Дочь тренера. Бой без правил

Аннотация

Мне недавно исполнилось восемнадцать. На тесте две полоски, а в ушах все еще звенит голос голубоглазого боксера:

— Какие дети? Лекси, мне двадцать. Ты вообще школу вчера закончила. Детка, а ты уверена, что залетела от меня?

— Ты был первым и…

— И что? Откуда мне знать, кто был после?

Пощечина. Зажатый в кулаке тест. Вот и все. Этот бой я, похоже, проиграла.

Дрожащими пальцами набираю номер, указанный на визитке.

— Здравствуйте. Я бы хотела записаться на прием к гинекологу.

***

Он откровенный засранец и обязательно сделает ей больно.

Она всего лишь милая улыбашка. Хорошая девочка, которую он захотел себе в качестве очередного трофея.

Только кому в итоге будет хуже?

Они будут ошибаться, подниматься и снова падать, ведь первая любовь — это ринг, на котором нет четких правил и инструкций.

Теги: #наглый_и_дерзкий герой, #милая_героиня, #плохой_парень_и_хорошая_девушка, #богатый_парень_и_простая_девушка, #спор_на_девушку, #первая_любовь #беременная_героиня #эмоционально

«Дочь тренера. Бой без правил» Агния Арро Цикл: «140 ударов в минуту» Аннотация Мне недавно исполнилось восемнадцать. На тесте две полоски, а в ушах все еще звенит голос голубоглазого боксера: – Какие дети? Лекси, мне двадцать. Ты вообще школу вчера закончила. Детка, а ты уверена, что залетела от меня? – Ты был первым и… – И что? Откуда мне знать, кто был после? Пощечина. Зажатый в кулаке тест. Вот и все. Этот бой я, похоже, проиграла. Дрожащими пальцами набираю номер, указанный на визитке. – Здравствуйте. Я бы хотела записаться на прием к гинекологу. *** Он откровенный засранец и обязательно сделает ей больно. Она всего лишь милая улыбашка. Хорошая девочка, которую он захотел себе в качестве очередного трофея. Только кому в итоге будет хуже? Они будут ошибаться, подниматься и снова падать, ведь первая любовь – это ринг, на котором нет четких правил и инструкций. Глава 1 Лекси На вывеске написано: «улица Ломоносова, 35». На всякий случай еще раз сверяюсь со смятым листочком. Мне точно сюда. Сердечко бьется все быстрее, ладони потеют. Прячу листок с адресом в задний карман джинсов и сворачиваю во двор. Вечер уже. На улице становится довольно прохладно. Малышня с визгом и криками носится по детской площадке. За ними, кутаясь в вязаные кофты, следят бабушки или молодые мамочки. Мне становится еще тоскливее. Отворачиваюсь и ищу таблички с номерами квартир у подъездов. А их нет. Вздохнув, иду к женщинам, сидящим на крашеной скамейке. – Здравствуйте. А вы мне не подскажете, в каком подъезде сто тридцать седьмая квартира? – А вы к кому? – пристально рассматривают меня с ног до головы. Да в жизни не поверю, что они в этом муравейнике всех-всех знают. Это же не наш маленький городишко. Хотя отец у меня личность непростая. Про него могут знать. – К Терехову, – отвечаю им. Женщины хмурятся еще сильнее. – Так он же вроде только мальчишек тренирует. Или ты… Ох ты ж! – взмахивает руками одна из дам. – Кошмар какой. Ужас просто. И куда мы катимся? – причитает другая, не обращая внимания на мое открытое удивление и полное непонимание происходящего. – Вот говорила ему, жениться тебе надо, Юра, – снова первая. – На таких маленьких девочек потянуло. Челюсть моя в этот момент не выдерживает и падает, а мозг закипает, пытаясь выстроить причинно-следственные связи между моим вопросом про расположение квартиры и выводами, сделанными данной женщиной. У него не получается! Как? Как они сейчас это все сложили? Ладно. Один плюс все равно есть. Они его знают. Сидят явно напротив своего подъезда, а значит, с вероятностью девяносто процентов мне именно в него. – Спасибо, – улыбаюсь им. Поправляю тяжелый рюкзак, подхватываю чемодан на дребезжащих пластиковых колесиках, который, кстати, в выводы этих дам тоже не вписывается. Тащу уставшую себя и свои вещи к подъезду. Смотрю на домофон. Мне бы войти сначала, потом как-то объяснить, кто я и чего приперлась, а не на всю улицу. Слишком это… личное. Жду, когда кто-нибудь захочет войти или выйти. Наушники еще, как назло, разрядились. Да и телефон на последнем издыхании. Я сюда очень долго добиралась. Навигатор сожрал весь заряд. Если меня сейчас выставят, будет совсем невесело. Мне везет. Мамочка с капризным мелким хулиганом открывают дверь. Придерживаю ее за ними и втаскиваю чемодан в подъезд. Смотрю номера квартир на первом этаже и считаю, на какой мне надо подняться. Хорошо хоть лифт работает. Иначе не знаю, что бы со мной было. Ползла бы, бросив чемодан на середине пути. Все самое дорогое и ценное в рюкзаке. В чемодане одежда. Но она тоже нужна так-то. Стоп! Торможу поток нервных мыслей. Споткнувшись, вываливаюсь из лифта. Интуитивно поворачиваюсь в секцию с квартирами и нахожу нужный мне номер – сто тридцать семь. Ловлю легкую панику, но тут же себя успокаиваю. Он же детей много лет тренирует. Значит, добрый. Сразу выгнать не должен. Зажмурившись на всякий случай, вдавливаю палец в дверной звонок. Мне никто не открывает. Ни голосов из-за двери, ни шагов не слышно. Торопиться мне теперь все равно некуда. Достаю бутылку с нагревшейся водой из рюкзака. Допиваю остатки и присаживаюсь на корточки у двери. Уставшие ноги не выдерживают, и я плюхаюсь попой на бетонный пол. – Как хорошо сесть, – выдыхаю. Надеясь, что никто из соседей не выйдет, вытягиваю конечности и упираюсь затылком в стену. Успеваю задремать. Вздрагиваю всем телом от хорошо поставленного командного голоса над головой: – Не понял! Разглядываю снизу вверх высокого, крупного мужчину с влажным ежиком коротких волос. Такой, каким я видела его на последних фотографиях в сети. Нет. В жизни он даже лучше. Красивый, кареглазый, мощный. Футболка у него тоже мокрая. С вечерней пробежки, наверное. Он же спортсмен в прошлом. Говорят, они бывшими не бывают. – Ты чего тут сидишь? – спрашивает он. До меня доходит, что нахожусь все еще на грязном полу и открыто рассматриваю мужчину, понятия не имеющего, что я вообще-то к нему. Сюрприз… – К тебе, то есть к вам приехала. Здравствуйте. – Ко мне? – Он скептически дергает вверх темную бровь. Поднимаюсь. Отряхиваю попу и неловко киваю. – К тебе, – отвечаю тихо. – Меня зовут Лекси. Алексия Елизарова. И я… как бы это сказать… – Да тут только прямо, других слов и не подберешь. – Твоя дочь. Вторая его бровь ползет вверх. Он смотрит на меня как на ненормальную. Ведет мощными плечами. Часто моргает. Я хорошо понимаю, как это все нелепо звучит. Только это правда. Такая, какая есть. – Девочка, что ты несешь? Тебе сколько лет? – спрашивает отец. – Восемнадцать, – копаюсь в рюкзаке, чтобы найти и показать ему паспорт, – скоро будет. – А мне тридцать пять. У тебя нормально с математикой? Посчитай, сколько мне было, когда ты родилась. – Я знаю, – немного тушуюсь. – Моя мама, Елизарова Ирина, была твоей первой школьной любовью. Помнишь? Сейчас… – снова роюсь в рюкзаке. Лямка падает, а вместе с ней и весь рюкзак. На глаза вдруг наворачиваются непрошеные слезы. Переволновалась. Мне начинает казаться, что я зря приехала. Только больше не к кому. Я у подруги прожила почти полгода, пока мы искали этот адрес. – Да не может быть! – вдруг взрывается он, и все, что я успела собрать, снова высыпается из рук. – Не могла она тогда залететь! А если так, почему не сказала? – спрашивает у меня. – Испугалась, – пожимаю плечами. – И карьеру твою рушить не хотела. – Это мне еще бабушка рассказывала пару лет назад. – Можно сделать тест, – совсем тихо говорю ему. – Какой еще тест? – хмурится Терехов. – ДНК. Ну чтобы убедиться, что я не лгу. – Телешоу насмотрелась, что ли? – рычит он, но мне кажется, на себя. По мне совсем не бьет этой эмоцией. Достает ключи из кармана свободных штанов. Открывает дверь. Забирает мои вещи и втаскивает в прихожую. Оглядывается. – Заходи. Тушуюсь немного. – Ну! – раздраженно. – Или в подъезде ночевать собралась? Глава 2 Лекси Чемодан мой и рюкзак стоят в прихожей, намекая, что все еще может измениться и расслабляться точно рано. Сижу на табуретке, сложив ладони на коленях, как примерная школьница. Слушаю шум льющейся воды, доносящийся из душа. Отец выходит ко мне в черных спортивных штанах и серой футболке. На мощной шее полотенце, короткий ежик волос снова влажный. – Голодная? – спрашивает он. Открывает холодильник. Достает оттуда миску с салатом, несколько контейнеров с готовой едой. Выкладывает на тарелки, греет. Ставит одну передо мной. Запеченная рыбка с травами пахнет очень вкусно, но мой желудок сжался в комочек от волнения. Он садится напротив. Молча быстро ест. Я из вежливости тоже ковыряюсь в тарелке. – Давай-ка теперь еще раз и по порядку, – отложив вилку, кладет на столешницу сцепленные в замок ладони. – Ты моя дочь. – Да. – День рождения когда? – Двадцать третьего октября. Прикрывает веки и на пальцах что-то считает. Встряхивает головой, проводит ладонью по затылку. – Мда, – нервно смеется. – Все, что сейчас крутится у меня на языке, при девочках обычно не произносят. Ты говорила, фотографии матери есть. Принеси, – просит он. Соскакиваю с табуретки и нахожу среди своих вещей старый фотоальбом. Последний раз он пополнялся лет десять назад. Зато там наша с мамой жизнь в замерших картинках. Отдаю отцу. Внимательно смотрит, иногда хмурясь, иногда улыбаясь. – Нет, я все равно не понимаю, – откладывает альбом в сторону. – Какого… кхм… черта она за нас двоих тогда решила?! – пожимаю плечами. – Да это не тебе. Так, – машет он рукой. – С этим надо переспать. Дочь, – тяжело сглатывает. Встает. Нервно проходит по кухне, заполняя собой все ее пространство. – Ты на маму, кстати, похожа, – опершись бедрами на плиту, снова меня рассматривает. – А она говорила, что на тебя, – грустно улыбаюсь. – Нет. На маму, – качает он головой. – Улыбаешься так же. И ямочки на щеках. Когда-то меня от них унесло. Номер мне ее дашь? Надо как минимум сказать, что ты добралась. Или она не знает, что ты ко мне рванула? – щурится отец. – Мамы нет, – опускаю голову ниже. – Шесть лет уже. Убили. – Твою ж… Как?! – Его огромные кулаки белеют и хрустят. – Отчим дальнобойщиком был. Маму с собой взял, красивые места показать. Она и раньше иногда с ним ездила, когда график на работе подгадать получалось. Поехали. А ночью на стоянке на них и еще две машины напали. Там перестрелка была. Это даже в новостях показывали, – хриплю