Другими словами, Кочевник должен не только сам нормально устроится, но и хорошо подготовится к спасению своих земляков. Найти подходящих кандидатов, обеспечить вновь прибывшим радушный прием и нормальные стартовые условия. Это нас учат на все деньги — последние крохи ресурсов со знаниями вкладывают! А у остальных такой подготовки нет.

Короче, я Кочевник. Как и говорил — профессиональный попаданец в самом начале своей легализации в новом мире. Хотя… как новом. На самом деле мы его последние семь лет осваиваем.

Оно же как работает — нельзя просто взять и прыгнуть на любой Листок. Есть несколько, до которых можно дотянуться одним переходом, но они, большей частью, моему народу совсем не подходят. К примеру, ближайший, с которого вообще начался исход, развитый технологический мир, только-только освоивший выход в космос… и который вряд ли чем-то себя еще проявит. Дело в том, что там серьезный политический кризис, застывший в ожидании обмена ядерными ударами. Ну и смысл туда лезть?

Или еще один, с повсеместно внедренными нейросетями — шагу без их пригляда ступить нельзя! Умные программы фиксируют все — вообще все, включая поведенческие паттерны людей. Кочевники, отправленные туда, еще как-то умудрялись обходить систему, все-таки подготовка у нас отличная. А вот первые же переселенцы спалились на сущей ерунде. И были помещены в изолятор психиатрической больницы, судя по всему — навсегда.

Этот же мир, мы его называем Денос, нам подходил идеально. Здесь есть и развитые технологии, и владеющие энергетическими конструктами люди (местные называют их магами), и уровень жизни довольно неплохой. Даже большой войны на горизонте не предвидится — здешние супердержавы довольно сдержанно друг с другом общаются, да и границ своих с зонами влияния не меняли уже лет пятьдесят. И никаких признаков Увядания.

Единственное, социум тут сословный. В смысле: дворяне, мещане, простолюдины. Это, кстати, не только в Российской империи, куда меня закинуло, вообще по всему миру. В Маратхской империи, например, еще и касты имеются — от высших до бесправных неприкасаемых.

Строится он довольно просто — на тех самых энергетах-магах. У кого есть способности к оперированию энергией, те наверху пищевой пирамиды, а остальные под ними. Что логично, так-то — человек с энергоконструктом сильнее десятков людей без таковых. А значит со временем у одаренного появится и деньги, и власть, и связи. Сотня лет пройдет — и вот уже, пожалуйста, аристократия, чья власть над другими людьми неоспорима.

Но для нас так даже лучше. В таком обществе куда проще устроиться. Главное, хорошенько изучить его писанные и неписанные законы. И встроится в местную элиту.

Что мне уже удалось!

А, я не говорил? Мне очень крупно повезло! Не в том смысле, что выжил, процент гибели энергетического тела при переходе на самом деле невысокий, а в том, что сразу же нашел подходящего носителя. Парнишка оказался — та-дам! — местным аристократом! Целым графом, это вообще круто, если кто не знал. Десять из десяти… сказал бы я, кабы род прежнего владельца моего тела не числился угасающим и бедным. Старик, почти выживший из ума, да я. Так что где-то пять из десяти.

Но даже это — большая удача. Самым сложным на новом месте и было как раз встроиться в существующий социум. Сложившийся, обросший, как четко прописанными правилами, так и не всегда оговоренными традициями. А тут сразу — хлоп, и в дамки!

Покончив с уроками в школе — поход в туалет был завершающим штрихом — я отправился домой. Пешком, поскольку единственная машина в нашем с дедом гараже, сломалась. Я уже говорил, что род у нас угасающий и бедный? Вот, пожалуйста, доказательства!

Так-то Брюсы в общий Гербовник дворянских родов Российской империи были вписаны аж с середины семнадцатого века по местному летоисчислению. То есть, древний род, четвертая сотня лет. Но в середине двадцатого века у предков начались проблемы.

Сперва неудачный брак, в результате которого наследник ушел из семьи и пропал. Казалось бы, ну у многих семей такое происходит сплошь и рядом, но для здешних дворян — это настоящий удар. Уходит ведь не просто наследник, а целый носитель генотипа. Невосполнимая, подчас, потеря.

Потом гибель при различных обстоятельствах нескольких мужчин рода. И, наконец, мой здешний отец вогнал последний гвоздь в крышку гроба дворянского гнезда. Промотал все состояние, а потом вместе с женой, моей матерью, выпил яд. Красавчики, че!

И пофиг этим двоим было, что у них сын пяти лет от роду, а единственный опекун — его дед, повернутый на политике и воспоминаниях о том, как раньше было хорошо.

Но дедуля оказался кремень. Уволился с действительной службы, распродал все, что мог, чтобы закрыть долги, и посвятил все свое время и силы, единственному наследнику — Роману Александровичу, моему реципиенту.