Завершив променад, Эван привычно загружает меня в автомобиль, но везет к офисному зданию.

— Не в поместье?! — спрашиваю, выглядывая между передними сиденьями. — Почему мы едем в офис?

— Не в офис, а в штаб, — не отрываясь от дороги отвечает волк. — Трэй велел переселить тебя туда.

— Почему? — холодок забирается под волосы.

— Кто ж знает? Может, не хочет оставлять тебя наедине с Лючией… — тянет Эван. — Вот сама возьми и спроси у него.

Пробегаюсь по его мыслям — думает только о деле. Образы простых интерьеров без излишеств, видимо, того самого штаба.

— Сегодня Трэй сказал заместителям, что мы на военном положении, и велел везти вещи в штаб, — произношу задумчиво, как мысли вслух. — Получается, я в числе приближенных?

— Мы собираемся там, когда клану грозит опасность, — отвечает Эван. — Да, после убийства Дэна все на взводе. Похоже, Трэй хочет держать тебя при себе. Что ты для него делаешь?

Не отвечаю. Слишком опасно. Ловлю себя на ощущении, что не доверяю никому. Не стоит признаваться в даре больше никому, достаточно того, что альфа с телохранителями в курсе и Тиггер, кажется.

Разговор затухает. До подземного паркинга доезжаем молча. Там Эван помогает мне выйти из машины, затем достает из багажника чемодан и поясняет, что собрал мои вещи из спальни в поместье. Похоже, Трэй тщательно проинструктировал этого волчонка…

***

Комната в штабе оказывается размером с среднюю торговую секцию. Обставлена по-спартански — небольшой шкаф у двери и вдоль панорамного окна односпальная кровать с тумбочкой. Издержки архитектуры бизнес-центра, но так даже необычнее. Душевые и туалеты на этаже возле лифта.

Эван вручает мне чемодан и покупки, объявляет, что будет в соседней комнате и оставляет меня одну. Лениво переодеваюсь в новую пижаму с короткими шортами и рюшной нежной майкой. Забираюсь под одеяло. День меня вымотал, хочется спать, хотя для сна еще рано. Рассматриваю вид за окном. Солнце плавно ползет к закату, обагряя красноватыми лучами зеркальные стекла стоящих вокруг небоскребов. По проспекту проносятся автомобили, по тротуарам снуют прохожие. Город все так же украшен к рождеству, а у меня совсем не праздничное настроение.

Я не слышала, чтобы Эван меня запирал, но выходить из комнаты не хочется. Желудок жалобно урчит. Остросюжетные приключения закончились, и я почувствовала сильный голод. Лежу под одеялом, не зная, сказать своему няню об этом или все же подождать. От мысли о том, что я выйду в коридор и столкнусь нос к носу с каким-нибудь белым волком, по коже пробегает судорога. Без покровительства альфы мне жутковато находиться в его стае.

Вдруг раздается стук в дверь. Вяло отзываюсь: «Войдите!» На пороге показывается Эван с двумя бумажными пакетами.

— Я еды заказал. Ты, наверное, голодна! — произносит азартным тоном, будто настроение у него вдруг выровнялось. — Идем в столовую!

От пакетов распространяется манящий аромат жареной курицы и свежих овощей… Не могу устоять. Встаю, сбросив одеяло, и вспоминаю, что переоделась в откровенную пижаму. Запах еды перебивается острым ароматом возбуждения. Эван смотрит на меня голодными глазами, и мне становится дико неловко.

— Дай мне несколько минут переодеться, пожалуйста, — краснею, теребя пальцами краешек шортов. — Я не думала, что придется выходить.

Нянь кивает и притворяет дверь за собой. Поспешно открываю чемодан, выуживаю оттуда джинсы с майкой, в которых прибыла в Лос-Анджелес — единственную одежду кэжуал — и быстро надеваю. Напяливаю лодочки и выхожу из комнаты. Где тут столовая — не знаю, иду на запах еды.

Вскоре нахожу искомую секцию. Просторная, в четыре моих комнаты, с несколькими большими столиками и кухней по одной стороне. Эван ужинает один. Больше волков в столовой нет.

С облегчением выдыхаю, усаживаюсь на соседний стул. Тянусь к бумажному пакету с вожделенной едой и слышу за спиной голос Трэя. Настолько внезапно, что вздрагиваю. Как ему удалось так тихо подкрасться?

— Не начинай есть, Шона, — он говорит ровно, а у меня по коже все равно пробегает волна мурашек, как будто меня поймали с поличным.

Трэй подходит ближе и встает так, чтобы я могла его видеть. Вот теперь я ощущаю запах гнева и… ревности?! Что за идиотизм? Как можно ревновать меня к телохранителю? Я же не самоубийца крутить шашни с обычными волками, когда на меня претендует сам альфа!

— Мы сейчас начнем беседовать с Ником, — голос Трэя скрипит холодным металлом, — ты понадобишься.