— Что происходит? Почему ты вызвал меня?

— Твой сын, Гарт, — тихо проговорил старейшина. — Он совершил убийство. И есть свидетель.

— Что? — голос кузнеца стал резким. — Это ложь! Гарт не мог…

— Есть свидетель, — перебил старейшина. — Ты и сам знаешь, что мог. Он убил Арнея. — Тут старейшина немного выждал, после чего продолжил ещё более пониженным голосом. Отчего Алина уже еле разбирала слова. — Он скинул паренька в Застывшую Бездну.

Кузнец ничего не ответил. Но казалось, зашипел от негодования. Да и без слов чувствовалось напряжение.

Алина прижалась к стене, её сердце бешено колотилось. Она слышала, как Гарольд начал спорить, его голос становился всё громче и агрессивнее.

— Ты должен понять, — продолжил говорить старейшина. — Если люди узнают об этом. Даже не смотря на то, что это обычный сирота. Могут подняться волнения.

— Кто свидетель? — Резко спросил кузнец.

— Алина, из семьи Тимошеных.

Тут кузнец грязно выругался, но Алина не разобрала ни слова. Однако с каждой секундой тревога в её сердце всё больше и больше разрасталась.

— Что делать думаешь? — Неожиданно спросил старейшина, словно это кузнец здесь главный и решает вопросы.

— Надо закрыть им рот. — Жёстко проговорил тот.

— Договориться не получится?

— Ты же знаешь этих Тимошеных. Две тупых мымры, которые приехали сюда якобы из города. Стоят друг друга… и вечно строят из себя не пойми кого! Остальные-то люди может и поймут. Знают ведь, что наша деревня лишь благодаря кузнецу на плаву держится. А эти… Короче затыкать им рты нужно. Жестко. Иначе… ты же и сам понимаешь, что будет, если кто-то из них в город пожалуется. А предпосылки уже случались. Да и знакомые у них там наверное остались. Какие-никакие…

— Да брось ты. Думаешь, они настолько дуры? В город из-за этого сироты попрутся?

— А тут далеко ходить не надо. Сейчас идет ежегодный набор. Кто-то из городских может и сам мимо нашей деревеньки проезжать. А может и в несколько дворов заглянет. Понимаешь же?

— Хм. Ну да… — задумчиво хмыкнул старейшина. — Хотя к нам уже несколько лет не заезжали. Не выгодно крюк делать. Но всякое может быть…

В этот момент дверь в его дом с треском открылась и внутрь ещё кто-то зашел. И по первым же словам, Алина сразу поняла кто это. Её сердце тут же сжалось.

— Где эта сука? — Прорычал Гарт.

— Закрой свою пасть! — Рыкнул на него в ответ отец. — Ты уже наломал дров. А я теперь за тебя отдуваться должен!

Гарт насупился, но промолчал. Он тяжело дышал и явно еле сдерживался, чтобы не нагрубить своему отцу.

А у Алины глаза полезли на лоб. Она поняла, что просчиталась. Старейшина усыпил её бдительность, а теперь стал заодно с кузнецом. И что самое обидное — больше ей в этой деревни обратиться не к кому. Негде искать защиты. И из-за этого так же может пострадать и её мама. Ведь эти люди… такие как Гарт, пойдут до конца. Но было уже поздно что-либо менять.

— Так и что делать будем? — Снова заговорил старейшина в то время, как Алина принялась осматриваться по сторонам.

— Что-что? Объяснять что жизнь тяжелая штука. — С оскалом проговорил кузнец. — Порой и не такие беды случаются. С Тимошеной я сам разберусь. Местные поймут. Её слово против моего. Надо будет и языки поотрезаем, чтобы лишнего не сболтнули!

— А с её дочерью? Алиной? — Вмешался в разговор Гарт.

В этот момент возникла тяжелая пауза. А спустя несколько секунд кузнец продолжил говорить.

— Делай с ней, что хочешь. — Проговорил он. — Но чтобы она рта не раскрывала. Ты понял?

— Да. — Довольно ответил Гарт и проглотил слюну. — Я всё сделаю как надо.

* * *

После очередного удара я снова услышал Посторонних. Так я решил прозвать тех, кто изредка разговаривал со мной.

— Ты думаешь, что станешь сильнее? — засмеялись голоса. — Сильнее чего? Ты сражаешься с пустотой!

Я улыбнулся. Впервые за бесконечные годы мои губы дрогнули, и я произнёс:

— Я сражаюсь с собой.

Голоса замолчали. Ненадолго. Потом их смех стал громче, злее, отчаяннее.

— Твои тренировки бесполезны. Они никак не помогут! Ты ничего не достигнешь этой глупостью.

— Я учусь слышать тишину. — Ответил я, как ни в чем не бывало. — Чувствовать пустоту. И находить во всем этом силу.

— У тебя даже оружия нет. Ты машешь ниче-е-ем. — Протянул Посторонний.

— Моё тело станет оружием.

— Рано или поздно ты сойдешь с ума. Потеряешь свой рассудок. И тогда настанет на-а-ш ча-а-ас!