Уистлер спохватился и спросил, как я стал спасателем, била ли меня какая-никакая молния, разражал ли гром, я рассказал, что однажды в детстве спас лису, провалившуюся под лед. Спас, понравилось, решил стать спасателем, ничего особенного. Теперь спасаю понемногу.

– Лисы больше не попадаются, стали слишком хитрыми. Медведей пару раз спасал… но в основном всяких искателей… трапперов.

Мария отчего-то рассмеялась. Я еще не дошел до трапперов Биармии, джамперов Беловодья и старателей Гипербореи, а ей уже смешно.

– Мне здесь снятся смешные сны, – сказала Мария.

– Про сову? – спросил я.

– Нет, но про высоту. Что я поднимаюсь на башню по узкой лестнице… И никак до конца не поднимусь. И стены… вокруг.

– Мне тоже снятся странные сны, – признался Уистлер. – Что я умею летать… Нет, здесь нет ничего необычного, я с детства летаю. Но в последнее время при каждом взлете я натыкаюсь на провода, запутываюсь в них, падаю…

– Что такое провода? – спросила Мария.

– Провода?

Уистлер стал объяснять, что такое провода – кабели для передачи энергии и информации, раньше они размещались над землей на разной высоте. Провода не используются скоро триста лет, однако, как ни странно, продолжают сниться людям, есть предположение, что сон о проводах и сова VDM-фазы есть явления одного порядка…

Я был с этим согласен. Мне провода не снились, но иногда снились чердаки, в наших домах нет никаких чердаков, а я в них постоянно застреваю.

Барсик продолжал раскапывать кочку, усердно, разбрасывая лапами комья мха и земли.

– …Принято считать, что синхронная физика оформилась первыми работами Алана Сойера, но это не совсем так. Еще в конце двадцатого века экспериментально было подтверждено существование квантовой телепортации. А в начале двадцать первого предположили, что между переносом квантовых состояний и феноменом синхроничности существует определенная связь. Поле, позволяющее видеть сны о проводах и сны о сове на камне…

Сны о чердаках.

Уистлер опять запустил лекцию. Синхронные физики – как поэты, им дай волю, тут же начинают рассказывать заветное, хорошо.

Барсик копал.

– Да, в двадцатом веке и речи не могло идти о переносе массы или энергии, о таком боялись задумываться, хотя в литературе это было популярной темой. А к тому, что сейчас называется потоком Юнга…

Барсик неожиданно тявкнул.

Увлеченно, с живым азартом, который трудно было ожидать от искусственного существа. В кочке явно кто-то водился, это будоражило синтетическую душу Барсика.

– Может, его деактивировать? – предложила Мария. – Я слышала, у них есть офф, если произнести два раза подряд, то он уснет на час.

– Да, офф есть, но за все эти годы нужное слово окончательно позабылось. Кстати, по этому поводу в нашей семье появилась игра, по вечерам мы собираемся и угадываем офф-слово. Но пока безуспешно, без светлячкового сока не вспомнишь…

Я вспомнил про машину дождя Нюбре и подумал, что похожую машину можно придумать для перебора офф-слова Барсика. Машина станет перебирать слова – «пальма», «кран», «боровик», «курсовая», пантера будет сидеть рядом, при произнесении нужного слова пантера выключится.

– Пастораль, – сказала Мария.

– При чем здесь пастораль? – спросил Уистлер. – Хотя…

– Это я слово попробовала. Но не пастораль. Гортензия!

Барсик не обратил внимания и на «гортензию», продолжал ковырять кочку. Кочка, похожая на гриб. А может, это и есть здешний гриб.

– Просвира…

Мы называли разные слова, но Барсик не отключался, рыл. А потом он добился своего – травяная макушка сорвалась, и из кочки прыснули синие мохнатые ящерицы.

Здесь есть ящерицы.

На Барсика ящерицы произвели сокрушительное впечатление, на секунду он застыл, словно отключившись, затем с визгом рванул в реку.

– Стой! – крикнул Уистлер.

Но Барсик не услышал, прыгнул в воду и резво поплыл.

– Ого… – сказала Мария.

– Не волнуйтесь, он неплохо держится на воде, – успокоил Уистлер. – Не утонет.

Плавал Барсик действительно неплохо, испуг гнал его от берега, и сколько Уистлер ни звал его, Барсик не поворачивал. Опомнилась пантера на середине реки, но назад все равно не поплыла, а повернула против течения.

– Скоро вернется, – сказал Уистлер. – Ничего страшного, с ним случается… Я хотел сказать, что синхронная физика не возникла в вакууме, отнюдь, она выросла из опытов Розена и Бора. Если рассматривать вот это…

Мария кашлянула. Уистлер оглянулся на реку. Барсик упрямо греб против течения.

– Мне кажется, с ним что-то не то, – Мария указала на пантеру. – Его определенно заклинило. Он не утонет?

– Думаю, нет…

– А если это… – я кивнул на воду. – Плезиозавр?

Уистлер помотал головой.