и тихо плачу. Вспоминать очень больно. Я скучаю. – Охренеть. И с кем ты жила? С бабушкой? – Угу, – шмыгаю носом. Отец наливает воды в стакан и вкладывает мне в руку. Делаю несколько глотков. Ставлю на стол. – Баба Лара не отдала меня в детский дом. Оформила опеку. Строгая, – грустно улыбаюсь. – Боялась, что я, как мама… – замолкаю. – Да это не мама. Это, выходит, я дурак. Но Ира все равно должна была сказать! Я же на сборы перед турниром тогда уехал. Вернулся, а меня послали. Да так, что вариантов вернуться не осталось. А оно вон все как… Черт! – проводит ладонями по лицу. – Я, когда маленькая совсем была, спрашивала: «Мам, а кто мой папа?» – И что она отвечала? – Твой папа – чемпион. Я гордилась, – тихо смеюсь, смаргивая слезы. – В садике всех доставала. Бабушка ворчала все время. Это я помню, хотя совсем мелкая была. – Бабушки тоже больше нет, так? – Угу. У нее диабет и сердце. За городом ей было полегче. У нее там небольшой домик с огородом. – Помню я этот домик, – кивает отец. – Вот в него она и перебралась. А я там жить не могла. Школа же, экзамены. И бассейн. Договорились, что поживу у подруги под присмотром ее мамы. Одну в квартире бабуля меня оставлять категорически не хотела. Чуть больше месяца назад мы ее похоронили. Там же, в поселке. Мама подруги помогла мне, а вот опеку до совершеннолетия оформить отказалась. Одно дело, я у них жила пять дней в неделю, а другое – полная ответственность за чужого подростка, – цитирую ее слова. – В общем, у меня на руках уже был твой адрес. И теперь я здесь. Может быть, ты бы мог мне помочь? – чувствую, как горят щеки. – Только до совершеннолетия. Я готовить умею. И на шее сидеть не буду. А потом могу уехать обратно… – Ты от опеки слиняла, что ли? – перебивает он. – Да, – пищу, закусив губу. – Не хочется ни в какой интернат. Совсем. Я про него такое слышала! Отец сдавливает пальцами виски и жмурится. Наливает себе воды. Выпивает залпом. – Мне со всем этим точно надо переспать. Пошли, – кивает в сторону комнат. Послушно иду следом. У него просторная двушка. У нас тоже двухкомнатная была, но гораздо меньше. Или народу просто больше, поэтому так казалось. Показывает мне спальню. Лаконичную, мужскую. – Здесь устраивайся. Я на диване переночую. Все вердикты будут утром на свежую голову. – Спасибо. Он неопределенно кивает в ответ. Заносит мои вещи в комнату и снова уходит на кухню. Первым делом ставлю телефон на зарядку. Кто знает, какое решение отец примет утром. Лучше подготовиться. Переодеваюсь в чистое. Достаю полотенце и иду умываться, мечтательно косясь на душ. Не решаюсь пока воспользоваться. И спрашивать не буду. Он разговаривает с кем-то по телефону уже довольно долго. Возвращаюсь в спальню. Забираюсь на кровать и открываю чат с Милой. «Уф-ф-ф! Я рада, что все нормально. Весь день за тебя волновалась» – пишет подруга. «Я не ночую на улице. Так что все не просто нормально. Пока все хорошо» – посылаю ей улыбающийся смайлик. Мы еще немного болтаем, но усталость берет свое. Под звуки шагов и мужской голос за стенкой я засыпаю. – Лекси. Алексия. – М? Ой! – резко сажусь. Волосы падают на лицо. Глаза еле открываются. – Извини, не хотел пугать. Завтрак на столе. Мне на работу надо. У пацанов утренняя тренировка. Вернусь, съездим кое-куда. – Куда? – Тест делать, – смеется он. – Надо ж это все как-то официально органам объяснить. Мне нелегалы в квартире не нужны, – подмигивает и уходит, а я сижу и снова улыбаюсь. Ура? Вроде же ДА. Да? А-а-а-а! Мама была права. У меня, похоже, отличный папа! – Чемпион, – немного нервно хихикаю, спуская ноги с кровати. Глава 3 Матвей – Теть Вась, я уехал, – заглядываю на кухню, зная, что в это время она обычно пьет там свой кофе. Опаздываю катастрофически. Днюху мою вчера с пацанами отмечали. Я позорно проспал все будильники. – Стоять, – ловит меня за рукав куртки. – Родители звонили, почему трубку не взял? – Не слышал. Музыка же орала, а потом спал. Мне правда пора бежать. Терехов казнит за опоздание. Тетя отпускает рукав, разглаживает его и заботливо поправляет мне капюшон. – Матвей, сегодня обязательно поговори. Они ведь тоже хотят тебя поздравить. – Так поздравили же, – пожимаю плечами. – Ночью деньги на карту упали. Все, уехал, – чмокаю ее в щеку. – Мэт! – кричит она мне в спину. – Да возьму я трубку. Возь-му. Сваливаю во двор, со ступенек щелкая брелоком. «Шелби» приветливо моргает мне фарами. Сажусь за руль и плавненько выезжаю за территорию дома. Постукивая пальцами по рулю, в красках представляю вечерний разговор с родителями. Они будут поздравлять и умиляться, а я… от них отвык. И все это мне вроде как уже не нужно. Достаточно лаконичного «с днем рождения, сын». Я тут живу своей жизнью, они уже несколько лет делают то же самое, только в другой стране, и видимся мы все реже. Мне кажется, если мать узнает обо всех моих увлечениях, у нее случится сердечный приступ. Поэтому пусть они лучше будут там, а я просто возьму сегодня трубку, как обещал тетке, и послушаю: «Боже, как же ты вырос» и далее по списку. Встаю на свободное место на парковке перед нашим новеньким Дворцом спорта. Выхожу. Тачки тренера не видно. Пронесло, что ли? Забегаю в холл, киваю охраннику и направляюсь к нашей раздевалке. Кидаю сумку на скамейку у своего шкафчика. Быстро переодеваюсь и так же бегом в зал. Заодно разогреваюсь. Пацаны разминаются. Присоединяюсь. – А Терехов где? – спрашиваю у Арсика. – Тут Терехов, – раздается за нашими спинами. – Штрафная сотка отжиманий за опоздание, Загорский. Все ко мне сейчас подошли. Выстраиваемся перед тренером. Он хмуро заглядывает каждому в глаза, а мы пытаемся вспомнить, где успели провиниться, и по очереди косимся на плотный пакет в его руке. Юрий Германович достает из него большие упаковки с гондонами и швыряет в нас. По одной в руки. Ловим, пока ни хрена не понимая. – Ого! А это что, Юрий Германович? – спрашивает Сэм. – Короткая лекция об ответственности. Залеты, парни, должны быть только санкционированными. Всегда думайте той головой, что у вас к шее прикручена, чтобы потом не случилось несколько искалеченных жизней. И не забываем, что защита – это еще и уважение, которое вы проявляете к своей женщине. Не уважаете свою женщину, значит, не уважаете себя. Теперь Салахов забирает Загорского, остальные ко мне. Еще сотку отжиманий после Салахова вывезти будет тяжко. После моего перехода из смешанных единоборств к боксерам Терехов сделал его моим персональным наставником. Когда не гоняет Юрий Германович, за дело берется Тайсон. И хер знает, кто из них более лютый зверь. У меня задача сейчас дотянуться до остальной команды и выйти на ринг на турнире. Так что даю себя убивать своим, чтобы потом победить реальных соперников. В конце падаю на пол. Отжимаюсь свою сотку и собираюсь в душ. Мокрый весь, самому противно. Тренер сидит на скамейке, смотрит в планшет, но, очевидно, нихрена там не видит. Загруженный какой-то. Забираю упаковку резинок со скамейки. Иду к пацанам. Они уже обсуждают сегодняшнюю лекцию, а заодно и состояние Терехова. – Может, прямо спросить? – стянув шорты вместе с трусами и обмотавшись полотенцем, предлагает Арс. Я тоже скидываю все шмотки, достаю полотенце из шкафчика. – Не скажет, – качает головой Тай. – Если бы нам надо было это услышать, он бы озвучил. Значит, личное. – У него ж вроде нет никого, – вспоминает Семен. – Или он нам просто не показывает, – улыбаюсь я, придерживая полотенце на бедрах одной рукой. Лезть и правда не стоит. Тут я с Салаховым в кои-то веки согласен. Быстро ополаскиваюсь. Переодеваюсь. Гондоны оставляю в шкафчике. В универе они мне точно не пригодятся, а тут на вечер есть планы, как раз после второй тренировки. С пацанами не прощаемся. Все равно увидимся через несколько часов. Сажусь в машину. На мобильник приходит сообщение: «Сегодня игра. Придешь?» Раздумывая, что ответить, завожу свою «шелби», пропускаю тачку Терехова и выезжаю следом. «Да. Оставь мне место. Могу опоздать к началу» – пишу ответ. «Понял. Ждем». Мда. Как-то снова не вписывается в мой график телефонный разговор с родителями. Но я Василисе обещал. Не сдержу слово – она обидится. Не хотелось бы. «Слушай, давай все же в другой раз. Никак не получается. Не успеваю» – кидаю на тот же номер. «Жаль. Сегодня можно хорошо поднять». «Ты же знаешь, деньги меня не интересуют». «Пока они у тебя есть». Я прямо слышу в своей голове, как он злобно ржет. Отслушав лекции в универе, приезжаю домой и падаю спать до самого вечера. Тети нет, она в клинике на смене сегодня. В огромном доме тишина и полумрак. Скользя ладонью по перилам, спускаюсь на первый этаж. Грею себе ужин перед тренировкой и бесцельно листаю короткие видео, иногда улыбаясь забавным приколам. Выезжаю заранее, чтобы не влететь сначала в пробки, а потом на второе наказание. Больше никаких лекций. Мы работаем в парах, тренер следит за каждой, делает замечания. Отпускает нас раньше на целых пятнадцать минут. – Юрий Германович, – зовет его Тайсон. – Чего тебе, Салахов? – У вас нормально все? Пацаны застывают. Ждут. – С чего вы взяли, что у меня не все нормально? – Подгоны странные с утра были, – поясняю я. – Сейчас отпускаете раньше. – Страшно? – усмехается Терехов. Мы в ответ улыбаемся. – Да не, парни, нормально все. Дела у меня просто, а вы утром хорошо отработали, так что валите. Завтра увидимся. Жмем ему руку. Я в этот раз иду в раздевалку одним из первых. Мне надо быстро переодеться. Махнув пацанам, отправляюсь в крыло к нашим чирам. Девчонки под руководством почти жены нашего Салахова творят что-то такое, отчего рот моментально наполняется слюной. Тренировка у них тоже закончилась. Уже просто выпендриваются. Меня увидели, улыбаются. Киваю им. Юлька мне кулак показывает. От их команды отделяется рыженькая бестия. Вильнув бедрами, куда-то уходит. Жду, когда вся эта красота разойдется. Заваливаюсь в женскую раздевалку. А меня тут уже ждет вкусный бонус после длинного, тяжелого дня. – Почему снова не к тебе? – дует губки Алинка. – Потому что, – подхватываю ее за талию и уношу к ним в душ. Мы с ней не первый раз тут зависаем. Быстро заводимся оба. Глядя друг другу в глаза, стягиваем часть одежды. Она лезет в карман моих штанов, достает резинку. Сама надевает. Разворачиваю ее лицом к стене, прогибаю в пояснице и жестко вхожу. Не хочу церемоний. Только