специально! — легонько покраснела она. — Просто кто-то сам виноват, что не объяснил ничего!

— Объяснил! — насупился он и все же получил шлепок от жены. — Ай! Мегги! — потер он ушибленное плечо и уставился на девушку настороженно и пристыженно.

— Ах, объяснил? — нависла над ним Мегги, уперев руки в бока и испепеляя грозно и сердито, заставляя ежиться и втянуть голову в плечи. — Ты объяснил все, когда тебя загнали в угол! Напомнить, где и когда ты решился все рассказать, ненормальный? Когда раскидал четверых Черных Дугласов! Едва не отметелил собственного друга, когда он пялился на меня! Но так и не рискнул выдать, что ты не просто англичанин, а еще и граф!

— А ты хотела жить в хлеву?

— Я хотела сразу услышать правду от тебя! — напомнила она веско. Девушка выпрямилась и смерила мужа отрезвляющим взглядом, уже найдя наказание. Конечно, она простила, но стоило вспомнить все события, начинала снова сердиться. Вот и нашла способ отыграться за свои терзания.

— Что пришло тебе в голову? — резко забеспокоился Эдвард, читая приговор в прищуренных глазах. — Не молчи, Мегги!

— Я послушная и заботливая жена, — мягко проговорила она. — Как я могу допустить, чтобы за импульсивный поступок мужа остаться без его чуткой заботы.

— Только не это! — потрясенно выдохнул он, откидываясь на спинку дивана и качая головой. — Не надо, Мегги.

Надо, — заулыбалась она еще шире. — Я позабочусь, чтобы ты прожил еще очень долго. Сегодня спишь на лавке в главном зале! Наверное, завтра тоже.

— Мегги…

— Неделю!

Эдвард благоразумно заткнулся, любой его звук усиливал экзекуцию. Мегги была прекрасна и притягательна в своем гневе. Она его безумно возбуждала, и мужчина уже продумывал коварный план соблазнения собственной жены. Мегги присмотрелась к Эдварду и удовлетворенно кивнула: проняло. С осознанием выполненного долга она поклонилась сэру Генри и свекрови.

— С вашего разрешения, — мило проговорила она, — я поднимусь в свои покои. Устала очень.

— Иди, моя дорогая, — заботливо закивал муж. — Тебе стоит очень хорошо отдохнуть. А я хорошенько подумаю, чем тебе ответить. Леди Мартингейл.

— Сэр Эдвард, — немного дрогнула она в глубине души, но не показала вида. Подобрав юбки, девушка покинула зал, а возле лестницы побежала наверх со всех ног.

Мегги ворвалась в спальню и захлопнула за собой дверь, даже опустив засов. Она прижалась спиной к твердой поверхности и перевела дух. Она ошарашенно покачала головой, удивляясь самой себе: вспылила, устроила сцену на глазах наследного принца, да еще угрожала мужу. Эдвард запросто мог ударить ее, но не сделал этого. И что теперь выкинет ее предприимчивый муж? Он не поленился доехать до замка Дугласов в гордом одиночестве, считая, что они стоят за набегом на его дом. А тут жена посмела указать ему на дверь и угрожала не пустить в постель. Она испытывала твердую уверенность, что Эдвард оставит последнее слово за собой.

— Господи, — тихо взмолилась она. — Пусть только не сломает себе шею, когда решится на подвиги.

Девушка постояла под толстой дверью, прислушиваясь к коридору, но не слышала шагов и стука. Она и успокоилась, и испугалась затишью. Эдвард не оставит все так. Она найдет, как и чем ответить. Мегги сделала глубокий вдох и отошла к центру спальни. Слуги уже позаботились и не только прогрели покои хозяина, еще поставили пару толстых свечей в тяжелых подсвечниках.

Мегги завела руки за спину и дернула за завязки платья, и оно упало на толстый ковер. Она подобрала его и положила на тяжелый кованный сундук под одним из окон. Прическу уже растрепал ее собственный муж, когда таскал на плече, и ей осталось просто вытащить несколько шпилек. Длинные волосы упали на плечи и спину, укрывая ее мягким покрывалом. На высоком табурете стоял таз и кувшин с водой. Она ополоснула лицо, надеясь унять жар, но он не проходил. Мегги ждала от мужа какого-то безумства, и ее тело пылало, как и ее сознание было просто перевозбуждено. Она просто не могла заставить себя уснуть. Девушка закусила губу и, сняв нижнюю сорочку, юркнула в огромную постель с ведьминской улыбочкой на лице. В каком бы состоянии не пришел муж, она найдет способ умаслить его и сменить гнев на милость. Она была уверена, что он не станет проводить ночь без нее, вот и собиралась всеми способами улучшить его настроение.