В прошлый раз попытка убить человека не удалась, потому что я была не готова. Сейчас я тоже не особо готова, но, по крайней мере, у меня есть эффект неожиданности. И оружие получше. Меня до сих пор тошнит от воспоминания о коктейльных шпажках в глазу Мэтта Крэнвелла. Хотя сейчас меня скорее тошнит от тряски и запаха плесени от этого одеяла. Но единственный способ всему научиться — это практиковаться на достойном кандидате. И, кажется, все вокруг считают Эрика таковым.

Ну ладно, всё — это один человек, продавец, но он старый и сварливый, и если даже ему не понравился Эрик, то это можно считать мнением большинства горожан. Так что я буду практиковаться на нем.

Нужно просто морально подготовиться.

Этим я и занимаюсь, пока мы едем через город. Представляю, что всё пройдёт гладко. Он припаркуется. Я выпрыгну. Перережу ему глотку. Конец. Но начинают закрадываться сомнения, например, как избавиться от тела. Думаю, что большинство проблем можно решить с помощью огня. Как вернуться в город — тоже вопрос, особенно, когда мы набираем скорость и сворачиваем с шоссе. Но тут Эрик открывает третью банку пива и звонит Наоми, чтобы следующие десять минут её отчитывать. В её голосе слышатся нотки безнадёжности и усталости. Как добраться домой решу позже, даже если придется весь день ковылять.

Гравий хрустит под колёсами, когда мы поворачиваем на просёлочную дорогу. А потом ещё один поворот на неровную дорогу, по которой редко ездят. Эрик подпевает песне, словно его ничего не волнует. Ни дорога, ни его отвратительный характер, вообще ничего. Пока не звонит телефон.

Мой телефон.

Раздается мелодия группы Van Halen — «Кто-нибудь, позовите доктора». Я вижу имя и лицо Фионна на экране. Пытаюсь быстро выключить телефон, но он выскальзывает из кармана и падает между костылями.

— Что за хрень?! — орёт Эрик, и грузовик начинает вилять.

Сейчас или никогда.

Я сбрасываю одеяло и выскакиваю из укрытия, сжимая в руке новый блестящий нож.

— Та-дам, ублюдок!

8

—

ГАЗ И ТОЛЧОК

РОУЗ

Эрик визжит как девка. Пучит глаза, когда видит меня в зеркале заднего вида. Грузовик заносит и выбрасывает с дороги в поле. Не давая ему опомниться, я наношу удар. Втыкаю нож в его шею и надавливаю. Лезвие входит в плоть, и Эрик издаёт испуганный булькающий крик, после чего я резко вытаскиваю нож, и кровь брызжет во все стороны.

В грузовике раздаётся хриплый кашель, кровь струями льётся из раны, заливая всё вокруг. Окна. Сиденья. Руку, которой он пытается закрыть рану. Меня.

И резко из меня выходит содержимое желудка на вонючее одеяло.

— Фу, блять, — шиплю я, отбрасывая одеяло. Эрик корчится, силы его покидают с каждой секундой, его хриплое дыхание становится все слабее. Грузовик продолжает катиться по полю, замедляясь и трясясь на кочках. Эрик всё ещё пытается вдохнуть, а я, глядя сквозь забрызганное кровью лобовое стекло, пытаюсь понять, где мы.

Вдалеке простираются поля выжженной солнцем травы. Видна полоска сухого песка и…

Обрыв в реку.

Блять.

— Надо сматываться, — говорю я, вкладывая оружие в ножны и открывая заднюю дверь, выбрасывая один из своих костылей в траву. Эрик издаёт булькающий звук, и я изо всех сил стараюсь сглотнуть очередную волну тошноты, когда наши глаза встречаются в зеркале заднего вида. Его лицо измазано кровью, кожа бледная. Полуприкрытые глаза умоляют. — Не смотри на меня так, — огрызаюсь я. — Ты же знаешь, что ты кусок дерьма.

Эрик падает на руль, а грузовик продолжает катиться. Выбрасываю нож и второй костыль, засовываю в карман телефон и выпрыгиваю из машины, больно ударившись о землю. Перекатываюсь, глядя, как грузовик приближается к обрыву и сворачивает на песчаную дорожку высохшего ручья.

Машина замедляется. Нет, блин, она должна упасть в реку! Но передние колеса скользят в сторону, и машина застревает в паре метров от обрыва. Грузовик тонет в песке.

Двигатель продолжает работать, из открытой двери доносится кантри, но водитель не двигается.

— Блять!

Сначала беру нож — никогда не знаешь, что может случиться, да и я заплатила за него кучу денег, и он уже оправдал свою цену. Уходит минута, чтобы разобраться, как закрепить ножны на спине. Собрав костыли, я ковыляю к грузовику, чтобы решить, что делать дальше.

Открыв дверь, я чувствую отвратительный запах горячей крови, мочи и дерьма. Отстегиваю ремень безопасности и толкаю Эрика в сторону центральной консоли, пока его окровавленное тело и обмякшие руки не падают на пассажирское сиденье.