Кружка опять полна, на сей раз отваром бодрящим — травы легко определяются нюхом.

И бумаги на столе кое-где исправлены, серьезно дополнены, а поверх снова лежит светлый квадратик ежедневного отчета.

— Алан! Ох, Алан, — сегодня Джаред уже почти не зол, хотя и сердится, как будто просто потому, что сердиться по таким поводам положено продолжительно.

Короли Благих Домов оказались неожиданно сговорчивы, как будто кто-то незаметный обронил невзначай пару угроз. Джаред предложил им выверенные договоры — и владыки были готовы пойти на уступки.

День удается, переговоры проходят блестяще, дядя отмечает прекрасный выбор средств, мимоходом подтверждая худшие догадки: если бы вся ситуация дошла до него, в живых нынешних королей наверняка уже не было бы.

Дядя вообще не склонен к дипломатии, это Джаред заметил очень давно.

Душевный подъем хочется с кем-то разделить, Джаред спрашивает стражу, где они видели Алана в последний раз, а волки лишь косятся и отвечают странно «возле вас». Тогда Советник спешит в свой кабинет… оказывающийся снова поразительно пустым. Алана нет, ежедневный отчет сегодня уже был исполнен, ситуация с королями разрешилась, книги, все еще раскрытые на нужном месте, шелестят страницами от сквозняка.

Джаред отметил, что душевный подъем сошел на нет, не принимая это, впрочем, за оправдание себе. Посмурнел, прошел к креслу, устроился писать отчет для себя: что можно предпринимать в подобных ситуациях впредь. В строчке «не стоит» отписал «посвящать короля». Подумал-подумал, но не дописал. Точку тоже не поставил.

Слабая надежда, что Алан объявится на другой день, опять не оправдалась.

Стража при этом работала прекрасно, очевидно, не ощущая перемен, иногда об Алане заговаривал дядя, хохотал Мэллин, а Джаред молчал. Очень стойко молчал просто потому, что не видел начальника замковой стражи.

Не видел неделю.

Не видел месяц.

Не видел два месяца.

И этого отсутствия не искупали ежедневные отчеты. Видевшаяся в первые дни тень тоже запропала. Джаред уже готов был кинуться на любой шорох с когтями, чтобы выцепить Алана и заставить себя выслушать, вытрясти его, принудить проявиться!

Алан словно насмехался над ним, будучи невероятно близко и невероятно далеко.

Джаред злился, и ничего не менялось.

Ему казалось, что отчеты теперь шелестели по утрам насмешливо, знакомый простой почерк складывался в другие слова, а стоило всмотреться — оказывался обычным отчетом. Джаред вступал с Аланом в мысленный диалог, спорил, доказывал, что именно Алан был тогда не прав, поэтому ему, Советнику при исполнении, не должно быть стыдно! И никакой вины он ощущать за собой не должен.

Что-то, наверное, он высказал-таки вслух, потому что к исходу третьего месяца на отчете появилась приписка, одинаковая каждый день, выведенная чуть ниже и ровнее, чем сам отчет. Всего два слова.

Джаред все же вернулся к графе «не стоит». Записал туда «ссориться с начальником замковой стражи».

А потом его осенила идея, показавшаяся уставшей голове попросту блестящей. Наутро Джаред с трудом вспомнил, чему так радовался, потом его прошиб ледяной пот: а ну кто-то, кому не предназначалось, заметил?

Записка с извинениями на его столе, в его кабинете, конечно, вряд ли попала бы не в те руки. Особенно если учесть, что Джаред опять за этим столом задремал. И все же ужас колол спину, пока от кресла напротив не раздалось позабыто-мягкое:

— Принимаю.

Джаред недоверчиво вскинулся, разглядывая Алана, вполне себе по-настоящему сидящего тут, в кабинете, напротив него самого, обычного Алана, ничуть, вроде бы, не изменившегося, и все одно другого. Потому что этого Алана Джаред очень, очень хотел видеть, что бы он ни натворил.

— Есть, конечно, у меня сомнения, что извинения ты сочинял сам, не слишком на тебя похоже, Джаред, — усмехнулся, а посмотрел недоверчиво, — точно нигде не подслушал? Или, может, из книжки выписал?

Советник выдохнул стоически — он это заслужил.

— Если ты не веришь бумаге, поверь мне: Алан, прости меня, я, — собрался с духом, выговаривать было еще сложнее, чем писать, — был неправ. И я не хотел говорить тебе это, клянусь, я не хотел, чтобы ты исчезал. Я хочу тебя видеть.

Алан приподнял брови, ожидая самую сомнительную фразу. Джаред его вполне понимал, он сам бы не поверил, что может сказать такое кому-нибудь пару месяцев тому назад.

— Ты мне нужен. Очень нужен.

— Хорошо, Джаред, выучил недурно, — заломил бумажку в пальцах Алан, однако, с силой, — я почти…

— Алан! — Джаред чувствовал, что срывается на рык прямо как дядя. Только Мидир умудрялся рычать имя Мэллина, а тут есть еще один бестолковый волк с плавным именем, специально для Советника, чтобы потренировался!

— Вот теперь я верю, — Алан прищурился, как от солнца, пытаясь скрыть улыбку, не глядя в глаза. — А то уж испугался, что какой-нибудь Дом умудрился подменить нашего льдисто очаровательного…