сбросить напряжение. Алинка мне для этого вполне подходит. Тело обдает кипятком. От ее профессиональных стонов меня раскачивает еще сильнее. – Бля, кончу сейчас, – хриплю ей в затылок. – Я хочу, да… – всхлипывает она. – Так хорошо с тобой. М-м-м… – жмется ягодицами к паху. Резко поворачиваю голову в сторону входной двери, скорее, почувствовав движение, чем увидев его. Ошалело смотрю в совершенно незнакомые карие глаза. Крепче впиваюсь пальцами в кожу Алинки. Кончаю под смешной писк: «Ой!» и хлопок двери женской душевой. Глава 4 Матвей Воу, как это было… интересно! Выдохнув, целую в макушку Алину и поправляю штаны. Она разворачивается, тряхнув своими шикарными рыжими волосами. Смотрит недовольно. Быстро мы сегодня закончили. Но это не я, это внезапные кареглазые обстоятельства дали адреналином прямо по яйцам. – Мэт, что это было вообще? – Алина недовольно подбирает свою маечку. – Ультрабыстрый и горячий секс. Все, как ты любишь. Мне ехать надо. – Куда? А продолжить вечер? – На машинке тебя покатать и в кафе сводить? – скептически смотрю на нее. – Да хотя бы! А то это выглядит… – Как будто мы просто трахаемся? Так оно и есть, – пожимаю плечами. – Пока, – машу ей и с улыбкой, засунув руки в карманы, выхожу в коридор. Никаких кареглазых девчонок не обнаруживаю, только уборщицу. Смотрю на часы. Скоро родители должны позвонить. Сажусь за руль, жду. Алинка выходит из Дворца. Проходит мимо парковки. Видит мою тачку, поднимает выше подбородок и активнее виляет бедрами к своей. Неинтересно мне ради нее напрягаться. Кафе, погуляем? Зачем? Я и так беру то, что мне нужно. Для других целей она не годится. Экран мобильника загорается. Видеосвязь. Принимаю. – Привет, сынок. – На экране счастливые, загорелые лица. Мама, папа. – Привет, – натягиваю ответную улыбку. – Ты подарок от нас получил? – спрашивает мама. – Да, спасибо. – Ты чего без настроения? – Все окей. Устал после тренировки. Я в машине на парковке у Дворца. Даже не уехал еще. Начинаются расспросы из серии: «Как дела? Девочки, друзья, учеба, здоровье». В общем, программа мне знакомая и не совсем комфортная. Отец понимает лучше, маму периодически тормозит, а она машет на него рукой. Ей про меня все-все обязательно надо знать. Только так не бывает, да и не надо им. Пусть спят на своем Кипре спокойно. – Такой ты стал взрослый у нас, – продолжает мама. Я уже не слушаю. Отец, кстати, тоже. Ему позвонили, отошел. – Ну ладно, мой хороший, пока. Будь умницей, ладно? – Угу. – Оль, ему двадцать, а не пять, – встревает вернувшийся к нам отец. – Мэт, еще раз с днем рождения. До связи. Если что, набирай сам. – Пока, – сбрасываю. Хочется челюсть размять. Свело от постоянно натянутой улыбки. Люблю я их. Честно! Но на расстоянии. Успокоив совесть, думаю, чем бы заняться. Вроде решил все, и вариантов остается два: домой спать или рвануть на игру, наказать кого-нибудь на большие бабки. Выбираю второй вариант. Доезжаю до адреса. Ставлю машину во дворе, рядом с самым обычным жилым домом в спальнике. Прохожу через подворотню, сворачиваю к неприметной двери хрен знает какого века выпуска. «Открывай» – пишу сообщение. Прочитано. Жду. Минут семь проходит, прежде чем знакомая рожа появляется в дверном проеме. – Я рад, что ты передумал. – Освободился раньше. Здарова, – жму руку мужику с точным соответствием имени его бизнесу. Валет хлопает меня по плечу и пропускает в довольно просторное помещение с отличной вытяжкой и звукоизоляцией. – Нехило. Все столы заняты, – оглядываюсь по сторонам. – Во что будешь играть сегодня? – Блэк-джек, – нахожу себе свободное место. – Удачи не желаю, – усмехается Валет. Я не суеверный, но в казино, тем более нелегальном, удачи перед игрой друг другу лучше не желать. За это можно выхватить по морде. Стволом. Меняю деньги, вступаю в игру, когда на кону уже приличный куш. Лениво проигрываю. После оргазма и болтовни с мамой мозг похож на сахарную вату. Валет наблюдает за тем, как я сливаю все подаренное мне бабло, а в конце забираю все деньги, что есть на столе. Коварно усмехаюсь проигравшим соперникам. Их лица идут красными пятнами. Сейчас мне в спину что-то полетит. Все равно разворачиваюсь. Один из мужиков действительно хватает меня за шкирку. В ответ получает контрприем и оказывается впечатанным щекой в зеленое сукно. Удивляется. Никто не ожидает такого от милого мальчика – блондина с яркими голубыми глазами. – Не умеешь проигрывать, – рычу ему в ухо, – нехер сюда ходить! Меняю фишки на наличку, делюсь с Валетом и в шикарных эмоциях прыгаю в тачку. Отличный вышел день. И такой секс в душевой я бы повторил. Получилось вкусно. Выигранный нал закидываю в тумбочку к Василисе. Она думает, что я подрабатываю, а мне просто лень самому заводить деньги на счет. Оставляю ей на платья и всякие побрякушки. Девочка же. Красивая, кстати, в свои тридцать три. И гордая. У моего отца деньги берет только на обслуживание дома и мое содержание. А мне отказать не может. Принимаю душ, смывая с себя Алину. Ложусь спать и еще долго плаваю в этом новом ощущении, что поймал сегодня. – Мэт, это же очень много денег, – за завтраком недоумевает тетя. – Купишь себе много платьев, – смеюсь я. – Не заговаривай мне зубы. Мальчишкам без образования столько не платят. Откуда? – Заработал. – Матвей, я же вижу, что врешь. Не стыдно? В глаза ведь смотришь! – Заработал, – повторяю я. – Всю ночь вагоны разгружал, – делаю утомленное лицо. – Да правда заработал. Успокойся уже. – Мне все это совсем перестает нравиться, – строго смотрит на меня. – Сумма неприлично большая даже для ночной разгрузки всего состава в одиночку. Мэт, ты же никуда не влез опять? – Нет, – поднимаюсь из-за стола, оставляя недоеденный омлет на тарелке. – Ну честно, теть Вась. Купи себе что-нибудь или сходи в ресторан с подругами. Целыми днями на работе. – Я люблю свою работу, Матвей. Я людям на ноги встать помогаю, – ворчит она. Прощаюсь, пока не пошли по второму кругу и не поругались. Еду в универ. Пересекаюсь с обиженной Алинкой. Ну как бы… ладно. Потом разберемся. После занятий направляюсь в сторону магазина. Проезжаю мимо одного из местных колледжей. На ступеньках стоят девчонки симпатичные. Сигналю им. Смущенно смеются в ответ. Дверь за их спинами хлопает, и на крыльцо выходит ОНА. Да ну нах! Бью по тормозам, сворачиваю шею, разглядываю. А карих глаз не видно. Задумчиво смотрит в какие-то бумаги у себя в руках. В голове зреет только один вопрос пока: «Малая, тебе восемнадцать-то есть?» Вчерашний контент в душе был явно именно с этой пометкой. Глава 5 Лекси Спускаясь по ступенькам, вчитываюсь в список, выданный мне в колледже. В принципе, все документы у меня есть. Надо только медкомиссию пройти, и можно подавать. Голова кругом. Мне все еще не верится, что это со мной происходит. Я морально совсем к другому готовилась. Надеялась, конечно, но надо быть честной с собой: такой исход был наименее вероятен. Притащилась взрослая девочка непонятно откуда, дочерью назвалась. А Терехов вот так… Вчера вечером у нас на руках уже был документ, подтверждающий, что я не солгала и действительно его дочь. С анализом крови, как говорится, не поспоришь. А уже сегодня с утра он уехал меня легализовывать. Снова через каких-то знакомых, чтобы быстрее. Думала искать работу, но отец предложил учиться. Выспрашивал, куда я хотела поступать. Отправил выяснять подробности. Можно было бы на сайте посмотреть, но при личной беседе стало известно больше нюансов, да и город мне изучать нужно, раз я здесь задержусь на более долгий срок. А вот и он как раз звонит. – Привет, – улыбаюсь. – Как дела? Все узнала? – интересуется папа. Даже в мыслях ужасно приятно это произносить. Отчим был замечательным, но почему-то папой его назвать у меня так и не вышло. – Да. Нужно пройти некоторых врачей, и меня могут взять. Правда, только на коммерцию. Может, не надо? Я в следующем году могу… – Завязывай, – перебивает он. – Я закончил. Могу подобрать тебя. – Я сама доберусь. – Какой самостоятельный у меня ребенок, – смеется. – Ладно. Тогда дома увидимся, все обсудим. Есть у меня еще некоторые мысли на этот счет. Зачем-то кивнув, сбрасываю звонок, сворачиваю в сторону остановки и открываю на мобильном навигатор, чтобы сверяться с маршрутом. Прохожу мимо какой-то белой машины. – Эй, кареглазка! – окрикивает мужской голос. Оглядываюсь и чувствую, как заливаюсь краской от пяток до макушки. Чертов извращенец Хаски собственной персоной. Выходит из машины. Направляется прямо ко мне. Перед глазами вспыхивает наша вчерашняя встреча в душевой Дворца спорта. Меня просто попросили заглянуть и выключить свет, а там… Очень не вовремя я зашла! Или, наоборот, вовремя, судя по тому, как его голубые глаза вмиг стали синими, а тело содрогнулось и рывком прижалось к рыжей девушке. – Как зовут красивую девочку? – ослепительно улыбается, демонстрируя идеально белые зубы. Я думала, такие бывают только в рекламе зубной пасты, что аж слепит. – А тебе зачем? – Ну… Вчера ты видела меня практически голым. Мне кажется, это достаточный повод, чтобы познакомиться. – Ошибаешься, – пожимаю плечами. – Знаешь, сколько мужских задниц я видела в бассейне? И что, со всеми надо сразу знакомиться? Хаски стоит и хлопает своими темными ресницами. – Пока, – быстро ретируюсь, неловко споткнувшись о валяющийся прямо посреди тротуара кирпич. Парень как-то странно, многообещающе ухмыляется и прыгает за руль. Белая машина с двумя широкими синими полосками на капоте катится вдоль бордюра, а из окна торчит локоть и белобрысая голова. Вот точно Хаски! Еще бы язык высунул, было бы идеальное сходство. Сигналит. Игнорирую. Снова сигналит. – Ну чего? – останавливаюсь и разворачиваюсь к нему. – Я знаю, где в городе готовят самый вкусный бабл-ти с боба и шоколадно-вишневый чизкейк. Мне кажется, мы не так начали наше знакомство. – Да уж, – смеюсь я, – оригинальнее, пожалуй, не придумаешь. И не забудешь, даже если очень захочешь. – Девочку свою чизкейком угости, а мне пора, – отшиваю. Машу ему ладошкой и еще раз поворачиваю, упираясь аккурат в остановочный комплекс. А у блондина не выйдет. Здесь одностороннее. Сигналит мне и сворачивает в другую сторону. Сдает назад, но я успеваю запрыгнуть в свой автобус и даже еще раз помахать настырному Хаски в окно. Он какое-то время катится за мной, но в итоге отстает и исчезает в плотном