Корги сел и покачал головой будто отказывается. У собак этот жест плохо получается, но я его понял. И всё же, решил переспросить.

— Ты действительно хочешь их простить и сохранить им жизнь? — он кивнул. — Ты слишком добр. Они не заслуживают жизни, но я уважаю твоё решение. — произнёс я, выдернул спицу и буквально вырвал ствол ружья из глотки бабы. Он, помимо блевотины был ещё кровью заляпан. Что-то я там ей знатно так разодрал.

— Найкрас, это уже перебор. — заметил бородач.

— Нет, не перебор. — ответил я громко. Так, чтобы слышали все. — Есть личные разногласия куда посторонним лезть не стоит. А ещё есть предатели, которых следует карать как проказу. Она из таких. Она, спасая свою шкуру, бросила моего дорогого друга умирать, и как, по-твоему, я должен был поступить? — последнее было адресовано по большей части бородачу, но я хотел, чтобы и остальные люди это слышали.

— Если выбирать между человеческой жизнью и… — перезарядка ружья и мой свирепый взгляд в одно мгновение прервали его фразу. В гробовой тишине замкнутого помещения, вылетевший из ружья патрон оглушительно звонко упал на бетонный пол.

— Аккуратнее подбирай слова, друг. — последнее произнесённое мной слово имело уже совсем не положительное значение.

— Я понял. Надеюсь, ты сделал всё что хотел?

— Всё ли? — я посмотрел на людей и удивился тому, что в нескольких метрах от нас стоит та самая девочка, которая просила у меня ингалятор для своего отца. Теперь она была уже с ним.

— Дяденька, спасибо вам… — она, стесняясь или вовсе, опасаясь за свою жизнь аккуратно, маленькими шажками подошла ко мне. — Вот, держите, это вам. — с этими словами девочка протянула мне свой розовый шарф. Ещё и глазки такие невинные состроила, что, если я её прогоню, это станет выжженным клеймом на моей репутации.

На самом деле, став для всех эталоном жестокости, я бы обзавелся стойкой неприязнью местных. Перед ними конченный подонок, с садистскими наклонностями и это мнение было бы уже не изменить. С другой стороны, какое мне дело до мнения этого сборища отбросов? Вот именно, никакого.

— Спасибо, малая. — приняв подарок, обвязал его вокруг своей шеи. — Я буду калечить любого, кто оставит на нём хотя бы пятнышко. А за чего похуже, последует смерть в муках. — с каждым словом лицо малышки бледнело и насколько я успел заметить, всё это из-за моей улыбки. Она кажется другим жуткой.

Девочка убежала к отцу, а я подошёл к Насте, которая только сейчас накладывала еду. Она приготовила мясо с овощами. Просто большие куски нарезанного мяса тушили с мороженным овощами. Уж не помню нафига я положил в рюкзак нечто такое скоропортящиеся, но такой ужин мне по душе.

— Садись, борода, угощайся и поведай нам, чего тебя тревожит. Разобрались же уже с эвакуацией. Цели поставлены, план составлен, люди предупреждены, провизия и медикаменты в наличии, охранение ввиду особенностей укрытия без надобности. — перечислил я выполненные дела за последние пару часов. — Вроде ничего не забыл?

— Всё так, но какой ценой? Ты теперь для них враг.

— Насрать. Даже хорошо если так, не сядут на шею как тебе. Вот сколько вы потеряли людей после рейда в школу? — он и так выглядел мрачно, но мои слова сделали только хуже. — Например, защитник той бабы которому я лицо подправил, он же не отправился с вами? Он её супруг? И она его не отпустила? — он кивнул. — Угадал значит. А сколько ещё таких, отказавшихся рисковать жизнью во благо других. В вашей ситуации это не личный выбор, не геройство, а необходимость. И я уверен, эти сыкливые лентяи засунули свои жирные ручонки в добытую вами провизию. Добытую кровью, хочу заметить.

— Я это всё понимаю, но и ты меня пойми. Я простой слесарь. Я не умею командовать людьми. У тебя же это выходит куда лучше.

— Не разочаровывай меня. Методы контроля у нас одинаковые, разве что я людей за людей не считаю. Вот и вся разница. Думаю, если всё так продолжится, через недельку другую твоё отношение к ближнему будет таким же.

— Надеюсь, что этого не произойдёт.

— Не поверишь, но я надеюсь на тоже самое. Мне индустриализация больше по душе чем дух пост-апокалипсиса, только вот уже ничего как прежде не будет. — вздохнув сказал я, посмотрев на счётчик оставшихся в живых людей. С таким количеством, про прогресс науки можно забыть. Человечество на пару сотен лет остановится в развитии, не говоря о том, что ничего пока не ясно с этапами от системы.

— Тебе идёт этот шарф. — неожиданно для меня заметила Настя.

— Мне вообще идёт всё что бы я не примерил. Это потому что я красивый. — говоря это погладил шарф. И пусть он был розовый, не по сезону тёплый, а также тупо мал, этот элемент гардероба пришёлся мне по душе.

— У тебя довольно высокая самооценка. Ты поэтому так легко справляешься с монстрами, потому что смелый?

— Нет, просто сами твари не такие уж и страшные. Насть, они ничем не отличаются от тех же диких собак. Их опасность только в укусах, а ничем другим они похвастаться не могут. Те же волки, схожие по габаритам куда страшнее. Я бы предпочёл встретиться с дюжиной пожирателей, чем пятёркой волков.