Хуже дела обстояли с тёмными эльфами. У этих разного рода предательства и заговоры за спиной просто в крови. А кроме того матриархат, возведённый в абсолют индивидуализм и привычка не ставить мужчин ни во что. Тут ничего нового я не услышал, но было интересно узнать, как видит всё это старый сатир со своей колокольни.

А он, огладив свою бородку и посмотрев вдаль затуманенным взглядом, внезапно сообщил, что, мол, приведённая нормальным мужиком в чувство тёмная эльфийка — это не так уж и плохо. Главное — вовремя их одёргивать, не давать собираться вместе, и хорошенько следить, чтобы были всё время на виду. А так, они мол и как бойцы хорошо, и «вообще» вполне в хозяйстве годятся. И в бою, по словам сатира, лучше, когда сумеречная ведьма или бестия дерётся на твоей стороне, чем когда их нет. А уж сражений Интабернус на своём веку повидал достаточно.

Такая оценка оказалась очень неожиданной. Как и несколько историй «из жизни», тех самых «санта-барбар», последняя из которых касалась несчастного минотавра. Тёмные очень быстро заметили, что местные старослужащие не ставят героя-новобранца ни во что, ловко подмазались к нему, втёрлись в доверие… И теперь этот формально самый главный во всём замке персонаж пляшет под их дудку. Правда, его всё равно никто не слушает, но эльфийки надеятся, что я наведу порядок, потом улечу, так ничего и не заметив — и вот тогда они развернутся.

Когда Интабернус закончил, я надолго задумался. В целом, полученная информация была достаточно цельна и непротиворечива, и даже все места, в которых было подозрение на ложь, объяснялись довольно логично — ведь кто будет сам на себя клеветать и признаваться в нелицеприятных поступках? Мемуары никогда не считались ненадёжным источником. Но картинка в голове у меня сложилась.

Тем не менее, я всё же устроил небольшой допрос, заставив сатира ответить на некоторые неудобные для него вопросы правдиво. Ему явно вспоминать всё это было не очень приятно, но, тем не менее, на меня после этого он начал смотреть с настоящим, искренним уважением — это было очень хорошо заметно, и я чувствовал эхо его эмоций. Так что не зря устроил ему головомойку, ох не зря.

— Итак. Я просил тебя рассказать мне всё без утайки. Твой рассказ был хорош… Но моим просьбам ты не внял, и рассказал всё недостаточно правдиво. Так что иди, Интабернус, продолжай веселиться… Что делать с тобой дальше, я решу потом.

Попробовал выглядеть суровым и страшным, чтобы этот седобородый ветеран не расслаблялся, но он просчитал меня и здесь и только усмехнулся, уходя прочь. Это я наблюдал уже через карту, предусмотрительно заранее настроив её так, чтобы видеть уходящего. Ничего, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним…

Не успел смешной перестук копыт сатира утихнуть вдали, а я вызвал к себе на поговорить минотавра, самого сильного из пятёрки. А закончив с ним, по очереди пригласил по представителю каждого из остальных подвидов зверолюдей, стараясь делать так, чтобы их временное исчезновение выглядело естественно для остальных пирующих.

С этих косноязычных товарищей информации получить вышло куда меньше, что-то толковое я смог вытянуть только из сирены. Вот только её всё время уносило куда-то не в ту степь — я спрашивал что-то одно, конкретное, а она умудрялось попутно всю свою жизнь пересказать, всем знакомым кости перемыть, и только в конце, после напоминания, парой слов говорила по сути. Тем не менее, мне сейчас любая информация была в жилу, и я дорисовал в голове некоторые недостающие детальки общей картины. И что показательно — эти все, в один голос, призывали прогнать «проклятых блохастых» и «остроухих вертихвосток», или отдать инородцев им на расправу, или продать в рабство, или сделать с ними ещё чего. Несмотря на все мои усилия и артефакты, дружбой народов здесь даже не пахло. Она даже за спиной не стояла и через плечо не заглядывала…

Закончив со «своими», я перешёл к куда более сложной части знакомства с личным составом. Позвал к себе Рваного, главаря оборотней. И к его появлению я хорошенько подготовился — Мантию Чернокнижника сменил на Накидку Оборотня, надел Ожерелье и Наруч из того же сета, и поменял все артефакты, дающие бонус к магии, на усилители физических статов.

Когда главарь вошёл в залу, где я его ожидал, я наложил на себя самый крутой из своих усиливающих комплексов, снял амулет Олейна, и запустил частичную трансформацию.

— Поединок!

Перевёртыш довольно осклабился, но радовался он зря. Шансов у него не было, несмотря на приличную разницу в параметрах в его сторону. Да, я использовал читы — усиливающую магию, но для оборотня это выглядело как вполне себе честный поединок.

Какое-то время мы били, рвали, валяли, кидали и душили друг друга. До тех пор, пока я наконец не подмял противника под себя и не вдавил его в пол. Истекали последние секунды усиливающего заклинания, и вот-вот должна была завершиться трансформация, но я всё-таки успел показать главарю диаспоры оборотней его место.

Убедившись, что он прочувствовал, я резко отпрыгнул и буквально в последние мгновения нацепил на себя амулет, вновь становясь обычным человеком. Перевёртыш хотел было напасть на меня снова, но я остановил его жестом:

— Всё. Я победил. Надо будет — повторю, но сейчас некогда с тобой возиться.

Здоровяк даже в полузвериной форме выглядел расстроенным и разочарованным, но, тем не менее, мою правоту и право приказывать признал.

Дальше у нас был очередной интересный разговор, раскрывающий взаимоотношения внутри сочетающего три несочетаемые расы коллектива. Должен заметить — всё-таки тот, кто решился на такой эксперимент, был тот ещё извращенец.