Эта загадка так и осталась нерешенной. Теперь уже Элен не понимала причин своей холодности, не могла себе объяснить, за что так его ненавидела и в то же время что заставило ее так резко переменить свое отношение к нему. Разумеется, она обо всем рассказала Бернару. Доктор сказал с ноткой иронии в голосе:

– Ищи объяснение в себе, Элен. Как говорится, от ненависти до любви – один шаг… Ты отталкивала мужа потому, что из-за него тебе пришлось страдать. И боялась чувств, которые продолжала к нему испытывать. Александр полностью искупил свои ошибки, и я желаю вам обоим настоящего счастья!

И все же кое-какие проблемы в их жизни остались. Элен и Александр договорились, что он каждый вечер будет ужинать с семьей и, конечно, оставаться на ночь. Но к настоящей совместной жизни молодая женщина была еще не готова и попросила мужа пока не переносить в дом личные вещи, книги и одежду.

– Я и себе не могу объяснить почему! Александр, только не сердись на меня! Дай мне время! Я уже привыкла жить одна…

Элен действительно не понимала подоплеки своих решений. На самом же деле она приняла Александра как любовника, но не как супруга. Несмотря на это, когда они втроем собирались за столом, всем было весело и атмосфера в доме становилась по-настоящему семейной. Приходя вечером, Александр не мог отказать себе в удовольствии поцеловать жену. Она смущалась, но заставляла себя улыбнуться, очаровательная в своем цветастом фартуке.

До счастья можно было дотянуться рукой – они оба жили с этим ощущением. Почти магнетическое притяжение, которое они друг к другу испытывали, снова сыграло свою роль. Под взглядом черных глаз Александра Элен краснела и забывала о своих опасениях относительно того, что ждало их в будущем. Ночь бросала их, изголодавшихся и пылких, в объятия друг друга, и каждый раз происходящее казалось настоящим чудом.

Однажды утром на рассвете они проснулись, так и не разомкнув объятий, и Александр проговорил тихим, ласкающим голосом:

– Элен, дорогая, я хочу тебя поблагодарить. Я уже отчаялся, не надеясь, что мы когда-нибудь снова будем вместе. Мне не забыть нашу ночь на пляже! Я так тебя хотел, и ты подарила мне столько радости! Почему ты открыла мне объятия именно той ночью?

Она посмотрела на него и грустно улыбнулась.

– Я и сама точно не знаю… Мне было очень плохо, я чувствовала себя потерянной. И, если бы Вероника была с нами, ничего бы этого не случилось. Когда в машине ты заплакал, мне стало стыдно за нас обоих и за то, что нас преследуют неудачи… Мне захотелось умереть, но ты был рядом, ты, которого я так любила… Твои руки имеют надо мной такую власть!

Он притянул ее к себе, внезапно повеселев:

– А ты имеешь огромную власть надо мной! Элен, ты – единственная женщина, к которой я когда-либо прикасался. И я не хочу, чтобы это изменилось. Может, Господь сжалился над нами…

Она высвободилась из его объятий, соскочила с кровати. Это упоминание о Боге, прозвучавшее из его уст, ей было неприятно. В глубине ее сердца все еще жил всесильный страх – что наступит день и Александр отвернется от нее и их девочки. Когда-то он был священником, такое не забывается. Обязательства, принятые им при рукоположении, стали для влюбленных преградой, причиной ссор, отдалявших их друг от друга на многие месяцы. Элен чувствовала себя бессильной перед божественными силами, у которых когда-то посмела отнять Александра.

– Элен! – услышала она шепот. – Элен, не бойся! Много лет назад я понял, что можно любить и Бога, и женщину. Год назад мне позволили вернуться в мир, и теперь мое заветное желание – соединить наши судьбы перед алтарем здесь, в местной церкви. Как только ты будешь готова… Я хочу, чтобы у Вероники была настоящая семья!

– Не знаю, буду ли я когда-нибудь готова, Александр, – ответила молодая женщина, не глядя на мужа.

Элен положила трубку телефона с озадаченным выражением лица. Ее бывший импресарио Пьер Паскаль только что предложил ей дать концерт в Париже. Молодая женщина задумалась. У нее были приятные воспоминания о том периоде жизни, когда, юная и трепетная, в белом платье, она играла перед полным залом. Аплодисменты, охапки цветов, хвалебные отклики в прессе – по всему этому она не скучала. Единственное, что было для нее важно, – мистический транс, который дарила ей музыка… Душа Элен словно взмывала ввысь, легкие пальцы рождали мечту не только в ней самой, но и в завороженных слушателях… Концерт? В Париже? А почему бы и нет?

«Но смогу ли я и сейчас поразить публику, играть с той же страстью, что и раньше? Тогда я верила в будущее, в любовь, мне казалось, что я стою на пороге светлой, многообещающей жизни! А теперь…»

Элен решила спросить совета у Бернара, которому полностью доверяла и к мнению которого прислушивалась. Ей не пришло в голову поделиться своими сомнениями с мужем. Она не спешила открывать Александру свою душу, несмотря на недавнее примирение. Он был для нее любовником, мужчиной, с которым она чудесным образом снова ощущала себя женщиной, способной испытывать наслаждение. Она позволяла ему увлечь себя в эту чувственную ловушку, но часто спрашивала себя, является ли чувство, которое она испытывает к мужу, любовью…

Она набрала номер Бернара, но дома его не оказалось. Сандрин пообещала, что муж позвонит, как только вернется. Она успела достаточно хорошо узнать Элен, чтобы понять: подруга чем-то обеспокоена.

– Элен, что-то случилось? Не хочешь мне рассказать? Я – твоя подруга…

– Да, конечно, Сандрин. Я с удовольствием послушаю, что ты об этом скажешь. Глупо с моей стороны так нервничать по каждому малозначительному поводу… Словом, мне предложили дать концерт в Париже! Оплата весьма достойная, но я не уверена, что окажусь на высоте…