Рыжулька носится вокруг нас, теперь ободок с оленьими рожками с неё не снять, облюбовала наша собачка это украшение.

Я купила ей рождественские красные носочки. Чудо, а не собака получилась.

Захожу в гостиную с огромным салатником оливье, темно.

Даже подозрительно темно. Я бы даже сказала — интимно..

Только от огоньков идёт сияние.

— Ау! Чего вы тут свет выключили? — обращаюсь к Марго и Егору, точно знаю, что они тут.

Обхватив тяжёлую посудину одной рукой, второй нащупываю выключатель.

Секунда — и яркий свет озаряет гостиную, наш праздничный стол и диван, на котором лежат эти двое.

Лежат и страстно целуются. Рука Егора уже под свитером Маргоши.

— эй! Нашли время!

Пойманы, застуканы, теперь не отвертятся! Резко поднимаются, Маргоша поправляет свитер, Егорка приглаживает взъерошенные волосы.

— Лучше бы помогли стол накрыть!

— Что за шум? — влетает Макс. — А драки нет.

— Как там утка? — спрашиваю мимоходом.

— Привет тебе передаёт, — отшучивается любимый.

Переглядывается с другом, видит по его разомлевше-возбужденному лицу, что...

Что по ходу Егор от своих слов про свадьбу отказываться не собирается.

Подмигивают друг другу, улыбаются.

Мужики...

Ставлю оливье на стол, Маргоша подбегает и помогает мне.

— Ну вы даёте, — шепчу заговорщически.

— Полюшка, я не знаю, как так получилось.

Смотрит на меня огромными глазами. огромными, но счастливыми.

Ладно, это Новый Год — время чудес и, возможно, новой незабываемой истории любви.

До наступления Нового Года сорок пять минут.

Уже поступают первые поздравления, мужчины в обнимку с телефонами уходят на улицу, мы с Марго болтаем о женском.

Но вдруг слышу из открытого окна (после слегка подгоревшей утки) голос любимого:

— Вячеслав, я уже говорил: все разговоры через адвоката. И нет, не будет никакого слияния. Да, это окончательное решение.

Строг, я бы даже сказала — жесток. Но это правильно.

Макаров решил позвонить и в сотый раз попросить за свою дочурку, которая попала, так попала.

Я тогда, действительно, вызвала полицию. У Макса не просто взяли анализы, эксперты ещё проверили бутылку вина, которую Виталина принесла с собой, и нашли в ней тот же препарат, что был и в шприце.

Макс это дело просто так не оставил.

И теперь уже Макаров бегает за ним, даже вон, перед Новым Годом звонит и умоляет, обещает согласиться на слияние, вот только любимый теперь против.

До наступления Нового Года остаётся всего ничего.

В гостиной уже разожгли камин, запах подгоревшей утки почти выветрился, а мы заканчиваем с последними закусками.

— Иди сюда, — ловит меня Макс и заводит в пустую комнату.

— Что? — улыбаюсь ему.

— Полин, у меня осталось ещё третье желание.

— Макс, я думала, мы закончили с этой игрой в золотую рыбку.

— Нет, не закончили.

Кладёт руку мне на талию, притягивает к себе.

— Третье желание, Поля. И помни, ты не отвертишься.

Оба предыдущих желания имели эротический подтекст, ну а третье, которое Горецкий так и не озвучил, по логике должно было заключаться в занятии сексом.

— Ладно, только давай по-быстрому. Это даже интересно, заводит, — улыбаюсь ему многообещающе.

Быстро стягиваю с себя красный свитер с оленем, тянусь к белому свитеру Макса, но он перехватывает мои руки.

— Я не про секс, — говорит очень серьёзно и не выпускает мою ладонь. — Я про другое.

Смотрю на него с замиранием сердца. Кажется, даже дышать перестала.

— Моё третье и главное желание.

— берёт паузу, сквозь улыбку делает глубокий вдох.

Волнуется.

Даже не верится, мой уверенный, непобедимый Макс. волнуется?

— Это первый Новый Год, который мы встречаем вместе. Так вот, я хочу, чтобы он был не последним. Чтобы ещё десятки раз мы с тобой наряжали ёлку, готовили утку, носили эти дурацкие свитера с оленями.

— И вовсе они не дурацкие!

— Тихо! — шутливо делает замечание. — Не перебивай.

Мои щёки уже пылают, а руки дрожат от волнения.

— Я хочу, чтобы ты стала моей семьёй. Женой. Чтобы родила мне классную рыжую девчушку. Можно двух, — мечтательно выдыхает. — А ещё лучше — трёх. Но обязательно рыжих! И чтобы каждый день как Новый Год, полный чудес, радости и улыбок.