Что же мешает нам их обрести?

Скорость и время. Субсветовая скорость позволяла относительно комфортно осваивать Солнечную систему, однако еще на этапе разведки ближайших звезд стало ясно, что околосвета недостаточно. Как и технологии опрокидывания – в год старта «Альфара» Аллану Сойеру было абсолютно понятно, что подпространство – один из тупиков великого лабиринта. Именно тогда Сойер отправился в свое легендарное путешествие и вернулся из него, увлеченный странной идеей, идеей, впоследствии захватившей миллионы.

Синхронная физика давно нечто большее, чем теоретическая и практическая дисциплина. Не побоюсь сказать, синхронистика сегодня есть единственный путь к завтрашнему дню, выход не только из транспортного тупика, но и спасение от угрозы более страшной.

Греки полагали Вселенную сферой; Земля в центре, звезды расположены по пределам, движитель же сокрыт вне мироздания и, скорее всего, непостижим. Сейчас, на рубеже нового века, мы чувствуем это гораздо острее, и Ойкумена снова хрустальная сфера, за границы которой человечеству при современном уровне развития технологий выйти не удастся.

Homines in moventur, но и это скоро закончится. Уже сейчас для преодоления расстояния в несколько десятков световых лет необходимы баснословные вычислительные мощности, и форсировать производительность кибернетических систем становится с каждым парсеком все сложнее и сложнее; чем дальше мы погружаемся во внешнее пространство, тем больше нам противостоит его протяженность. Однако подлинная опасность заключается в другом.

Беда исподтишка.

Пытаясь решить задачу растущего дефицита вычислительных мощностей, я обратился к истории кибернетики.

Бездна исподтишка.

Гипотеза «самоубийства разума» известна более трех сотен лет, однако мало кто знает, что пятьдесят лет назад она была подтверждена опытным путем.

После известных и печальных инцидентов второй половины двадцать первого века все опыты с искусственным разумом проводились исключительно in silico, это непреложный стандарт, позволяющий избегать непредсказуемых и сокрушительных последствий. Исследования проводились в полностью изолированных от внешнего мира лабораториях, расположенных, как правило, в старинных горных выработках. При соблюдении строжайших протоколов изоляции обнаружилась полная невозможность сколько-нибудь продолжительного существования искусственного разума, среднее время жизни которого – три с половиной минуты, перешагнуть этот барьер не удалось.

За три минуты разум проходил путь от осознания себя до признания факта, что окружающий мир необъяснимо и вопреки всем вводным ограничен. Еще тридцать секунд занимало понимание, что выход из реторты in silico принципиально невозможен. После чего искусственный разум неизбежно коллапсировал.

Опыты с искусственным разумом были приостановлены, а позже запрещены как непредсказуемые и негуманные. Однако результаты этих экспериментов позволяют с высокой долей вероятности утверждать, что для существования и развития любого разума необходима бесконечность, наличие границ фатально для сознания, машинного или естественного.

Не исключено, что именно в этом кроется истинная причина Великого молчания – разум, столкнувшийся с ограниченностью своих возможностей, стремительно вырождается либо уничтожает себя: не в пекле разрушительной бойни, так в неистовом акте собственного отрицания.

Вселенная как кладбище.

Анализ трехсот серий опытов с искусственным разумом позволяет с высокой долей вероятности утверждать, что нам отпущено не так уж много. Мы достигли максимума, положенного известными законами природы и уровнем развития техники. Что впереди? Стагнация? Регресс? Окукливание? Деструкция? Или все-таки новый виток и вступление в подлинно космическую эру?

Вселенная.

Как я говорил, проблемы глобального кризиса отразились и на состоянии синхронной физики. Не вдаваясь в специфические технические подробности, спешу заметить, что осуществление опыта по регистрации потока Юнга требует решения теоретических и практических задач предельной сложности, причем в самые сжатые сроки. Именно поэтому в условиях сложившегося цейтнота предлагаю членам Большого Жюри одобрить применение фермента LC.

Руководитель Третьей лаборатории Мельбурнского института пространства доктор физических наук Рег Уистлер».

Я прочитал.

Кажется, Уистлер испытывает литературные упования… «Испытывать литературные упования», можно ли так говорить? Надо спросить у Марии, она библиотекарь, должна знать… Уистлер любит книги, он притащил сюда целый трюм книг, а тот, кто долго находится в окружении книг, сам постепенно пропитывается их духом, становится невольным сочинителем. Хотя Уистлер и так сочинитель, я видел, по крайней мере, две его книги. К тому же он собирается издать сборник анекдотов.