Вообще, я и не планировал кого-то из присутствующих брать с собой на вылазку. У меня в планах на завтра посетить дом культуры и обзавестись хорошими пушками. Возиться с этими обездоленными беженцами бессмысленная трата времени ведь по итогу их возьмёт в оборот армия. Они, как никак, граждане страны и если правительство ещё сохранилось, то оно не упустит возможности использовать такую дешевую рабочую силу в своих целях под видом заботы. Да и командовать бездарями такая себе идея.

— Главное, что вам следует уяснить, что никто, кроме меня, разумеется, бросать вас на произвол судьбы не собирается. Требовать невозможного или заставлять тоже. Просто ждите и не наводите суету. Уж пару дней потерпеть вам по силам. И да, ещё кое-что. — как я заметил, многие люди морщатся от крика малышей, что, по сути, естественно. Меня тоже они бесят так, что хочется их выгнать вместе с тупыми мамашами не способными утихомирить своё чадо. — Дети шумные, это нормально, и, если я узнаю, что кто-то посторонний огрызается на мамашу или её ребёнка, прострелю колено чтобы вы тоже присоединились к бесячему возгласу выражения неудобства. И поверьте, я очень люблю стрелять в людей. — моё предупреждение достигло сознания народа, и я видел на их лицах именно то чего хотел. Презрение и страх.

Да, сейчас для них я всё равно что тиран, а значит они будут меня слушать. Может быть, о подчинении речи и не идёт, но при каждом своём дерзком решении в их голове будет всплывать мой образ. Одно это остановит множество возможных конфликтов.

— Вроде всё сказал. — я задумался и чутьё мне подсказало, что ночью будет нечто занимательное. А ещё опасное. — А хотя нет, не всё. Когда детское время закончится, я хочу слышать гробовую тишину. Не думайте, что это моя блажь. Мой фетиш кромсать людей, но я не позволю каким-то тварям портить мои игрушки, так что ведите себя тихо, для вашей же безопасности. У вас есть… — я посмотрел на руку, где должны быть часы и не увидел их. — Есть у вас… — пробежался по карманам в поисках телефона, однако и того не было. — Пару часиков у вас есть, короче. Поешьте, да спокойно ложитесь спать. А, и да, любой нарушитель тишины, будет убит.

— А как же дети!? — раздался женский голос откуда-то из людской толпы. Я даже не видел, где обладательница этого голоса.

— А что дети? Пускай орут. Будем надеяться, что мутанты подумают, мол, эт цапля гогочет. — я пожал плечами. Действительно, ступил, как бы, у нас тут дети и шуметь мы будем в любом случае. Думаю, ночуй я с Диром в гнилом уличном толчке и то был бы в большей безопасности чем тут, в бетонном подвале да за стальной дверью.

Всё же стоило идти в бар. Вообще, сходить в бар всегда хорошая идея.

— Это всё. Всем спасибо. Все молодцы. Я красавец, в мой пёс вообще лучше всех. — присев я потрепал Дира по голове, после чего повернулся к бородатому лидеру местного сборища беженцев. — Ну как тебе моя речь?

— Отвратительно. — оценил он.

— Спасибо, я старался. — расплылся я в улыбке. Не каждый день твои усилия оценивают по достоинству.

— Клаус? — раздался голос за моей спиной. — Это ты, мой мальчик? — я резко развернулся от нахлынувшей на меня волны страха и ярости. Бросил взгляд на Дира, и увидев его оскаленную мордочку ещё больше разозлился.

Шаг, рука врезается в типичное лицо зажравшийся от сытой жизни и безнаказанности женщины. Она падает как мешок, набитый салом, раскрывая свою пасть с парой золотых зубов, но та не успевает закрыться так как ствол моего ружья утопает в ней.

— Что ты сделала, сука!? — я в бешенстве вдавливаю ствол ещё глубже ей в глотку, прекрасно понимая, что она не сможет мне ответить. — Я тебе, тварь, вопрос задал! — наступив ногой ей на живот сильно надавил. Прану не использовал, хотя очень хотелось убить эту женщину на месте. Даже не знаю по какой причине.

Сперва она пыталась освободиться, вытащить ствол ружья из пасти, но через несколько мгновений затряслась и её начало рвать. Бловотина выплеснулась, растеклась по её лицу и воняла так, будто она утром пожрала что-то жирное, острое да запитое дешёвым алкоголем.

Внезапно у меня потемнело в глазах, причём не от омерзения или тошноты, а словно озарение. В голове возникли образы Дира, этой женщины и слова, означающие что она бросила пемброка умирать. Буквально отдала его, беспомощного, пожирателям на съедение.

— Ты… Паскуда… Бросила его! — не знаю, что это, бред моего усталого сознания или яркое проявление чутья, но я не сомневался в своих выводах.

— Психопат конченный! Прекращай! — раздался тяжелый мужской бас в стороне от меня, но я даже не смотрел на него. Выдернул спицу и всадил снизу вверх в голову, особо не целясь. Только после этого перевёл свой свирепый от злобы взгляд на новое действующее лицо.

Спица прошила подбородок мужика внушительного вида и вышла из его щеки. Он, с ошалевшими глазами вцепился мне в руку пытаясь её сдвинуть, но его сил было недостаточно. А ведь судя по его мышцам, этот хрен должен быть куда мощнее меня.

— Найкрас, успокойся. Ты пугаешь людей. — теперь ко мне обратился бородач. Я же, взглянул на толпу. Вот уж действительно, пугаю. Им реально страшно, ведь и правда веду себя как психопат. Причем тот, у кого в руках пушка, а значит любой из них может нарваться на пулю если пикнет. Лишь этот мужик, что вступился за хозяйку Дира не побоялся вмешаться.

— Дир, тебе решать их судьбу. Только скажи и я прикончу их обоих. — решение должен принять пемброк. Он умный, он понимает ситуацию и насколько я успел его узнать, эта рыжая морда имеет интеллект максимально приближенный к человеческому.