потоке автомобилей. Под косыми взглядами уже знакомых мне женщин забегаю в подъезд, поднимаюсь на этаж. Дверь не заперта. Вхожу. Из кухни раздается голос отца, но я сначала ныряю в ванную. Умываюсь холодной водой и только после иду к нему. Увидев меня, он хмурится, подходит и прикладывает ладонь ко лбу. – Нормально себя чувствуешь? – Да, – киваю для убедительности. – Слушай, Лекси, может, вышку все-таки? Я могу тебя устроить в наш спортивный универ. Там специальностей много. Менеджмент, тренерский факультет, спортивная медицина в разных направлениях, психология. Еще что-то, надо глянуть. – Это же дорого, наверное. Я и так свалилась… Не надо. Я готовить люблю. Стану хорошим поваром. Потом можно в ресторане работать. Если тут устроиться, будет очень неплохая зарплата. – Ладно, я понял. Давай-ка, – смотрит на календарь, – неделю думай, потом подадим документы. Медкомиссию тебе за день сделают. – А если места уже не будет? Начало года же. Сейчас будут подтягиваться те, кто экзамены пересдавал в третий раз. – Уж место на повара я тебе в городе точно найду. Подумай. – Хорошо, – обещаю ему. Быстро готовлю обед, пока отец занимается своими делами. Накрываю на стол. Иду звать его. Дверь в комнату не закрыта. Стучу костяшками пальцев о косяк и заглядываю в полумрак. Терехов сидит на диване, уперевшись локтями в колени, смотрит в пол и туда-сюда водит ладонями по коротким темным волосам. Тихо шагаю назад, но он все равно замечает. В глазах много вопросов и что-то еще, мне непонятное. – Я правда могу уехать через месяц, – говорю тихо, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. – И с учебой можно не заморачиваться. Я ведь не для этого приехала. И ты не должен мне ничего. Он смеется. Выходит совсем невесело. Хлопает по свободному месту на диване рядом с собой. Прохожу, сажусь. – Ерунду не говори. Ты моя дочь. Мы с тобой вчера лишний раз в этом убедились. Теперь я за тебя отвечаю, даже если тебе это не нравится. Я ситуацию понял и принял. На остальное нужно время. Как минимум для того, чтобы не просто осознать присутствие взрослого ребенка в тридцать пять, но и привыкнуть к этому. А ты думай над моим предложением, Лекси. Это хорошие перспективы, несмотря на узкую специализацию. Оставляю его одного. У себя в комнате открываю сайт этого самого университета и вчитываюсь в описание каждого факультета, отсеивая то, что не откликается. Задерживаюсь на спортивной психологии. Мила отвлекает звонком. – Ну что? – звонко спрашивает подруга, – Ты теперь официально дочка чемпиона? – Да, – с улыбкой падаю спиной на подушки. – У меня снова есть семья. – Я так рада за тебя. Мама привет передает. – Ей тоже большой-большой. А ко мне сегодня Хаски на улице пристал. Представляешь? – Ого! Настоящий? Потерялся, что ли? А он был с ошейником? Там же бирочки у них с контактами владельца есть, – засыпает вопросами Мила, а я смеюсь в голос, представляя этого голубоглазого извращенца в ошейнике с биркой. Ему бы пошло! Глава 6 Матвей Ну ладно, мелочь, я запомнил, где тебя искать. Теперь дело принципа – выяснить имя и накормить чизкейком. А заодно глянуть в паспорт, чтобы выстроить дальнейшую стратегию общения. Если восемнадцать есть, можно поиграться, прикольная девочка. Ну а нет, накормлю, напою и отпущу взрослеть. Хотя если по согласию… Законом уже не запрещено. Возраст согласия вообще с шестнадцати, и мы неплохо разводили девчонок еще в лицее, но сейчас хотелось бы восемнадцать, потому что там есть свои нюансы. Во Дворец еду раньше, улыбаюсь. Она здорово подняла мне настроение. Давно я сложные задачки не решал. Оставляю машину на парковке. Иду к парням. Тут пока только Тай и Клим. Тоже раньше притащились. Сажусь на перила, упираясь кроссовками в металлический «скелет». Алину отец подвозит прямо к ступенькам. Киваю ему. Немного знакомы. Цокая каблуками, она поднимается к нам. – Всем привет. Мэт, иди сюда, – манит пальчиком с острым ногтем. Они охренеть как больно врезаются в спину иногда. – Чего надо? – Мне лениво слезать. – Тебе подойти сложно? – дуется. По ступенькам поднимается еще одна девочка из чиров. Новенькая Варвара. Русые волосы до самой талии. Глаза большущие. Гимнастка бывшая. Мы с Климом сворачиваем шею в ее сторону. Никем еще не тронутая. Оставили на десерт. Таких девочек тут трогают только после серьезной победы. Но смотреть-то можно. А у меня преимущество, мы с ней еще летом на одном пафосном пляже пересекались. Приветливо махнув нам, Варя скрывается в здании. – Загорский, салфетку дать? – фыркает Алина. – Зачем? – Слюни подотрешь. Капает! – ревнует она. – Ты сейчас договоришься, – спрыгиваю с перил и шагаю к ней. Вся смелость тут же улетучивается. – Салфетки понадобятся тебе, – провожу пальцем по губам, давая непрозрачный намек, чем можно занять ее дерзкий рот. Толкаю фалангу глубже. Непроизвольно касается языком, сопя своим аккуратным носом. Вынимаю, вытираю палец о штаны. Алина недовольно на меня смотрит. – Звала зачем? – Надо же поинтересоваться, раз я все-таки встал. – Родители улетают через пару часов. Дома только обслуга. Приедешь? – игриво шагает пальцами по моей груди, проводит по вороту футболки, царапает кожу на шее. – Накажешь за длинный язык, – облизывает верхнюю губу. – Только ты и я? – тихо смеюсь. – Угу, – урчит, подтягиваясь на носочках и прижимаясь губами к щеке. У меня за спиной парни. Лопатками чувствую, ржут. Надо добить этот спектакль и валить переодеваться. – Скучно, – взяв Алину за плечи, мягко отталкиваю от себя. – В смысле? – Да в самом прямом. Алин, слушай, а у тебя втроем уже было? За спиной кто-то «хрюкает» в кулак, чтобы не угорать в голос. У нее глаза расширяются, как у девственницы при виде члена. – Ты озверел, Загорский? Еще одного парня в нашу постель? Ни за что! – А при чем тут парень? Я ими не увлекаюсь, – брезгливо кривлюсь. – Пригласи сегодня кого-нибудь из своих подружек к нам в компанию. Тогда я точно приеду. – Ты серьезно сейчас, Мэт? – Ее зрачки гневно пульсируют. – Да, – чмокаю Алину в нос и спиной отхожу к своим. – Погнали. Разминка скоро. – Как думаешь, приведет? – лыбится во все тридцать два Тайсон. – Приведет, – киваю, тоже улыбаясь. – Она хочет стать той, кто удержит меня рядом. Типа, у вас не получилось, а я смогу. Почему бы не использовать это? – Подсядешь. – Не, – кривлюсь, – не мой вариант. Поюзаю еще немного и переключусь. Есть у меня кое-что интересное на примете. Взъерошив волосы, вхожу в раздевалку. Быстро меняю уличную одежду на форму. Остальные парни подтягиваются. Идем в зал. Терехов уже здесь. Объявляет разминку, план занятия. Все лишнее из головы тут же выветривается, потому что здесь я знаю, чего реально стою и куда могу подняться. Здесь мне показали новую цель, которую не купишь за бабки, хотя дорога к ней стоит довольно недешево. И я снова выкладываюсь, жадно слушая тренера, отрабатывая в тренажерке и на спаррингах. – Тридцать минут до конца. Никто не расслабляется. Клим на ринг с Матвеем. Я слежу. Салахов, сюда иди, разговор есть. Тай уходит к Терехову, а мы с Зориным встаем в стойку. Он у нас один из младших, а ставки на него делают, как на Салахова. В принципе, бесперспективных в нашей возрастной уже нет. Каждый боец приносит клубу хорошие деньги. Просто, как и везде, есть те, кто лучше, сильнее, выше. И я стремлюсь именно туда. В один ряд с Зориным и Салаховым. У меня еще не все рефлексы переключились после смешанных. Все же я там с детства. Клим ловко уворачивается, успеваю закрыться от встречного удара. – Закончили, – отдает команду Терехов. – Мэт, завтра утром индивидуальная. Все теперь на меня посмотрели. Вы же в курсе, что молодой бизнесмен Демид Добронравов открыл интернат для трудных подростков из неблагополучных семей? – через одного киваем. – Нас попросили провести серию мастер-классов, чтобы заинтересовать этих пацанов спортом. Тайсон уже имеет подобный опыт. Он ездил в детский дом, на базе которого создан интернат. Можете расспросить, какие там дети и как себя с ними вести, чтобы избежать ненужных конфликтов. Теперь все свободны. Парни расходятся, я иду к Юрию Германовичу. Мне нужен конструктив по сегодняшнему спаррингу. – Отдыхай сегодня, Матвей. Хорошо выложился. Разбор будет завтра утром, – отсылает меня, – Стой, – тут же тормозит. – Из головы вылетело. На следующей неделе у нас гости из соседнего клуба. Выйдешь на ринг. – Я? – Да. Здесь тебе не страшно, – хмыкает он. – Со своими ты все еще мечешься между ММА и боксом. Уже гораздо лучше, но все равно косячишь. Там тебе быстро напомнят про правила. Нахватаешься штрафных, мозг начнет работать иначе, подтянет за собой тело. Какой ты спортсмен без реальных соперников? Иди, завтра все обсудим. – Спасибо, Юрий Германович. Он кивает и отвлекается на свои дела, а я догоняю парней. Иду в душ. Обсыхаем, расспрашивая Тайсона про этот интернат. – Там раньше и маленькие дети были, но потом детский дом решили расформировать. Землю под ним рентабельнее было продать. Добронравов зацепился, чтобы сохранить это место хотя бы для старших, и создал интересный проект. Там сейчас с пятого или шестого класса молодняк учится. Ну и по одиннадцатый. Бухло, наркота, драки, провокации, судимости. Все там. Но вроде не безнадежные. Можно осаживать, если будут борзеть, но таких лучше сразу на ринг. Они азартно включаются в это дело, – делится Салахов. – Я слышал, Терехов с Добронравовым группу хотят открыть на свои бабки для тех, кто заинтересуется. Так что, парни, можно предков пошевелить, помочь. Карму почистите. Бурно обсуждая эту тему, выходим на улицу. Клим с Тайсоном замирают рядом со мной. Смотрим вниз с крыльца. – Бля, я уже про нее забыл, – расплываюсь в улыбке Чеширского кота, глядя на Алинку с влажными после душа волосами и еще какую-то девчонку, нам всем незнакомую. – Надо было с вами поспорить, – давясь смехом, обращаюсь к пацанам. – Это были бы самые легкие бабки в моей жизни. Ладно, погнал я. Счастливо. Сбегаю по ступенькам, обнимаю сразу обеих девчонок. Демонстративно целую их в щеки и веду к своей тачке. Ночь обещает быть забавной. Глава 7 Лекси – Доброе утро, – легко улыбаюсь отцу, выставляя перед ним завтрак. Все полезное, сбалансированное и эстетически красивое. Он смотрит в тарелку и тоже улыбается. Мне тепло от этого и от того, что никакого интерната точно не будет. Отец, как настоящий чемпион, все