Его пальцы коснулись её набухших складочек и, проникнув между ними, погрузились во влажную щёлочку, от чего с её губ сорвался тихий стон, и она непроизвольно свела бёдра, но Залкос раздвинул их коленом и прошептал:

— Не нужно бояться, просто доверься мне.

Она послушалась, шире расставив ноги, и он оказался между ними, приставив каменное достоинство ко входу, а в следующий миг начал очень медленно погружаться в неё, и она чувствовала каждый сантиметр его напряжённой плоти, раскалённой, точно огненный жезл.

Острая вспышка боли пронзила её тело, и она вскрикнула, вцепившись ногтями в его спину, но он не останавливался, продолжая наполнять её собой. Она не могла дышать от ужаса, ей казалось, что распирающий её дырочку орган вот-вот её разорвёт, но это чувство неизведанной полноты было таким упоительным, таким прекрасным, что она готова была умолять его продолжать эту сладкую пытку.

— Ты моя, — зарычал Залкос, уперевшись в неё до предела, и она ответила ему стоном, в котором смешивались наслаждение и мука, а на её глазах выступили слёзы.

Услышав это, он замер, склонился к ней и очень мягко, почти невесомо, поцеловал её в губы, а потом повторил с нежностью в голосе:

— Ты моя, Эйрин.

— Да, твоя, — выдохнула она, переполненная ощущениями в теле и эмоциями в душе.

Он прижал её к себе, и в этот момент всё вокруг исчезло — остались только он, она и их переплетённые судьбы. Эйрин чувствовала, как её мир сжимается до этого мгновения, и всё, что было до, казалось не важным.

Он начал медленно двигаться в ней, стараясь сдерживать себя от резких движений, но ему это не всегда удавалось, и тогда она всхлипывала и вздрагивала всем телом, но Залкос, словно стараясь её успокоить, начал гладить её по голове, повторяя снова и снова:

— Ты моя.

— За-а-алкос, — стонала она, чувствуя, как слёзы катятся по щекам, а внутри бушует пламя, концентрируясь внизу живота и пульсируя в такт его движениям, которые с каждым новым толчком становились более быстрыми, так что она, крепко вцепившись в его спину и непроизвольно уловив его ритм, начала подаваться навстречу.

— У-у-умница, — довольно похвалил он, растягивая слоги, и издал такой сладкий вздох, что у неё внутри всё затрепетало. — Видишь, нечего было бояться.

Его слова, как заклинание, помогли ей расслабиться и отдаться моменту. Она почувствовала, как волны наслаждения накрывают её с головой, и с каждым его движением она всё больше терялась в этом вихре чувств. Залкос продолжал гладить её волосы, его прикосновения были нежными и заботливыми, и это придавало ей уверенности.

Каждый его толчок был как волна, накатывающая на берег, смывающая все сомнения. Эйрин чувствовала, как её тело, словно само знающее, что нужно делать, откликается на его движения, и это было как магия — сильная, захватывающая, не оставляющая шансов на сопротивление.

Слёзы, катившиеся по её щекам, были не только от боли, но и от глубокой радости: она наконец-то чувствовала себя живой, свободной, способной любить и быть любимой.

Когда наслаждение стало нестерпимым и внизу живота что-то взорвалось, разливаясь по телу мощной пульсацией, её мышцы крепко сжались, а из её груди вырвался громкий крик:

— Залкос, я люблю тебя!

В ответ на её слова он сделал последний сокрушительный толчок и издал глубокий удовлетворённый вздох, и она ощутила, как изнутри её заливает жидкий огонь.

Он упал на её грудь, тяжело дыша, и она чувствовала, как часто бьётся его сердце в такт её собственному ритму, а между ног продолжает пульсировать его орган, который он не спешил извлекать.

— Эйрин… — прошептал он, и в его голосе слышалось восхищение. — Ох, Эйрин…

Когда он наконец выскользнул из неё и встал, она ощутила, как по её бёдрам стекают горячие струйки, и, поглядев на себя, увидела, что прямо на алтаре остались следы разврата, смешанные с её кровью.

— Залкос… — она потянулась к нему, желая вновь ощутить тепло его тела, но с ужасом увидела, как его губы изогнулись в насмешливой ухмылке.

Эйрин замерла, пытаясь осознать, что произошло. В ней смешивались чувства: радость от близости и тревога от того, что что-то было не так.

— Залкос, что случилось? — её голос дрожал, и она почувствовала, как холодок пробежал по спине.

— О, ты действительно думала, что это для меня что-нибудь значит? — произнес он с сарказмом. — Похоже, ты слишком наивна, чтобы понять, что это лишь игра. Ты просто одна из многих, кто попался на мой крючок.

Его прекрасные бездонные глаза теперь смотрели на неё с презрением, и от этого взгляда, от его насмешливых слов её сердце замерло, а дыхание остановилось, и она почувствовала себя так, словно готова была умереть.

— Залкос, умоляю… — беспомощно прошептала она, всё ещё протягивая к нему руки, но ухмылка на его губах становилась всё более жестокой. — Залкос… не оставляй меня.

Она почувствовала, как слёзы накатывают на неё с новой силой и её надежды разбиваются вдребезги. Она хотела закричать, хотела, чтобы он увидел, как ей больно, но вместо этого осталась только безмолвная агония.