— Ничем не могу помочь, — улыбнулся он.

— О, Кон, — стараясь подавить смех, проговорил Джон. — Что это у тебя на шее? Очень впечатляет. Кто же оставил тебе такой подарочек?

Коннор выругался про себя, вспомнив, как Молли впилась своими острыми зубками в его шею, оставляя любовную отметину.

— Неужели опять, Кон? — устало поднял голову Дункан, сумрачно глядя на брата.

— Тебя что-то не устраивает?

— Да. И тебе прекрасно известно, что именно.

— Не понимаю, о чем ты, — пожал он плечами.

— Да не уж то? — выгнул бровь Дункан. — Давай выйдем во двор, и я тебе все объясню.

— С превеликим удовольствием, — поддержал Коннор. — Только после тебя, старина.

— Дункан, Кон, — попробовала вмешаться мать.

— Оставь, Мэри, потасовка давно назревала, — остановил ее муж. — Уж лучше пусть здесь, чем в пути.

Братья встали из-за стола и вышли из дома.

— Почему вам доставляет такое удовольствие стравливать их?

— Но, отец, — заговорил Айен, — согласись, у них это неплохо получается.

— Однажды, — предупредил их отец, — или Кон, или Дункан, или они оба все вам припомнят.

— Конечно, отец, мы в этом не сомневаемся, — сознался сын, — но наблюдать за ними так уморительно.

— Черти! — ухмыльнулся Ангус, качая головой. Он их не остановит, пока сыновья сами не повзрослеют и не оставят детские свары в прошлом.

[1] дополнительная опора, принимающая на себя тяжесть перекрытия; вертикальный устой внутри или снаружи здания.

Они пересекли границу и оказались в Англии, как и обещал граф. Стараясь не оставлять слишком заметный след, Эдвард продвигался неизвестными большинству путников дорогами. Ничего не объясняя девушке, он решил пересечь горы и добраться до леса Дерби, от которого было рядом до его дома. За прошедшее с нападения время жизнь в Чилтон-Прайори должна была войти в привычное русло.

Эдвард признался сам себе, что его восхищает мужество попутчицы — она ни разу не пожаловалась на неудобства их совместного путешествия. Он дал себе слово, никогда больше не пускать женщину в сердце, но Мегги обладала удивительной способностью заставлять его делать все наоборот. Он не мог ненавидеть ее, как не хотел. Он даже готов был простить нападение. Простить?! Что за глупости?! Он этого не сделает, просто не сможет так поступить. Это было не просто нападение, оскорбление! А он человек благородный и должен чтить законы, по которым жили его предки и завещали жить своим потомкам.

Каждый день они ехали с тремя-четырьмя остановками, покрывая километры многочисленных пустынных долин и поросших дроком[1] холмов. Граф решил остановиться в городке, лежащем на пути. Запасы продуктов почти закончились, да им бы не помешала горячая ванна и мягкая постель.

— Скоро остановимся в городке, — спокойно сказал он. — Лучше сними плед и спрячь в сумку.

— Никогда! — яростно воскликнула она в праведном гневе. — Это мои цвета! Я буду их носить!

— Каждый человек имеет право на свои ошибки, — пробормотал он себе под нос. — Если на нас нападут из-за твоего ослиного упрямства, леди, я собственноручно сверну тебе шею. Даже в такой пустой голове, как твоя, должна быть хоть унция мозгов. Англичане ненавидят шотландцев. Хочешь испробовать на себе их симпатию?

Мегги уже открыла рот, чтобы отчитать англичанина за грубость, но его слова неожиданно дошли до нее, пробирая насквозь. Он был прав. Она хотела вернуться домой целой и невредимой, и ей придется последовать его совету. Им не нужны лишние неприятности в пути, тем более он один, а местных намного больше. Мегги не хотела выяснять, что сделают с ней, когда поймут, что она не из этих мест. Ее просто могут убить. А дальше она уверенно выстроила страшную цепочку событий: отец обязательно все выяснит! Ее гибель причинит всем родным сильную боль, отец станет винить себя за недосмотр, и он нападет на сассенахов, развязывая кровопролитную войну. Король разозлится, и ее семья пострадает.

— Куда мне убрать плед?

Эдвард не показал, как его обрадовал вопрос, который помог ему расслабиться: все же одному слишком сложно противостоять беснующейся толпе. А Мегги далеко не дура!

— В седельную сумку. Слева от тебя.

— Все еще сердишься на меня? — Чилтон придержал Рассвета, пока девушка убирала свои вещи подальше от глаз любопытных.

— С чего ты взяла? — выгнул он бровь. — Когда я рассержусь, ты поймешь сразу, не задавая вопросов.

Остановившись перед бакалейной лавкой, мужчина спрыгнул с коня и помог девушке спешиться. Он крепко схватил ее за руку и потащил за собой. Подобная грубость возмутила и без того натянутые нервы девушки. Она остановилась и вырвала руку из тисков его ладони.

— В конце концов, это просто возмутительно! Ты не имеешь права так себя вести! — Мегги не просто так жила на Пограничье: близость Англии сделала свое дело, девушка хорошо владела обоими языками и без заминки говорила по-английски. Ее акцент давно исчез, а без пледа ее можно было принять за англичанку.

— Здравствуйте. Вам нужна помощь? — за спиной Эдварда внезапно послышался чей-то сумрачный голос. Обернувшись, как по команде, они увидели двоих блюстителей закона, стоящих возле коня графа.