везде решил и со всеми договорился. Все теперь точно хорошо. – Волнуешься? – спрашивает он. – Не знаю пока, – пожав плечами, сажусь на табуретку напротив, подогнув под себя одну ногу. Когда ехала из родного города в неизвестность, волновалась, а сейчас я, скорее, испытываю трепет перед еще одним неожиданным и важным моментом в своей жизни. Доедаем. Быстро убираю посуду со стола. Мыть ее уже некогда. Вернусь, все сделаю. Рюкзак ждет меня в прихожей. Отец забирает его сам и несет до машины. Сажусь к нему на переднее. Мимо нас проходит соседка с собакой. Косится подозрительно, но Терехов ни пред кем не отчитывается и взглядов этих не замечает. Это у меня в голове иногда звучит голос бабули: «Что скажут люди, Алексия?» Ее всегда очень волновало мнение окружающих. Меня гораздо меньше, но эти вот нотации из головы сразу не вытравить. Они туда тщательно вкладывались с детства. Отец довозит меня до здания университета, в который я все же решилась поступить. Хотя это громко сказано, конечно. Он устроил, а у меня даже профильных экзаменов нет, поэтому и заслуги моей тоже нет, но я постараюсь его не разочаровать. Из окна вижу массивную вывеску и спешащих на занятие студентов. Волнение нагоняет. Растираю похолодевшие пальцы. – Все нормально будет, Лекси, – успокаивает папа. – Не бойся. Здесь наших много учится. Это такая… особенная среда. От других вузов сильно отличается. Тебе понравится. Забираю рюкзак, выхожу из машины и еще раз осматриваю учебный корпус. Масштабы, конечно… Не маленький колледж, где я планировала изучать поварское дело. Поднимаюсь по ступенькам, прохожу по длинной входной площадке с перилами с обеих сторон. Оглядываюсь. Отец сигналит мне и уезжает. Делаю шаг и оказываюсь в шумном холле, попадая в потрясающую, захватывающую дух атмосферу. Я теперь студентка. Вау! Поедая все вокруг любопытным взглядом, нахожу мою первую аудиторию. Небольшая. Длинные столы в два ряда расположены ярусами. Многие места уже заняты. Тут в основном девочки. Поднимаюсь вдоль стены. – Можно? – спрашиваю у блондинки с вьющимися, как пружинки, волосами, собранными в низкий хвост. – Да, конечно. – Она двигается от края, уступая мне место рядом с собой. – Новенькая? – Да, – выкладываю на стол тетрадь, ручку, простой карандаш на всякий случай. – Саша, – представляется девочка. – Алексия. Можно Лекси, – улыбаюсь в ответ. И вроде уже не так волнительно. Интересно. Лекция мне нравится и послевкусие от нее тоже. Начинаю чувствовать себя взрослой. Приходит то самое понимание, что все, школа действительно закончилась. Здесь совсем все иначе. И вместо дурашливых одноклассников красивые девочки вокруг и подтянутые, как на подбор, парни. – А ты каким спортом занимаешься? – спрашиваю у Саши, пока мы переходим в другую аудиторию. – Зарядку по утрам делаю, – смеется она. – Я не из спортивной среды. Здесь это редкость, но встречается. А ты? – Плавание, но никогда не думала, что окажусь в таком универе, – признаюсь ей. – Рада, что оказалась? – Пока точно да, – снова оглядываюсь по сторонам. Отслушав еще одну лекцию, отправляемся на перекус. Берем чай, протеиновое печенье без сахара и выходим на улицу. Прижимаемся к перилам недалеко от входа. Старшие курсы курят в стороне от нас и громко разговаривают. – Мэт, ты так и не поделился впечатлениями о тройничке, – говорит высокий парень с темным затылком. – Как оно там? Саша закатывает глаза и делает глоток чая, а я в этой компашке замечаю знакомую светлую макушку. – Да ладно? Хаски тоже учится здесь? – вгрызаюсь в рассыпчатое печенье. – Хаски? – округляет глаза Саша. – Угу. Вон тот, – киваю на голубоглазого блондина. А он с очень довольным лицом вещает своим друзьям: – Рекомендую. Зачетная тема. Девочки отработали на шестерку по пятибальной. Я так нажрался, до сих пор не хочу. – Не, я теперь пас. Знаешь, где будут мои яйца, если я с Юлькой хотя бы пошучу в эту сторону? – прикалывается темненький. Нет, дурные мальчишки – все же явление повсеместное и от возраста, видимо, не зависящее. – Слушай, точно Хаски. Я все думала, кого он мне так напоминает, – смеется Саша. Я подхватываю. Выходит звонко и весело. Парни на нас оглядываются. Извращенец, забавно закусив нижнюю губу, удивленно смотрит прямо на меня. – Сама нашлась, кареглазка! – довольный такой, будто в лотерею выиграл. – А говорил, что нажрался, – стебут его парни, тоже с интересом меня разглядывая. – Привет, – машет им Саша. Идут к нам всей компанией. – Привет, Сашунь. – Темненький дружески приобнимает ее за плечи. – Тай, – морщится моя новая знакомая, – не называй меня так. Бесит! Они переговариваются, а ко мне, расталкивая друзей, протискивается блондин. – Кос, отодвинься, это мое место, – нагло заявляет русоволосому парню. – Я тебя искал, улыбашка, – бессовестно нарушает личные границы, слегка касаясь моих пальцев своими. – Зачем? – отдернув руку, прячу ее за спину и делаю шаг назад. Упираюсь поясницей в холодные перила. – Мы в прошлый раз не закончили. – Хаски тоже делает шаг, окончательно оттесняя меня от Саши и своей шумной компании. – Ты сбежала. А я все же настаиваю на знакомстве и обеде. В конце концов, – повышает голос, – ты просто не имеешь права мне отказать после того, что между нами произошло! – говорит так, чтобы слышали все. Парни затихают и смотрят на меня уже совсем иначе. – Это твои фантазии, – мило улыбаюсь ему. – Просто дорисуй туда бабл-ти и шоколадно-вишневый чизкейк. – У-у-у, – тянут его друзья. – Мля, этот день надо вписать в историю. Загорскому отказали! – угорают они. Мягко толкаю блондина в грудь, чтобы отошел. Его недовольный взгляд мне совсем не нравится, но я спокойно прохожу мимо всех его друзей. Кидаю стаканчик с недопитым чаем в урну. – Саш. Саша, стой, – слышу за спиной. – Как зовут девочку? – спрашивает у нее Хаски. – Задачка со звездочкой, Мэт, – хихикает она. – Списать не дам. Сам решай. Догоняет меня, берет под руку и тянет за собой в корпус. На последнем занятии, прямо посередине лекции в аудиторию заходит какой-то парень, поднимается к нам и молча ставит передо мной прозрачный стакан с лавандовым бабл-ти и торчащей из него трубочкой. Прямо на стакане маркером написано: «Приходи за чизкейком, Алексия ». Глава 8 Матвей Пока все довольно просто. Не тем задачам Сашулька звездочки приписывает. Вопрос с именем решился за пять минут, три из которых, периодически отвлекаясь на знакомых, я поднимался в секретариат. Больше, правда, ничего не сказали. Ну да ладно. Для того чтобы произвести впечатление, хватит и этого. Смотрю на картонную коробочку с чизкейком, изучая внутренние ощущения от ее имени на своем языке. Я бы кое-что другое ощутил, но мы до этого еще дойдем, а пока имя… Алексия. Интересное. Много у нас было в лицее разных девочек с незаезженными именами. Такого не попадалось. Оно и острое, и мягкое. С характером, как его хозяйка. Азарт во мне растет в геометрической прогрессии. Лекция проходит мимо. В районе солнечного сплетения скапливается предвкушение новой победы. Понимаю, насколько, оказывается, устал от Алинки. С ней приторно, слишком легко и слишком доступно все, что шарахнет в мою дурную башку. Зубы уже сводит. Хочется разбавить эту «сладость» чем-то необычным. Рядом Тайсон шкрябает ручкой по листам в клетку. За спиной тихо переговариваются еще трое наших. Толкают меня в плечо. Разворачиваюсь. – Мэт, как думаешь, придет? – спрашивает Арс. – Нет, – хмыкнув, еще раз бросаю взгляд на несчастный кусок торта, – но я дожму. Такие девочки отлично смотрятся на коленях, с членом во рту и поплывшим взглядом. Лекси была права. Фантазия у меня действительно неплохо работает. Представляю, как ее острый язычок проходится по головке. Уф-ф-ф… Веду плечами, чтобы скрыть ударную волну возбуждения, хлынувшую в пах. Ее карие глаза, затянутые томной дымкой, будут великолепно смотреться с высоты моего роста. – Не боишься, что она тебе его откусит? – ухмыляется Касьян. – В этом не будет необходимости. Ей все понравится, – азартно улыбаюсь я. Парни легко ловят эту волну. – Мне кажется, это не твой вариант, Мэт. – Тайсон, наконец, забивает на лекцию и присоединяется к разговору. – Да и Алинка же у тебя. Кривлюсь. Член перестает давить на ширинку. А это знак, что пора окончательно разрывать нашу исключительно порочную связь и искать ей замену. – Пара недель, – пожимаю плечами, – плюс-минус, – качаю ладонью в воздухе. – Ну, может, три, это край. И то с учетом нашего графика. – А если влюбится? – Салахов пытается отыскать у меня совесть. – Тем проще и приятнее будет ее развращать, – довольно свечу зубами. – Представляешь, какая она станет мягенькая и податливая? М-м-м… – закатываю глаза, прикрывая веки. – А если сам влипнешь? – скалится Кос. – Я? Помню, в лицее отец сказал какой-то девчонке между отборным матом и массой неприятных эпитетов в мой адрес, что подобные чувства у меня атрофированы с рождения. Мне кажется, он прав. Пацаны влюблялись в началке, в средней школе. Кто-то даже в детском саду умудрялся. Меня ни разу не торкало настолько. Так что не вариант. Иммунитет у меня. Или просто что-то сломано внутри, что за эту способность отвечает. – Ну окей. Давай так, – предлагает Арс. – Через три недели. Хер с ним, через месяц. У нас же еще мастер-классы в интернате. Терехов графики согласовал. И серия с «соседями». Учеба, тренировки. Месяц – адекватно. В общем, через месяц эта девочка рядом с тобой счастливая и затраханная или, я, пожалуй, буду банален, – усмехается он, – весь клуб отрывается за твой счет в каком-нибудь модном заведении. Потом решим в каком. Потянешь? – Легко, – протягиваю ему руку. – А если получится? – заинтересованно спрашивает Кос. – Завязывайте, парни. Эта хрень ни к чему хорошему не приводит, – тормозит нас Тайсон. Ну да, он по себе знает. Только мы разные. Тай по Юльке давно умирал. У меня же совсем другой случай. – Когда все получится, – делаю акцент именно на таком варианте, – Арсик перед Дворцом спорта выдраит мою «шелби» с особенной нежностью и любовью. Давно я ей генеральную чистку не устраивал. Арс кивает и сжимает мою ладонь. – Разобьешь? – прошу Салахова. – Бля, переубедить же все равно не выйдет. Разобью, но свое условие подкину, – коварно ухмыляется он. – Валяй, – соглашаюсь. – Этот месяц ты ни с кем не трахаешься. Только Лекси. Ну и все доступные тебе способы самоудовлетворения, – ржет