— Оно поёт песню покорности, отчаянной нужды.

Он наклонился ближе, его губы коснулись мочки её уха, и он прошептал: Скажи мне, чего ты хочешь. Попроси об этом, и, возможно, я дам тебе то освобождение, которого ты так явно жаждешь.

У Али перехватило дыхание, а щеки вспыхнули ярко-красным от его дерзких слов. Стыд и возбуждение боролись внутри неё, противоречивые эмоции скручивали её внутренности в узлы.

— Пожалуйста…, — выдохнула Аля, и это едва слышное слово сорвалось с её распухших от поцелуев губ. Это была мольба, молитва, отчаянная просьба — всё в одном. Её тело дрожало в объятиях вампира, каждый нерв был на пределе от желания. Вампир ухмыльнулся, обнажив кончики клыков.

— Вот так, малышка, — проворковал он, и в его голосе слышалось мрачное удовлетворение.

— Умоляй меня, дай мне услышать, как сильно ты этого хочешь. — Его рука скользнула ниже, прошлась по изгибу её бедра и остановилась на нём. Медленно, дразняще он начал поднимать подол её платья, дюйм за мучительным дюймом.

— Я собираюсь взять тебя прямо здесь, — прорычал вампир, его голос был хриплым от похоти и мрачных обещаний.

— На этой тенистой поляне, окружённой звуками охоты моих братьев. Они могут услышать твои крики, узнать, как сильно ты отдаёшься мне.

Его рука продолжила движение вверх, задирая юбку Али всё выше, пока тонкое кружево её трусиков не обнажилось под прохладным ночным воздухом. Она вздрогнула, у нее вырвался жалобный стон, когда он коснулся ее самого интимного места, чувствуя, как там уже собирается влага.

— Ты уже такая влажная для меня, — дразнил он, медленно обводя кругами ее прикрытое одеждой лоно.

— Такое нетерпеливое маленькое создание, готовое быть востребованным в разгар безумия кормления.

Пальцы вампира вцепились в пояс трусиков Али, одним резким движением разорвав тонкую ткань. Она ахнула, когда прохладный воздух коснулся её обнажённой кожи, и по ней побежали мурашки.

— Расставь для меня ноги, малышка, — приказал он, и в его тоне не было места неповиновению.

— Дай мне увидеть эту красивую розовую киску, которая так жаждет моих прикосновений.

Почти по собственной воле бёдра Али раздвинулись, полностью обнажив её перед голодным взглядом вампира. Он упивался видом её блестящих складок, и из его груди вырвался низкий стон одобрения.

— Восхитительно, — выдохнул он, прежде чем погрузить два длинных пальца по костяшки в её тугую плоть.

Пока вампир погружал пальцы в скользкий канал Али и вынимал их, внезапно появилось новое присутствие. Кайре, ещё один вампир, с которым Аля разговаривала до начала охоты, вышел на свет. Его взгляд скользнул по компрометирующей сцене перед ним, и в уголках его рта заиграла ухмылка.

— Аля, дорогая, — протянул Кайре, и в его голосе прозвучало веселье и что-то более тёмное, хищное.

— Я вижу, ты оказалась в довольно… возбуждающей ситуации.

Вампир, который в этот момент ублажал Алю, остановился, его пальцы всё ещё были глубоко внутри неё, и он повернулся лицом к вошедшему. В его груди зародилось низкое рычание — явное предупреждение держаться подальше.

— Кай…. прорычал он.

Несмотря на предупреждающее рычание, Кай сделал шаг ближе, его движения были плавными и уверенными.

— Элиас, — сказал он с ноткой веселья в голосе.

— Давно не виделись, старый друг.

Элиас крепче сжал Алю, его пальцы внутри неё напряглись, словно он готовился отстраниться и защищаться в случае необходимости. Но он не отстранился, по-видимому, довольный тем, что Кай подошел к ним, а Аля по-прежнему крепко зажата между ними. Кайра опустила взгляд туда, где рука Элиаса всё ещё погружалась в лоно Али, и на её лице появилась понимающая улыбка.

— Похоже, ты нашла себе новую игрушку, чтобы занять время, — заметил он, задержав взгляд на раскрасневшемся лице Али и на том, как она выгнулась под прикосновениями Элиаса.

— Но, подозреваю, лишь на время, — продолжил Кай, не сводя глаз с Али.

— Она слишком соблазнительна, чтобы принадлежать только одному. Мы оба знаем, что влечение к истинной паре слишком велико, чтобы ему противостоять.

Элиас стиснул зубы, его пальцы впились в нежную кожу Али, когда его охватила волна собственнической ярости.

— Она моя, — прорычал он низким и опасным голосом.

— И я не собираюсь делиться ею ни с кем, тем более с тобой.

Кай усмехнулся, и звук был глубоким и насмешливым.

— О, Элиас. Всегда так быстро заявляешь о своих правах, даже если это не совсем твои права.

Он сделал ещё один шаг вперёд, сокращая расстояние между ними, пока они не оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

Взгляд Кая был прикован к лицу Али, его глаза сверкали смесью голода и триумфа.

— Охота ещё не окончена, Элиас, — напомнил он, его голос звучал соблазнительно.

— Сегодня ещё многое может измениться. И, кроме того, она моя. Он протянул руку и провёл пальцем по щеке Али, его прикосновение было лёгким, как пёрышко.