– О, разумеется.

Пауза.

– Упрощение позиции мне выгодно.

– Не так в этом уверен. С разменом всех фигур окажется, что ваша пешечная конфигурация хуже... Так вот, если у потенциального противника Японии найдется высотный истребитель, то на упомянутый вами разведчик я не поставил бы именно эту монету. Разорительно.

В последних словах советского игрока слышалась ядовитая ирония.

– Вы были бы правы относительно чисто пешечной конфигурации, но коня я разменивать не буду.

– Мне кажется, эндшпиль окажется непростым. Британия заложила три корабля линии, в будущем году они войдут в строй. И два авианосца. Относительно крейсеров точных данных нет.

Осведомленный игрок не сказал, откуда у него подобные сведения. А его визави не поинтересовался этим. В конце концов, за столиком сидели два профессионала.

Через десяток ходов немецкий шахматист предложил ничью. Одновременно он подумал, что русский был бы прав насчет перехватчика, если не принимать во внимание одно обстоятельство: этот самый высотный разведчик еще надо найти.

Советский представитель согласился на ничью и, понизив голос, высказал свое отрицательное мнение о здешней кухне. Немец не стал противоречить.

Ну что за притча: вроде и Новый Год, и весело должно быть, и даже елки в домах (не во всех, правда), и радостные интонации в газетах, а все настроение какое-то не такое и даже не этакое.

Рославлев честно пытался разобраться в собственных чувствах. Самопсихоанализ дал точную картину: что-то шло не так, и подсознание это улавливало, но не спешило делиться догадками с сознанием.

Уж точно причина заключалась не в относительной неудаче у Курчатова. Он выправит состояние дел. И не в отсутствии сведений от Королева и других ракетчиков. Те, поддавшись свирепой накачке, не торопились с победными реляциями. Испытание двухступенчатой ракеты - нет, даже ракет - в вариантах с жидким и ампулизированным топливом только-только предстояло через пару месяцев, и это в лучшем случае. Ну и что? Сделают ребята дело, тут и сомнений быть не может. Нет, что-то другое...

Вот почему как нельзя более кстати пришло приглашение в гости к Чкаловым. Формальной причиной для него была дочка Олечка. Собственно, никакой круглой даты не было, но девица начала не только ходить, но и что-то лопотать по-своему.

Рославлев появился на квартире у Чкаловых при праздничном антураже. В портфеле оказалось очень хорошее грузинское вино ('Сам Сталин одобрил!') с совершенно непроизносимым названием, которое, понятно, и запомнить было немыслимо. Для Ольги Эразмовны гость припас не только очень вкусные (хотя и незнакомые) конфеты, но и красивый полупрозрачный цветной шарфик. Ну, а дочке достался очень мягкий длинноухий кролик, который, понятно, был тискан, глажен и прижат к груди. Здешние плюшевые медведики были пожестче.

Кое-что показалось хозяевам странным. К старшим детям гость обращался только по полному имени - Игорь, Валерия - и лишь младшенькую он обзывал 'девица-котофейница'. Девочка безуспешно пыталась повторить имя, и многократно показывала, какие у нее кошачьи ушки. Но себя он предложил называть 'дядя Сережа', на что мелкие охотно согласились.

Пока Валерий Павлович и Ольга Эразмовна хлопотали на кухне, Игорь начал расспрашивать об авиации: он явно намеревался пойти по стопам отца. Его очень интересовал вопрос: что надо делать, чтобы стать хорошим летчиком.

Рославлев знал, что Игорь Чкалов в другом мире делал карьеру как авиатор и дослужился до полковника. Поэтому ответ был правдивым, хотя для парнишки неожиданным:

– Игорь, так ведь летчики разные бывают. Вот военный пилот: для него важны реакция, глазомер и - самое главное!
– умение передумать противника. Вот гражданский летчик: для него куда важнее тренировка всех мыслимых аварийных ситуаций, чтобы спасти пассажиров. Вот пилот-инструктор - этот должен не только знать то, чему учит, но и уметь учить, а такое не каждый может. А вот летчик-космонавт, - тут у слушателя аж уши подскочили до темени, - тому важнее просто здоровье, физическая тренированность, опять же умение работать в нестандартной ситуации. Так что думай, кем хочешь стать.

– А когда в космос полетим?

– Хотел бы я сам это знать, - улыбнулся старик.
– Лет через семь, не раньше, да и то... если страну не тормознут.

– Война?

– Всяко может быть, Игорь.

Сам Валерий Павлович не вмешивался, но слушал.

После ужина от хозяина дома последовало предложение перекурить.

– Ты ведь знаешь, Валерий Палыч: не курю.

Летчик хлопнул себя по боковым карманам:

– Твою же ж! Кончились у меня!

– Ну, у меня с собой были...