он. – С-сука, – смеюсь в ответ. Жестко, но так даже интереснее. – Ладно, согласен. Проверять это условие как будете? – Да ты через неделю на стены лезть начнешь. Нам и проверять не придется, – Тайсон ударяет ребром ладони по нашим с Арсом рукам. – Время пошло. Лекция как раз заканчивается. Собираемся. Забираю коробочку с треугольником чизкейка. Выхожу в коридор, вспоминая, что так и не узнал, сколько лет этой кусачей занозе. В универе же. Значит, одиннадцатый класс закончила. Должно быть восемнадцать, по идее. Успокоив себя этими простыми, вполне логичными выводами, иду на улицу. Облокачиваюсь на перила и жду Алексию. – Привет, – мимо пробегает наша Варвара. Залипаю на ее русой косе и провожаю взглядом до самого бордюра, у которого тормозит машина Клима. Хм… не знал, что он решил подкатить. А может, мимо пролетал. Мы его в наш универ все никак не затянем. Наблюдаю за тем, как они с Варей болтают. Оглядываюсь на мелодичный смех. – Ну наконец-то. – Отрываюсь от перил и делаю шаг к Лекси, немного оттесняя ее от Александры. – Чего так долго? Я заждался. – Тебе заняться больше нечем? – фыркает она. – Как раз наоборот, у меня очень плотный график, а я стою тут как дурак с этим тортиком, тебя жду. – Почему как? – улыбается эта зараза, сверкая своими охрененно привлекательными ямочками на щеках. – Я… – опускаю ресницы, кусаю нижнюю губу, – Давай отойдем. Я же заслужил хотя бы минуту разговора с тобой за вкусный чай и за то, что ждал, – поднимаю на нее преданный взгляд. – Такой милый Хаски, – хихикает она. – Кто?! – Моя челюсть неприлично падает. – У тебя минута. Мы тоже торопимся, – отходит к перилам. – Почему Хаски? – возмущенно хлопаю ресницами. – Похож, – пожимает плечами Алексия. Зашибись просто! Я теперь придурочная собака! Ладно, пока сожрем, я же милый обаяшка с тортиком. – У меня завтра бой, – перехожу к главному. – Тортик и чай были предлогом, чтобы позвать тебя на это мероприятие. Меня там будут «убивать», но если ты придешь и поддержишь, может быть, я даже выиграю. – Манипулируешь? – складывает руки под грудью. Полушария в разрезе расстегнутой куртки приподнимаются. Ткань блузки натягивается, а в голове звучит голос Тайсона с издевательскими нотками: «Этот месяц ты ни с кем не трахаешься». – И не думал. – Облизнув губы, сосредотачиваюсь на ее красивых глазках, которые скоро будут смотреть на меня снизу вверх. – Просто прошу. На таких мероприятиях поддержка никогда не бывает лишней. – А как же твоя девушка? Она не может прийти? – Да нет у меня девушки. Честно. Тетка иногда приезжает, но у нее работа посменная… Приходи, – протягиваю ей коробочку с чизкейком, – пожалуйста, – пару раз взмахиваю ресницами, строя из себя самого несчастного и одинокого Хаски, раз уж ей так нравится эта порода. Ее взгляд перестает быть таким колючим, но тортик все равно не берет. Это было бы слишком просто. Ладно, тортиком накормлю ее завтра. – Я подумаю, – отвечает, пожевав губку. Та чуть припухла и блестит теперь. Такая вкусняшка. – Хорошо. – Давить дальше не стоит, опять начнет огрызаться. Будем действовать мягко и аккуратно. – Подвезти вас? Вы же торопитесь. – Нет. Прогуляемся, – проходит мимо меня к Саше. Берет ее под руку. Тянет за собой к ступенькам. – До завтра! – кричу девчонкам в спину. Лекси оглядывается. Легко, чертовски обаятельно улыбается. – Пока не знаю, – пожимает плечиками. Милашка-улыбашка, не могу! Все азартнее хочется ее себе. Глава 9 Алексия Идем с Сашей в кафе. Решили развеяться и познакомиться немного ближе. Об универе она еще сама мало знает, только поступила. Рассказывает о городе, о местах, куда можно и даже нужно сходить. Заказываем себе чай, пирожные. Смотрю на свое и улыбаюсь. Какой все же настырный этот Хаски. Ассоциируется теперь… – Саш, а ты этого голубоглазого извращенца давно знаешь? – складываю из салфетки самолетик. Она смеется, закрыв лицо ладошками. – Как ты его только не обзываешь! – запивает смех ароматным чаем. – С Хаски понятно. А извращенец почему? – Да так, – решаю умолчать о своем знакомстве с его ритмично двигающейся задницей. Все же это и правда довольно интимно. – Матвея я знаю давно, – делится Саша, сделав еще глоток чая и отломив кусочек от своего медовика, – но мы особо никогда не общались. Учились в одном лицее. Мы для них были слишком мелкими. Я в десятый перешла, когда он закончил. Да и тусовка у них была своя. А потом мы встретились уже во Дворце спорта. Я Клима приходила поддержать… Это просто друг, – словно оправдывается она, но в голосе смущение и немножко грусти. – Так и пересеклись с Мэтом. А теперь вот в одном универе учимся. Стали немного общаться. Нравится? – Не знаю, – вожу ногтем по столешнице, повторяя рисунок. – Забавный. Приставучий только. – Это они могут. Тут я тебе вряд ли что-то посоветую. В лицее много всякого было, а происходящее покрывалось толстенным слоем слухов. И что в итоге правда, а что додумано, сказать сложно. Просто будь аккуратнее. Эти мальчишки бывают жуткими засранцами. Тут, пожалуй, и не поспоришь. Да и много чести, уделять им столько внимания. Допиваем чай, болтая об учебе, обсуждаем планы на ближайшие выходные. Раньше мы с Милой находили чем заняться, когда у меня не было тренировок в бассейне, а сейчас освободилось слишком много времени. С непривычки не знаю, куда его девать. – Хочешь, вместе прокатимся по центрам с бассейнами? – предлагает Саша. – Очень хочу, – признаюсь ей. Отца просить неловко. Он и так делает для меня столько всего. Язык не поворачивается напоминать. Прощаемся с Сашей. По навигатору ориентируюсь, как добраться до дома. Из окна троллейбуса жадно рассматриваю город. Мне все очень нравится. И сияющие витрины с забавными манекенами. Кто такое носит вообще? И высокие дома. Их тут очень много, все разные, можно разглядывать бесконечно. На удивление много деревьев и кустарников. Я думала, в крупных городах больше стекла и бетона. Нет. Этот наполнен воздухом, несмотря на суету на тротуарах и проезжей части. Захожу в наш двор. Пост у подъезда занят парочкой соседок. – Добрый вечер, – приветливо улыбаюсь женщинам. – Добрый-добрый, – совсем не приветливо сощурившись, отвечают мне. А в спину летит: – Стыд-то какой. Вот же докатился Юрка. – Да я его дочка! – не выдержав, выдаю сплетницам. Обидно. Отец хороший, а они его ровняют непонятно с кем. Точнее, очень даже понятно, поэтому и возмущает. Неужели других вариантов в голову не приходит? Или она у них только для того, чтобы в нее есть? – Конечно-конечно, – улыбаются мне. А в спину снова: – Все вы так говорите. Вот я сериал смотрела, там тоже одна… Вздохнув, открываю своим ключом дверь и вхожу в подъезд. Понятно, почему отец никому ничего не говорит. Эти… тетки просто не слышат. Живут в своем мире: телевизор – холодильник – скамейка. Не мне их судить. Не буду больше внимания обращать. Поднявшись в квартиру, быстро принимаю душ и берусь готовить ужин. У папы вечерняя тренировка, так что я все успею. Пока вожусь, смотрю короткие ролики на Ютубе. Мила звонит. Ставлю телефон удобнее, включаю видео. – Привет, – машу ей в камеру. – Я хочу все знать. Как там, в универе? Девочки нормальные есть? А парни симпатичные? – жуя чипсы, тараторит подруга. – Есть, – смеясь, выкладываю в глубокий противень куриные голени в лимонно-медовом маринаде. – А еще там учится тот самый Хаски. – Оу. – Мила откладывает чипсы и садится удобнее. – Я слушаю, – подпирает кулаками подбородок. – Чего ты слушаешь? Он просто там учится. Третий курс вроде. Зовут Матвей. Вот и все. – Поставив курицу в духовку, занимаюсь овощами, которые пойдут на гарнир. – Лекси… – М? – Колись! – У него завтра бой. Он позвал. Точнее, даже не так. Он очень просил прийти и поддержать. Вроде даже искренне. – Спортсмен? – задержав дыхание, хлопает ресницами подруга. – Боксер. – Вау-вау-вау! – загораются ее глаза. – Ты же пойдешь? И скинешь мне оттуда видосики. Я хоть посмотрю на твоего боевого Хаски. – Да не знаю я! Липучий он. И девушка же у него. Не пойду, наверное, Мил. – Вымыв овощи, выкладываю их в кастрюлю. Сейчас немного припущу. Они будут хрустеть и не потеряют свои полезные свойства. – Думаешь, он бы тебя позвал, если бы у него реально были отношения с той девушкой? Это было бы странно, – негодует Мила. – Согласна. Но все равно не пойду. – Почему? – хмурится подруга. – А в качестве кого мне туда идти? – развожу руками. – У тебя там папа. – Мы перед его бойцами не афишируем, – ловлю себя на том, что говорю с интонациями отца. Мила тоже замечает. Смеемся вместе, пока я вынимаю овощи и откидываю на дуршлаг, чтобы стекла вода и они не расползлись от высокой температуры. – Тогда просто в качестве болельщицы. Или как там у боксеров зрителей называют? Я считаю, тебе надо пойти. В конце концов, это ни к чему не обязывает, даже если там будет его девушка. Убедишься, что он придурок, развеешься, посмотришь бокс и поделишься со мной. – Ладно, я еще подумаю. Потому что зацепило меня, и даже не то, что борзый Хаски резко превратился в грустного щенка, а слова о том, что никто не придет его поддержать, а ему это нужно, бой сложный. Это на моем языке. Я понимаю, как может быть трудно, когда вдруг остаешься один. И чтобы этому извращенцу икалось до утра, но его манипуляция работает! Я уже почти согласилась сама с собой и разрешила себе пойти посмотреть на этот бой. Встречаю отца. Делюсь впечатлениями о первом учебном дне, с усталой улыбкой наблюдая, как он с аппетитом поглощает курицу с хрустящими овощами. – Это противозаконно, – смеется Терехов, демонстрируя мне пустую тарелку. – Спасибо. Очень вкусно. Убираю со стола. Посуду он мне помыть не дает. Отправляет отдыхать. Ему тоже надо, но у меня выдался очень насыщенный на события и эмоции день, так что не спорю. Тихо иду к себе, забираюсь под одеяло, забыв выключить свет, и отключаюсь буквально по щелчку. Мне снится полнейшая дичь! В совершенно пустом зале по рингу то и дело нарезает круги здоровенный голубоглазый Хаски с черным ошейником, усыпанном стразами. Его мягкие лапки пружинят по покрытию. Потом он вдруг начинает вспарывать его когтями. Копает, рычит. Поднимает мохнатую морду, смотрит прямо на меня… плюхается на подвижную задницу с хвостом-пропеллером и виновато прижимает уши к голове. Рука так и тянется зарыться в мягкую шерсть и пожалеть несчастного песика. От этой неимоверной