— Тогда нам нужно скорее попасть в крепость, г осподин, только там мы сможем вас защитить.

Наш отряд и оборванный старик со связанными за спиной руками вышли из этого кладбища похитителей и направились в сторону стойбища нетопырей. Байрак и его ребята резво отвязали девять этих летающих порождений ада, а кто-то уже запрыгнул им на загривок и проверял поводья.

Меня всегда пугал вид гигантских летучих мышей. Поэтому я старался не пользоваться этим видом транспорта. Даже если мне приходилось добираться до Сосульки, я предпочитал подниматься по лестнице. Да, гладкий как шелк и черный как ночь мех, да, ты можешь летать и вообще очень быстро перемещаться, но эти глаза. Черные не как ночь, а как проклятая бездна. Будто на тебя смотрит тьма загробного мира. Нет, только по большой нужде, не могу себя пересилить.

Мы набирали высоту, и перед нами открывался Город. Он имел два ряда стен: внешние и внутренние. Внешние шли по всей окружности Города и защищали от ужасов нашей подземной родины. Внутренние же позволяли отгородиться от нищеты изгоев, стекающихся в Подмирье. Наверху они были почти что рабами, крепостными. Здесь же становились свободными. Однако мало кто умеет пользоваться свободой, и по сути их положение в обществе оставалось неизменным.

Стены делили Город на центральный и внешний округа. Те, в свою очередь, делились на районы. А над всем этим высилась Сосулька. Целый район, построенный в гигантском сталактите, висящем над центральным округом.

Крепость находилась в центральном округе, недалеко от лестницы к Сосульке. Это был район, в котором земля была по карману только избранным, таким, как я. Не для того мои предки поколениями выживали в полных кошмаров подземельях, чтобы я жил как все.

Ледяной ветер свистел в ушах, могучие крылья моего нетопыря гребли воздух и рывками толкали эту гигантскую тварь за нетопырем Байрака. Тот был во главе клина и держал направление. Удар, которым меня оглушили, не прошел без следа, и сейчас мне хотелось спать. Я поглубже зарылся в теплую шелковистую шерсть и улыбнулся.

Мне вспомнились байки караванщиков о гигантском небесном светокамне, который, дескать, висит просто в воздухе и даже несколько месяцев в году согревает их. Честно сказать, мысль о мире без крыши пугала меня больше глаз нетопыря. Кем бы я стал там? Купцом? Воином? Рабом на мануфактуре? Погрузившись в фантазии о мире на поверхности, я и уснул.

II

Проснулся я уже в своей комнате. Видимо, охотники не стали будить меня и дотащили до кровати, где я и уснул. Нужно поговорить с Байраком и решить, что делать с этим Молохом.

Я оделся и вышел в общую залу. За круглым столом в центре залы уже сидел Байрак и еще двое старших охотников. Поприветствовав их кивком, я присел на свободный стул. Мебель была по спартански минималистичной, как и все убранство крепости. Это место для работы, а не для развлечений. Байрак что-то обсуждал с лысым охотником с рыжей кудрявой бородой. Его звали Лис. Не только из-за рыжего цвета остатков волос, но и из-за хитрости.

— Мы можем просто пойти в суд! — восклицал мой первый помощник.

— Это Молох, он просто купит суд, — хриплым баритоном парировал Лис. — Добыча шкур малахитников просто его хобби. Зарабатывает он добычей и продажей полезных камней. По слухам, на это дело Молоха подрядил сам мэр.

— Но если просто сидеть сложа руки, он заберет у нас всю артель! — рявкнул Байрак и, не сдерживаясь, ударил по столу кулаком. Его глаза пылали праведным гневом.

— Позвольте вмешаться, господа? — нарочито вежливо начал я. — В чем причина сего спора?

— Господин, — проигнорировав мой дурашливый тон, переключился Байрак, — вы проспали чуть больше суток. За это время посыльный от Шкурной Ассоциации передал письмо, в котором нам предписывается отдавать еще двадцать процентов добытых шкур каждый месяц. Молох же, как мы знаем, председатель этой Ассоциации.

— Но ведь еще двадцать процентов поборов и мы начнем работать в убыток?

— Да, все так. Поэтому мы и собрались здесь, пока вы спите. Нужно что-то решать. Молох, как водится, не может остановиться и продолжит выкачивать деньги из всего, до чего сможет дотянуться. Скорее всего, он просто пытается выжать нас с рынка.

— Может, просто нагрянем к ним ночью и всех их перебьем, пока они спят? — в шутку предложил я.

— Это не лишено здравого смысла, господин. Возможно, вам стоит поговорить со своим отцом по этому поводу.

— С тем грязным стариком? — скривился я от отвращения.

— Как бы он ни выглядел, он действительно ваш пропавший отец. Он ждет вас в трапезной, я думаю.

Не говоря больше ни слова, я вышел из-за стола и направился разбираться с блудным предком. Я открыл дверь и зашел. Передо мной была фигура постаревшего за эти пятнадцать лет отца. Он сидел в трапезной артели, потирая оставленные веревкой ссадины. Седые волосы, паутинки морщин в уголках глаз. Я будто смотрел на себя в старости.