Михаил ухватил алкаша за шкварник и дернул назад.

— Ээ-э, ты чего?

Выразительный взгляд парня заставил пьяницу потупиться.

— Понял, понял, — пробормотал он, а затем добавил: — Я — Прохор Безродный, будучи гостем, ни мыслями, ни делом не причиню зла хозяину этого дома или иным его обитателям. Слово моё твердо, воля моя крепка. Да будет так.

За ним тоже самое повторили Марта и Михаил.

Перестав удивляться местным закидонам, посторонился, пропуская делегацию из трех человек.

— Где Стефа?

— На втором этаже. Только вы аккуратней, там лестница хлипкая, можно свалиться.

Вообще не представлял, как мы будем спускать тело бабки, а если учесть, что Мишка попер гроб наверх, то и подавно.

Я стоял внизу лестницы, готовясь подстраховать в любой момент, но, как ни странно, ни одна ступенька под ногами «гостей» даже не скрипнула, не то — что не пошатнулась.

Вот и как это понимать?

Почему, когда поднимался я, создавалось ощущение, что ступаю по минному полю, один неверный шаг и подорвусь?

— Ты идешь, наследничек? — послышался со второго этажа голос Марты.

Сделал первый шаг и остановился, втянув носом воздух от резкого жжения на ладони.

Встряхнул рукой и поднял её к лицу, чтобы получше рассмотреть повреждения. Сразу предположил, что увижу пару порезов, ибо не стоило хвататься за шершавые перила, о которые преспокойно можно содрать кожу, но не тут-то было.

Я даже моргнул пару раз от недоверия.

Приплыли называется.

На ладони отчетливо-ярко проступала татуировка, словно её только что выжгли калёным железом.

— Какого…

— Алексей, — вниз по ступеням сбежал Прохор, — нам бы это… Молоток и гвозди, Мишка забыл… и чем быстрее — тем лучше.

— Ага, сейчас.

Пришлось разворачиваться и топать в сарайку. Насколько помнил с детства, инструменты у Стефы всегда хранились именно там. Не хотелось бы переворачивать весь дом вверх дном, чтобы достать искомое.

Хлипкое, накренившееся на бок строение, тускло поблескивало одним оконным проёмом.

Нахмурился.

— Не понял? А почему свет горит?

Стоило подумать, как изнутри сараюхи раздался треск, словно на пол уронили что-то весомое.

Ну и кто тут решил похулиганить? Наверняка местное пацанье, ищущее на свою задницу приключений, или забравшееся внутрь мелкое животное, вроде кошки.

Я слонялся ко второму варианту, потому как дверь была заперта снаружи.

— Но кто тогда включил свет?

Связка ключей, которую я нашел по приезду, лежала в кармане брюк.

Осталось выяснить который из них подойдёт к ржавому замку.

— Ага, вроде этот.

Получилось с первого раза.

Резко распахнул дверь и на всякий случай отскочил назад.

Вдруг там действительно супостат какой?

Выскочит, да засадит по голове ломиком или лопатой, а я присоединяться к бабе Стефе пока не готов. У меня куча жизненных планов и первый из них — найти убийцу жены, а дальше видно будет.

Никто на меня не кинулся, никто не издал испуганных воплей. В сарае стояла полнейшая тишина. Я даже, грешным делом подумал, что шум мне почудился.

Перешагнул выступающий над землёй порог и покачал головой. Пол почти полностью сгнил, превратив доски в труху. Под подошвой кроссовка чавкнуло.

Огляделся. Со всех сторон сверху донизу расположились серые, покрытые пылью и паутиной полки. Почти все они были пустыми за исключением двух. На них лежали несколько отверток, пара молотков, долото, рубанок и ещё какая-то мелочь — всё ржавое и допотопное.

Единственное, что порадовало, так это старенькая дрель и электропила.

На скособоченном деревянном столе, тускло освещая сарай, неустойчиво стояла керосиновая лампа.

У задней стены были разбросаны лопаты и вилы.

Вот, значит, что упало.

Ещё раз осмотрел маленькое помещение, делая вывод, что спрятаться тут абсолютно негде.

Видимо днем заходил кто-то из соседей. Мало ли что могло понадобиться. Стефании в последнее время ничего из здесь находящегося точно не было нужно.

Похоже, забыли погасить лампу. Руки бы таким гостям оторвать. А если бы упала?

Ещё раз оглянулся в поисках гвоздей.

— Ага, вот они.

Цапнул небольшую коробку и поспешил прочь. Уже на выходе заметил бросившуюся в угол серую тень.