глупости меня спасает сработавший будильник. Резко сажусь на кровати. Копна волос оказывается на лице. – Нельзя трогать чужих собак, Алексия, – назидательно ворчу себе под нос, не открывая глаза. – Укусит, потом сорок уколов в живот делать. Оно тебе надо? Слезаю с кровати и босиком шлепаю умываться. Брызнув прохладной водой в лицо, упираюсь ладонями в раковину и смотрю на себя в зеркало. – Можно только смотреть, – говорю своему отражению. – Желательно издалека. Так безопаснее. Глава 10 Алексия Зафиксировав в голове эту установку, надеваю черные брюки со свободными штанинами, белую водолазку с коротким рукавом. Застегиваю тонкий кожаный ремешок на талии и собираю волосы заколкой на затылок, оставив лишь пару небрежных прядей с обеих сторон. Радуюсь, что любимый плащ уместился в мой единственный чемодан. Он к этому образу подходит идеально. Почти не крашусь, только слегка подвожу глаза. Отца уже нет, он уехал гораздо раньше, оставив мне денег на такси. Убираю наличку в кошелек и вызываю машину, чувствуя себя немножко принцессой. Так приятно, когда о тебе искренне заботятся. В ответ хочется отдавать гораздо больше. В учебном корпусе сегодня немного тише, чем вчера. Оказывается, нет не только наших боксеров. У парней из футбольной команды игра на стадионе. И, если честно, на футбол я бы сходила с большим удовольствием. Там хотя бы все понятно и никто никого не бьет. После первой же лекции к нам подбегает миленькая девочка и отдает простой бумажный конверт. Внутри два пригласительных. – Ого, – кручу в руке один из прямоугольников с датой проведения мероприятия и указанным местом. – Да, все серьезно, – улыбается Саша. – Это тебе не секция, но еще и не турнир. Туда билеты раскупают намного заранее. Парням дают по паре пригласительных в руки, чтобы могли позвать своих. Не уверена, что готова записываться в «свои», но теперь я уже точно иду. Компания Саши очень радует. Странное волнение, мучащее меня с самого утра, отступает и возвращается, только когда я вижу скопление народа возле входа во Дворец. Поражает количество девушек, разбившихся на стайки. Мне казалось, что это мужской вид спорта во всех смыслах. Встаем в очередь, проходим досмотр, металлоискатель и оказываемся внутри. Поток людей несет нас в нужном направлении. Большой зал, музыка, от которой даже у меня подскакивает адреналин и ускоряется пульс. Находим свои места. Встречаемся взглядами с русоволосой девочкой. Видела ее в универе. – Привет, – здоровается она, поправляя косу. – А можно я сюда сяду? – неожиданно просит Саша, указывая на мое место. Меняемся. Достаю телефон, снимаю для Милы зал, ринг и снующих туда-сюда людей. Вижу отца. Суровый, собранный. Не знает, что я среди зрителей. Начинается официальная часть. Представляют тренеров клубов, бойцов, которые выйдут на ринг. Слушаю через слово. Меня отчего-то все сильнее топит волнением. Впервые буду смотреть на то, как парни официально друг друга бьют. Сжимая в ладони телефон, жмурюсь от женского визга, заполнившего зал. В первой паре на ринг выходит Клим Зорин из команды моего отца. Саша и девочка, сидящая рядом со мной, замирают. Перед зрителями начинается опасный «танец». Бойцы словно присматриваются друг к другу. Клим сначала ловко уходит от атаки, а следом молниеносно проводит свою. Я то и дело закрываю глаза, слушая шлепки перчаток по живым, крепким телам. Вспоминаю, что обещала Миле снимать. Навожу камеру на ринг. Клим снова атакует. Он напористый, быстрый, точный. Удар. Его соперник покачивается и вдруг падает. – Саш?! – пискнув, поворачиваюсь к девушке. Она, кусая губы, смотрит только на происходящее. Судья считает, парень вроде начинает подниматься. Клим переступает с ноги на ногу, пружиня подпрыгивает на месте. – Саш, так и должно быть? – Клим выиграл, – улыбается она. И правда, объявляют его победу. Зал ликует и поддерживает своего героя, а у меня руки дрожат от переизбытка совершенно разнополярных эмоций. На ринг выходит следующая пара бойцов. Арсений Холодов из наших. Мы учимся в одном универе. Парень из компании приставучего извращенца. Ведет себя на ринге совсем иначе. Я снимаю для Милы и жду, когда же выйдет тот, кто так просил моей поддержки. – Матвей Загорский, – объявляют следующего. Появляется Хаски. И он такой, такой… Я даже не сразу могу самой себе объяснить. Ни единой смешинки во взгляде. Голубые глаза наполнены льдом, который ощущается даже на трибунах. На руках под кожей переплетаются мышцы и вены. Я в первый раз обращаю внимание на то, какие красивые у него руки. Сильное, гибкое тело. Ноги… – Вау, – вырывается у меня. Вдох встает поперек горла, когда Матвей начинает атаковать соперника сразу после объявления боя. Это происходит так быстро. Их разводят в стороны, оставляя раунд за Хаски. Его соперник расправляет плечи, собирается, и дальше происходит что-то странное… – А-ай! – стучит себе по лбу Саша. – Мэт, ну что ты делаешь! Это же бокс! Их растаскивают по углам. Парни пьют воду. Вижу своего отца. Он с серьезным лицом что-то быстро говорит Матвею. Блондин кивает и снова выходит на бой. Сильные тела красиво двигаются по рингу. Хаски постепенно оттесняет соперника к краю. Атака! – Мамочки. – От волнения подпрыгиваю на своем кресле. Даже если бы я накрасила губы сегодня, это оказалось бы бесполезно. Я просто съела бы всю помаду. – Интересно, а боевые Хаски бывают? – нервно улыбнувшись, спрашиваю у Саши. Выдыхаю. Там победителей объявляют, а меня глушит немного от фонового шума и волнения. Вот это я сегодня хапнула адреналина. Будто сама там дралась, на этом ринге! А извращенец – обманщик. Никто его не убивал. Он сам кого хочешь прибить может. Правда, проиграл в этот раз. По очкам. Саша объясняет, что Матвею много сняли за нарушения. Так бы он выиграл. Смотрю на него. Взгляд все такой же ледяной, только брови нахмурил и губы сжал в тонкую полоску. Мышцы под кожей ходят ходуном. Он будто злится на это поражение, может, на себя, не знаю. На сегодня заканчивают. Народ с трибун начинает плавно вытекать из зала. Девочка с русой косой поднимается, машет Климу, стоящему внизу с остальными парнями. Саша берет меня за руку и тянет к выходу. – Там поздравим. Тут к ним не подойти сейчас. Облепят. Оглядываюсь. На Хаски с разбега налетает его рыженькая девочка. Он дергается и поднимает взгляд, безошибочно попадая в меня парой льдинок. Показываю ему большой палец вверх, улыбаюсь и послушно иду за Сашей. Вклиниваемся в общий поток людей. – Лекси! Лекси, стой! Да разойдитесь, вашу мать! – зло рычит извращенец. Ловит меня за локоть и тянет к стене. Бессовестно прижимает, закрывая собой от шумной толпы. Ноздри дразнит запах спортивного дезодоранта и пота. Светлые волосы влажные, на висках застыли прозрачные капли, а в глазах все еще лед. Обжигающе холодный. Мне становится не по себе. – Отпусти. Делает шаг назад. Как раз уже все вышли. Только Саша осталась. Ждет меня в сторонке. Мимо нас к ней проносится Клим. Они мило обнимаются. – Ты чего бледная такая, улыбашка? – Мэт скользит по моему лицу внимательным взглядом. – Испугалась? – Это было эпично, – признаюсь ему. – Слил, – дергает верхней губой. Точно злится. – Со всеми бывает. Это же спорт. – Ненавижу проигрывать, – запускает пальцы в волосы и забавно взъерошивает их. Снова назвала бы его Хаски, если бы лед в глазах хоть немного подтаял. – Я рад, что ты пришла. Прогуляешься со мной? – Тебя разве не ждут? – стреляю взглядом ему за спину. Оглядывается. За нами наблюдает рыженькая девочка с парой своих подруг. – Нет, – громко отвечает он. – У меня с Алиной нет ничего, я же тебе говорил. Соглашайся, – обаятельно улыбается, наконец немного оттаивая. – Я же не домой тебя зову. Простая прогулка. Кофе выпьем, поболтаем. Мне надо голову проветрить после боя. В хорошей компании это делать приятнее. – Ладно, – сдаюсь. – Только недолго. – Обещаю. Пару часов погуляем, и я доставлю тебя прямо к дому. – Окей. Только услуги курьера вычеркни. Я сама себя домой доставлю. На улице тебя подожду. Душно здесь. – Скоро буду. – Он вдруг делает шаг, чмокает в щеку, подмигивает и сбегает, оставив меня с возмущенно открытым ртом. Вот же… Хаски! Глава 11 Матвей Меня гонит вперед злость на себя и собственные рефлексы, которые сломать до конца пока не выходит. Но Терехов прав. Со своими я не боюсь. Реальные бои с «чужими» запускают скрытые механизмы внутри, и голова, тело начинают работать иначе. Врезаюсь плечом в Клима. – Эй! Аккуратнее! – Извини. Хватаю полотенце из шкафчика и ныряю в душевую. Есть пара свободных кабинок. Занимаю самую дальнюю. Включаю прохладную воду и подставляю лицо под тугие струи. Вот так хорошо. – Да не парься ты так, – пытается поддержать вошедший следом и вставший в соседнюю кабинку Зорин. – Терехов знает, что делает. Раз он тебя в такие спарринги ставит, значит, уверен, что ты можешь. Я могу, да. Башкой. И все техники отлично знаю. И скорость, мать его, у меня в норме! Я слил по очкам. Это пиздец как бесит. Лучше бы в нокаут упал. Было бы боевое поражение. А так… по очкам! –Угу, – отвечаю Климу. Хз, слышит он меня за шумом воды или нет. Выхожу, вытираюсь на ходу. Меня на улице улыбашка ждет. Хоть какой-то приятный бонус за последние сутки. Тренер заглядывает в раздевалку. Поздравляет всех, кто выходил на ринг. Слил или нет, неважно. Разбора полетов сегодня не будет. Сегодня мы все охрененные молодцы. Впрыгиваю в черные джоггеры, поправляю футболку, накидываю толстовку и капюшон сразу на влажные волосы. По карманам распихиваю мелочи типа ключей, мобилы. За спину рюкзак с барахлом. – Мэт, – Терехов ловит меня за локоть на выходе из раздевалки, – ты на ринге не весь пар выпустил? – Да не, нормально все, – веду плечами, даже не пытаясь освободиться от захвата Юрия Германовича. – Правда. Тренер всматривается мне в глаза. Я знаю, что там. Застывшая ледяная ярость. Я вполне умею ее контролировать. Этому «боевых» спортсменов учат с детства. Терехов за контроль дрочит особенно сильно. Знает, какие могут быть последствия. За решетку никому не хочется, поэтому мы слушаем, учимся, работаем с психологами и стараемся не влезать в драки. – В зал бы тебя сейчас загнать… – Не надо. Меня там ждут. Удачно в коридоре вырисовывается Алинка. Киваю на нее. Терехов оглядывается, здоровается. – Дома нормально все? – спрашивает у меня. – Отец не собирается