– Е, ялабаи, – вновь подтвердил мою догадку негр.

Арабам или кто там пришёл карать местные племена, совершенно без разницы, к какому народу принадлежат конкретные негры. Вероятно, народ хаусава каким-то образом избежал большой заварушки, случившейся на землях Сомали, поэтому очень скоро пришёл туда с «визитом вежливости», то есть на грабительский рейд.

– Иди наверх, тебе дадут одежду, – приказал я Гордиану II. – Будь готов к тому, что мы скоро пойдём к твоему будущему господину.

На сегодня это последний труп, если нового не приволокут.

Раз уж время есть, решил распределить характеристики.

Одно очко характеристик, полученное за 55 уровень, я вложил в «Восприятие», поэтому сегодня слегка резало глаза от электрического света, побаливали уши от любого громкого звука, а также особо чётко ощущалось любое дуновение ветра, позволяющее всегда знать, с какой стороны дует. В какой-то мере всё это было и раньше, когда «Восприятие» было на восьми единицах, но сейчас чувствуется особая разница в ощущениях. Страшно представить, что будет на десяти единицах или на двенадцати…

Двадцать очков навыков за тот же уровень я распределил в «Пляску смерти», так как интуитивно чувствовал, что впереди есть перспектива ожесточённых схваток на мечах и топорах.

Вчерашние двадцать очков навыков я вложил туда же. Точно так же поступлю и с сегодняшними.

Что мы имеем?

Мало что меняется, потому что я уже столько времени сижу на жопе ровно. Развиваюсь в гранях, то есть в том, что уже имею, потому что наличная матчасть не позволяет мне искать что-то новое. Вон, даже за поднятых негров больше не дают роста уровня задействованных навыков.

Как говорил президент Лутин: «Времени на раскачку нет, нужен прорыв!»

Только вот времени на раскачку у меня дохрена, а прорыва всё нет и нет…

– Алексей, зачем ты так с нами? – спросил Лев.

Бедолага сильно похудел за последние две недели, видимо, от переживаемого стресса. До преобразования Бегемотика и Девы он держался молодцом, стойко перенося тяжёлые условия, но преобразование бывших коллег в не совсем мёртвых что-то надломило в нём.

– Не переживай, долго это не продлится, – ответил я ему. – Кто хочет стать следующим?

– Слушай, у меня ведь есть деньги, сколько тебе нужно? – взмолился Лев.

– Скоро с деньгами всё станет совсем отлично, поэтому спасибо, не нуждаюсь, – сказал я. – Но я благодарен тебе за предложение помощи. Так кто хочет стать следующим?

– Мы можем поговорить с Бегемотом и Девой? – спросил вдруг Баран.

Бывший мент держался… непонятно. Вроде по нему видно было, что ему не нравится происходящее, но, в то же время, лицо у него было перманентно постным, непроницаемым. Если Лев читался как открытая книга почти с самого начала, то по лицу Барана нельзя было ничего понять. Неизвестно, о чём он думает, что его беспокоит и на что он надеется.

– Не можете, – покачал я головой.

– Но ты можешь спросить у них? – Баран был напряжён и собран.

– Что ты хочешь узнать? – посмотрел я на него недоуменно. – Нормально ли им существовать так, как они?

– Да, – спустя несколько секунд ответил Баран.

– Я тебе сам могу ответить, – улыбнулся я добродушно. – Не нормально. Это не жизнь, даже не тень её. Мысли их безжизненны, они постоянно чувствуют холод, не физический, но духовный. Ощущения притуплены, будто их ощущают не совсем они. Бывала ли у тебя когда-нибудь ситуация, когда ты очень жестоко попал и единственное твоё желание – осознать, что это просто сон, это не с тобой, а с кем-то другим? Они существуют с этим ощущением. Потому что Смерть подступает к немёртвым очень близко, запускает свои костлявые пальцы в их волосы и молчаливо ведёт вперёд.

Это я не сам придумал. Так написано в учебнике по некромантии уровня адепта. Написано со слов тысяч немёртвых, способных говорить. Такая большая статистика не может ошибаться: быть немёртвым – это очень хреново.

Интересно, хреново ли быть личем? Я имею все шансы это проверить, если не найду способа свалить из этого поганого мира вовремя…

– Это ведь хуже, чем убить… – прошептал Лев.

– В чём-то да, – не стал я спорить. – А в чём-то нет. Ведь это всё ещё они, пусть неживые, но личности те же. Правда, подчинённые мне.

– Ты чудовище, Алексей, – произнёс Лев.

– Да-да, конечно, – покивал я. – «Ты чудовище» – сказал мне ублюдок, сгубивший десятки человек, а на прощание преподнёс своему миру подарок в виде двух убитых милиционеров. Не тебе меня судить, Лёва. Кому угодно, но не тебе.

Покинул я подвал в думах.

Меня зацепила мысль, что вокруг всё плохо. Этот мир – паршивое место, где никогда и ничего не будет хорошо. Всегда будут трупы, всегда будут войны. В мире, откуда поступают трупы, тоже всё не слава богу. Слишком уж много трупов оттуда падает, чтобы делать оптимистичные выводы…