— Может-может. Вот этой рукой я его застрелил. — я поднес к лицу женщины сжатый кулак.

— Ой, да вам бы все шутить, Павел Николаевич, хотя по этому поводу шутить как-то не принято…- осуждающе посмотрела на меня женщина.

— Да, какие тут шутки. — я достал из кармана куртки паспорт и вынул из-под обложки лист постановления об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления в моих действиях: — Вот, читайте, что прокурор написал — «действия Громова П. Н., повлекшие за собой смерть Князева О. Н. в этой ситуации, с учетом вышеперечисленных обстоятельств, были полностью оправданы и не влекут…».

— Так вы же этот, как его… юрист?! — комендант подняла на меня округлившиеся глаза.

— Я очень многолик. — я аккуратно сложил постановление и убрал его в паспорт: — Но, только, будьте любезны, никому не надо об этом рассказывать, договорились? Кстати, этот, убиенный, он же не на нашем Заводе работал?

— Нет, он трактористом был в «Сельхозстрое».

— Один жил?

— Ну, жена от него год назад сбежала, так после этого он в основном пил. Ходили к нему какие-то шалавы временные…

— Понятно. А «Сельхозстрой» нам за аренду квартиры тоже год назад перестали платить…

— Ну, они говорят развалились совсем.

— А вы комнату его опечатали?

— Нет, я думала…

— Слушайте внимательно — собираете комиссию, описываете имущество в его комнате, составляете акт, все, что там есть, что не мусор, переносите в кладовую, что у вас на первом этаже, и акт вместе с данными жены, если они у вас есть, отправляйте мне, на Завод, в юридическое бюро. И не вздумайте его вдову, если она появится, в квартиру пускать, пусть ключи у вас будут.

Все ясно?

Комендант очень странно посмотрела на меня и торопливо закивала головой. И, забегая вперед, скажу, что этот разговор имел неожиданные последствия — жители общежития стали со мной чрезвычайно вежливы и обходительны, старались лишний раз со мной не пересекаться очевидно, что рядом с юристом, с лицензией на убийство они чувствовали себя неуютно.

Вечер того же дня.

Локация — Институт экономики и управления.

Настя вышла из института одна из последний, увидела меня, стоящего у машины, несколько секунд стояла на месте, очевидно, раздумывая, что делать, но все же подошла ко мне.

— Привет.

— Здравствуйте.

— Мы уже на «вы»?

— Здравствуй.

— Тебя до дома довести?

— Зачем? Мне, кажется, что безопаснее всего держаться от тебя как можно дальше.

— Это тебе Наташа наговорила про меня? А она не рассказывала, как она оказалась в Городе?

— Нет. А как?

— Ну, захочет, сама тебе об этом расскажет, вы же теперь подруги. Она, кстати, у тебя последние дни жила?

— У меня. Сегодня улетела в шесть утра…

— Я знаю, но все равно спасибо.

— Так, я пойду? А то мне еще ехать далеко…

— Я же сказал, Настя — давай довезу до дома.

— Паша, а с тобой ехать безопасно?

— Три дня назад, на остановке общественного транспорта «Техникум» девушку двадцати трех лет затащили в машину трое неизвестных, после чего вывезли за город и изнасиловали. Как ты думаешь, как тебе безопасней добираться до дома?

— Ты умеешь находить весомые доводы. — Настя грустно улыбнулась и села на заднее пассажирское сидение.

— Кстати, предложение о работе еще в силе. — я сел за руль и завел двигатель.

— Паша, я не знаю. Мы с Наташей много разговаривали за эти дни…

— И что? Какие у нее ко мне претензии? Мне она ни о чем не рассказывала, просто в один не прекрасный день замкнулась в себе и практически перестала с тобой общаться.

— Паша, она тебя очень любит, но ей приснился сон, что тебя убили. Она сказала, что проснулась, когда тебя в гробу увидела и поняла, что дальше так жить она не может. Постоянное ожидание, что с тобой что-то случится просто сводило ее с ума. Если ты не ночевал дома, она в эту ночь практически не спала, каждую минуту ожидая, что, что сейчас позвонят или придут, и скажут, что тебя больше нет. Она даже твой телефон, что ты в общежитии протянул в квартиру, ненавидела, ей казалось, что именно на него ей позвонят и про тебя расскажут, что ты…

— Понятно… — перебила девушку и со злости нажал на педаль газа, вклинивая «японца» между машинами: — То ладно, с Наташей — дело прошлое. Я не могу ни себя изменить, не ее избавить от ее фобий, а жизнь, тем не менее, продолжается. Что у тебя с работой?

— Меня уволили за прогул, ну… когда это случилось. — Настя отвернулась к окну и поджала губы: — Скоро за комнату платить, а денег нет. Я эти дни побегала, но с моим опытом нигде не берут.

— Хорошо. Когда готова выйти на работу?