прилететь? – Нет. Пока я не накосячу, он не прилетит. А я вроде не косячу, – улыбаюсь. – Если только на ринге, но это не тот повод, чтобы им с мамой сюда срываться. Но если очень надо, могу «вызвать». – Я тебе «вызову»! Ты нормально сегодня спарринг провел. Техника на отличном уровне. Рефлексы мы победим. – Обязательно. Я пойду? – Иди. Завтра подробнее разберем. И, Мэт… – М? – Выспись. Глаза красные, как у вампира. – Ага, – киваю тренеру и иду в сторону Алины. Вот чего она притащилась? Я же ей в зале все сказал. Отлипает от стены, касается пальчиками моего плеча и старается поймать за рукав толстовки. Разворачиваюсь так резко, что отстегнутые на штанинах джоггеров ремни взлетают вверх и бьют меня креплениями по ногам. – Матвей, давай спокойно поговорим, пожалуйста, – просит Алинка. – О чем? – рассматриваю ее полные губы, выделенные макияжем скулы. Красивая, сучка. Жаль, что такая дура. – О нас… – «Нас» никогда не было, Алин. Был секс. Мне надоело. На этом все. – Да я делала все, что ты хотел! Все твои чертовы фантазии. Даже подругу привела! – Ее возмущение несется эхом по пустому коридору. – Может, в этом проблема? – ухмыляюсь. – В смысле? – Опытный рабочий рот приоткрывается. – Подумай, если есть чем. Снисходительно целую в лоб и ухожу. Прошло уже гораздо больше двадцати минут. Если улыбашка сбежала, это будет полный крах сегодняшнего дня. Не могу же я везде разом облажаться! Выхожу на улицу. На крыльце меня никто не ждет. – Да блядь! – психую, оглядываясь по сторонам. Вижу удаляющуюся спину, точеную талию, утянутую поясом плаща. Свободные брюки разлетаются при каждом шаге. Сбегаю по ступенькам, сворачиваю на дорожку и догоняю свой новый трофей. Лекси вздрагивает, возмущенно оглядывается на меня и вынимает каплю наушника из левого ушка. – Дурак! – забавно фыркает. – Извини. Тренер задержал. Может, номерами обменяемся или социальными сетями? На такие вот случаи. – Ты очень шустрый, Хаски, – улыбается она. – Мы договаривались только о прогулке. Черт, снова этот «Хаски». Пиздец. – Куда ты хочешь? – проглотив прозвище, спрашиваю улыбашку. – Не знаю. Я же совсем недавно в городе. Пока плохо ориентируюсь. Предлагай. М-м-м, кайф какой. Такое я люблю. Провинциалочка, значит, да? Вот откуда и шарм этот, и характер. Вкусная девочка. Я ее обязательно сожру. Со смаком! – Тогда предлагаю все же чай, тортик и парк. Есть тут один недалеко. Там пруд со всякой живностью. Можно уток покормить. Хочешь? – Хочу. – Она снова улыбается. – Тогда нам придется вернуться. У меня машина на парковке у Дворца. Не боишься, надеюсь, со мной в тачку сесть. – А что, у меня есть повод переживать? – теребит пояс плаща. Ты волнуешься, что ли, красивая? Все интереснее и интереснее. – Нет. Мы просто покатаемся, погуляем и поедим, как я и обещал. Она сдается. Идет за мной на парковку. Машин уже нет практически. Только те, кто работает или тренируется в вечернюю смену. Галантно открываю улыбашке дверь своей «шелби». Сажусь за руль. Лекси спокойно рассматривает салон. Я бы даже сказал, равнодушно. Это непривычно. Обычно местные девочки впечатляются и пищат от восторга. У нее мобильный звонит. Говорит с папой, предупреждая, что немного погуляет. Что-то бормочет про ужин в холодильнике и обещает вернуться не поздно. Везу ее в кафе, как раз недалеко от парка. Стоим у начищенной витрины с подсветкой. На стеклянных полочках стильные фирменные тарелки с треугольничками десертов, разноцветные макаруны, трайфлы в стаканах. В меню обширный выбор напитков от простого американо до модного бабл-ти. Лекси выбирает холодный кофе с бананом и соленой карамелью. На десерт трайфл с ананасами, орешками и шоколадным бисквитом. А я беру просто черный кофе без сахара. Садимся за столик у окна. Откидываюсь на спинку удобного дивана. Рядом пледы лежат. Уютно. Улыбашка щурится, как кошечка, смакуя кусочек сочного ананаса. Слизывает острым язычком воздушный крем с уголка губ. Черт, как секса хочется! После боя это самая идеальная разрядка. Отдать весь адреналин в кровать, чтобы ножки скрипели. Посылаю мысленные проклятия Тайсону и довольствуюсь тем, что могу рассматривать влажные губки красивой девочки. – А что ты в прошлый раз у нас во Дворце делала? У тебя там знакомые есть? – Нет, – облизывает крем с ложки и запивает его кофе. – Я бассейн искала, а нашла только душ… – смеется. – С сюрпризом. Ее щеки розовеют. Она прячет неожиданное смущение в чашке с холодным кофе. А меня удивительным образом расслабляет рядом с ней. Я чувствую, как злость на собственное поражение на ринге плавно отступает. Кладу руку на стол. Постукивая пальцами по столешнице, незаметно двигаю ее, касаясь кончиков пальцев Алексии. – Не надо. – Она убирает свою руку под стол. – Я случайно, – лгу, глядя ей в глаза. – Ты доела? Пойдем? – Да, спасибо. Выходим на улицу. Машину пока оставляю у кафе. Идем через дорогу сразу к пруду. На другой стороне водоема островок. На траве сидят крупные, раскормленные гуси. На воде целый выводок уток. – Какая прелесть! – Подпрыгнув от восторга, Лекси подходит ближе. Отхожу. В киоске покупаю пакетик с сухариками. Их тут продают специально, чтобы посетители могли покормить птиц. – Держи, – отдаю ей. Она кидает немного в воду и с искренней, счастливой улыбкой смотрит, как птицы подплывают ближе и собирают еду. – Такие хорошие, – сияет Лекси, присев на корточки и кинув в воду еще немного сухарей. Протягиваю ладонь. Насыпает мне горсть подсушенного хлеба, касаясь пальцами кожи. Мы сталкиваемся взглядами. Зависаем. Лекси свой отводит первая и снова смотрит на воду, на птиц, а я на нее. Чувствует, убирает прядку волос за ухо и тут же выдергивает ее обратно. Ну вот. Не кусаешься больше, улыбашка. – Мне пора домой, – поднимается она. – Уже? – Да. Где здесь остановка? – оглядывается по сторонам. – Я отвезу. – Не надо. Я лучше сама. Мы с тобой только на прогулку договаривались. – У тебя какой-то лимит есть на общение с парнями? Прогулялись – и все, ты сразу убегаешь. Это же нормально, что я хочу просто отвезти тебя домой. – До ближайшей остановки. Отвези только до остановки. Дальше я сама. Мы еще не так близко знакомы, чтобы адресами обмениваться. – Телефонами? – напоминаю. – Я подумаю, – улыбается она. Закатываю глаза. Ну окей, пусть так. Идем к машине. Объезжаю парк с другой стороны. Паркуюсь возле остановочного комплекса. Лекси возится в телефоне. Подглядываю. Там навигатор. Ищет, на чем отсюда уехать, вчитываясь в маршруты общественного транспорта. Выхватываю трубку у нее из рук. Сворачиваю приложение и вбиваю свой номер, обзываясь «Хаски». Кидаю себе дозвон и демонстративно записываю ее у себя – «Улыбашка». – Как доберешься, напиши. Или я позвоню тебе сам. – Это угроза? – приподнимает тонкую темную бровь. – Забота. Слышала такое слово? – От таких, как ты, ни разу, – толкает дверь и выходит на улицу. Выскакиваю за ней. Ее небрежно брошенная фраза снова взрывает во мне все эмоции. – Ты же не знаешь, какой я! Но Лекси не оглядывается. Ускоряет шаг, догоняя троллейбус, и запрыгивает в него. Машет мне ладошкой в заднее пыльное стекло и отворачивается. Пиздец она обломщица! У меня мобильник сейчас разорвет от входящих. Звонок от тетки перебивается другим. – Да, Валет, – принимаю на громкой. – Отыграться за прошлую ночь не желаешь? – Нет. Не мои сутки, ты же видел. Триста пятьдесят штук в трубу. Спать поеду. Завтра давай. – Договорились. Я тебе место бронирую. Будет аншлаг. – Угу. До завтра, – сбрасываю и тут же перезваниваю Василисе. – Все нормально, – отчитываюсь тете. – Еду домой. Глава 12 Лекси В квартире темно. Отца нет еще. Разуваюсь, прикидывая, сколько часов в сутки он проводит на ногах. Время десять уже. Может, у него кто-то есть и теперь он вынужден с этим кем-то видеться вне дома, потому что здесь я? В этом есть логика. Молодой, красивый, сильный, успешный мужчина вряд ли будет один. Только Терехов не говорит о таком, а я не посмею спросить. Нет у меня пока права лезть в его личную жизнь, даже с вопросами. Принимаю душ. На всякий случай разогреваю ужин и ухожу к себе. На мобильном уже висит пропущенный от Хаски. Не пишу ему пока. Удобно устраиваюсь на кровати и пересматриваю видео с ринга, загружая его в наш чат с Милой. Те эмоции, что я испытала в зале, оживают и странным коктейлем из жара и ледяных мурашек проходят по коже. Зацикливаю то, где бьется Матвей. Мне удалось поймать камерой его взгляд перед началом боя. Ставлю на паузу, смотрю в голубые глаза, полные холодной ярости. По позвоночнику пробегает морозец. А дальше Хаски срывается в атаку. Невероятный внутренний контроль. Эта застывшая в нем эмоция рвется наружу, но он ее держит силой воли и каркасом красивых натренированных мышц. Приближаю картинку, бессовестно рассматриваю вены на предплечьях, проступившие от напряжения. Красивый наглый гад. Но думать о нем меня заставляет далеко не его внешность. Что-то странное, непонятное, прямо под кожей, то, что я раньше никогда не испытывала. Сегодня от прикосновения его пальцев в кафе я получила усиленный разряд таких ощущений, пролетевший по руке, плечам и ударивший в грудь, ускоряя сердце. Потом еще один такой же мощный поймала в парке. Это противоречит разумному решению держаться от Хаски на расстоянии. «Он совсем не герой твоего романа, Лекси, – рассуждаю, вернув на видео тот момент, где Мэт смотрит на своего соперника. – Вспомни ту девочку в душе, а потом их болтовню возле универа. Не твое это все. Никаких парней! Хочешь, как мать, всю жизнь себе поломать?» – добиваю себя голосом бабушки. Нет, не хочу. Не умеют такие парни любить… наверное. Только в подростковых романтических фильмах та самая, особенная девочка превращает бэдбоя в ласкового котика. А у меня тут не котик и уже даже не щенок. Вполне себе половозрелый, сформировавшийся самец Хаски. Да и я не особенная, самая обычная, из простой семьи и маленького городка. Так что надо попробовать включить логику обратно и задвинуть эти странные ощущения подальше. Позудит и перестанет. Мила звонит. – Офигеть, как это круто! – шепотом восторгается подруга. – В реале, наверное, мурашки размером со слона должны быть. У меня даже от видео были. Знаешь, Лекс, мне кажется, я полюбила бокс. – Там очень жестко, Мил. – Я заметила, – смеется она. – А вот тот блондин на последнем и есть твой Хаски?

Конец ознакомительного фрагмента.