Де Грейли не могли. И не удивительно. Давить на Магнусов — на такое и сам Родриго не пошёл бы. Силёнок не хватит, как ни прискорбно это признавать. Да с ними даже Старый Медведь предпочитал не ссориться!

— Ещё варианты? — король выжидательно смотрел на своих вассалов.

— Пьер упоминал… — женщина всхлипнула, приложила к сухим глазам платочек. — Пьер упоминал, что у этого Юлия есть девушка… И что он собирается её отбить у нищеброда.

— Да, это правда, — Родриго кивнул. Уточнять, что девушка должна принадлежать принцу Винсенту — и будет ему принадлежать — он не стал.

— Нужно сделать так, чтобы она страдала! — женщина стиснула кулаки. — Ваше Величество, вы ведь можете это устроить!

— Да! — подхватил её муж. — Любых страданий будет недостаточно, но, если нельзя покончить с этим мерзавцем — пусть хоть так испытает часть нашей боли!

— Плеснуть на неё кипятком! — разошлась женщина. — Нет, кислотой!

Родриго смотрел на неё с чувством брезгливой оторопи. Раскрасневшееся лицо, горящие глаза, дрожь предвкушения… Она действительно была готова изуродовать ничего плохого не сделавшую ей девчонку. Чему же удивляться, если сын оказался достойным наследником своих родителей?

— Вы знаете, как зовут эту девушку?

Де Грейли, взахлёб перечислявшие, что нужно сделать с наследницей Старого Медведя, замолчали, сбитые с мысли.

— Н-нет, — наконец проговорила женщина. — Пьер не говорил… Но её ведь не трудно будет найти?

— Совсем не трудно, — король с трудом сдержал сардоническую усмешку. — Я знаю её имя. Девушку зовут Снежана.

— Отлично! — воскликнула женщина. — Выставить её на мороз и облить водой, чтобы она…

— Снежана Медведева, — перебил её король.

Он с затаённым удовольствием наблюдал, как медленно сереют лица супругов. За одни только такие разговоры, узнай о них Старый Медведь, от де Грейли не останется ничего. Даже памяти.

— В таком случае, — дрожащим голосом проговорил муж, — ни о какой мести через девушку, конечно же, не может идти и речи. Мы и подумать не могли, что дочь такого уважаемого человека…

— Обычное женское любопытство, — подобострастие в голосе жены заставило Родриго слегка поморщиться. — Хороших девочек всегда тянет к плохим парням, дорогой, ты же знаешь. Уверена, как только она удовлетворит своё любопытство, о марсианском сироте больше и не вспомнит…

— Тем более нужно приложить все усилия, чтобы девочка вышла из-под дурного влияния, — подхватил де Грейли. — Может быть, можно подкупить кого-то из учеников тяжёлой пехоты?

— Интересный вариант, — согласился король. — Представьте, пилот мобильного пехотного доспеха вызывает пилота меха на смертный бой… Будет занимательное цирковое шоу. Жаль, очень короткое.

Де Грейли задумались.

— Ну… Может, тогда объявить открытую награду за его голову? — предложил муж.

— Убийство студента — гарантированный вылет из Академии, — напомнил Родриго.

— Значит, награда должна быть такой, чтобы стократно окупить эту неприятность! — пылко воскликнула жена. — Чтобы правнукам хватило!

Интересно, подумал король, что легче всего распоряжались огромными деньгами те люди, у которых никогда не было хотя бы среднего достатка. Им было всё равно, какие суммы называть.

Миллионы, миллиарды, триллионы солов для них не отличались ничем, кроме слов. Потому что у них никогда не было ничего подобного. И никогда не будет.

— У вас есть такие деньги? — поинтересовался Родриго.

— Разумеется, нет! Но мы рассчитываем, что вы поможете нам… В конце концов, наш сын служил вашему, Ваше Величество!

— Служил, говорите? — король Гарсия потянулся к проектору, выбрал файл, поставил на воспроизведение. В малой приёмной была отличная акустика: каждое слово, сказанное Пьером де Грейли принцу Винсенту, было слышно отчётливо, не оставляя никаких шансов сослаться на то, что юного наглеца не так поняли.

— А теперь я хотел бы понять, — в повисшей мёртвой тишине голос короля звучал особенно весомо, — почему я должен оплачивать месть за того, кто предал моего сына? Хотя постойте… Получается, я в долгу перед этим Юлием Марсом? Он избавил принца Винсента от необходимости лично разбираться с предателем. Разве что…

Он сощурился, разглядывая вассалов.

— Разве что это вы надоумили своего наследника совершить такой подлый поступок?

Клятвенные заверения в преданности до гробовой доски он не стал слушать. Только украдкой потирал ноющий висок, ни капли не веря в искренность этих клятв, и тихо ужасался, представляя, что его ждёт, когда до резиденции доберутся родители других предателей.

Наконец, не выдержав, король Родриго сделал жест пальцами, не нуждающийся в переводе.

«Вон отсюда!»