Я тебе не машина докладывающая сухие факты. И даже так ничего лишнего или ненужного не сказал. Или тебе необходимо разжёвывать?

Поднявшись на третий этаж, выглянул в коридор, никого, а ведь людей в здании должно быть больше чем двое.

— Я понял тебя. Люди эти не простые и за ними стоят крупные силы. Что за патроны в пукалке?

Обычные, оболочечные. Ничего для тебя страшного если он в упор очередью не шмальнет. Скорострельность у пестика на высоте, тычинки всегда под впечатлением.

— Прекрати шутить. Что по стволам? Нычку чуешь?

Нет, чутьё не добивает до подвала, а он тут на удивление глубок. И у меня есть подозрение на бомбоубежище.

— Не гони. Это строение старше меня.

Я о том и говорю. Найкрас, тебе не кажется странным, что жилые здания для гражданского населения на фоне административных и близких к ним просты как угол?

— Ладно, убедил, и что это значит?

А вот это мы сейчас и выясним. Заходи в гости к директору и спроси с него за этот момент. Молодого в расход.

— Принял.

Скрываться мне нет нужды и поэтому шагал так, как если бы сейчас был день, а я обычный посетитель дома культуры. Под странным паркетом шаг отдавался эхом по всему коридору и можно быть уверенным, что та парочка уже в курсе о моём приближении.

Дверь распахнулась.

— Я же говорил докладывать по рации, олухи! — чуть ли не крича, из-за двери показался молодой человек и тут же получил от меня пулю в ногу.

Словить пулевым ружейным выстрелом практически в упор не то, чего может пережить любой человек. Мало того что ему чуть его ногу не оторвало, так ещё и ударило будь здоров. Показалось будто бы того привязали верёвкой к машине, и та натянулась только когда тачка набрала скорость.

Прелесть.

— Глубочайше прошу прощения за столь вульгарное приветствие. — извинился я, подходя к мычащему и рычащему от боли человеку чтобы нагнуться и подобрать выпавший из его рук пистолет. — Увы и ах, иначе поступить было попросту невозможно, ибо того требовали обстоятельства.

Я помахал рукой мужику в кабинете, который смотрел на меня со смесью надежды и непонимания. Он ожидал кого-то другого?

— Знакомится не будем, лишнее это. Но нам есть что обсудить. Прошу проследовать в мой кабинет. — я схватил молодого за раненую ногу и под его вопли затащил в гости к директору. — Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях. Оба. — раненого я швырнул в угол, как тряпку. Он там ещё головой хорошо приложился о стену, отчего, кажется, получил лёгкое сотрясение.

— Ты ещё кто такой? — директор, хрипя будто он задыхается даже не подумал принять меры к собственному спасению, хотя, как бы, даже для меня очевиден недавний конфликт между этими двумя.

— Ну-ну, исключительно из уважения, повторюсь. — я повёл рукой будто бы подзывая кого-то из-за спины, но не самом деле щупальцем закрыл дверь в кабинет. — Кто я, не имеет значения, ибо в знакомстве с вами я не заинтересован. У меня к вам есть дело, и оно не терпит излишней задержки.

Найкрас, коснись пальцем его лба. Я хочу попробовать прочитать его мысли.

— Что важнее, так это ваше умение ловить маслину. Оно блестяще! Полагаю, в упор? Это же ещё умудриться нужно! — я обошёл стол и заметил что на полу, рядом с мужиком валялся ещё пистолет. Только другой, по внешнему виду сразу понятно, наш, православный. Получив пулю, этот человек, видимо выронил его, а поднять уже не хватало сил. Он сидит то с трудом.

— Ты от Сталевара, или Инкубовский? Отвечай! — тон у мужика командный, только вот в его состоянии он растерял свою грозность. Сейчас, раненый и при смерти, этот человек больше похож на тяжелобольного, которого отдали на растерзания студентам медикам дабы те на нем улучшили свои навыки.

— Понятие не имею про кого идёт речь и попрошу не тратить зря силы и не сотрясать воздух. — от моего прикосновения он хотел отмахнуться рукой, но та была перехвачена щупальцем. А затем он сразу же погас, даже рука зажимающая пулевое ранение безвольно повисла. Для меня этот эксперимент Смайла бесследно не прошёл, я ощутил, будто бы теряю часть себя, причем не просто испаряется сознание, оно выблёвывается рвотой. А затем, так же отвратительно входит обратно.

Всё, Найкрас, я закончил.

— Больше это не практикуем… — я оперся на стол пытаясь справиться с головной болью и туманом в голове, но понял, что этого мало, поэтому столкнул директора со стула. Он в этот момент пришёл в себя и рухнул, хрюкнув недобитым подранком.

Увы, придётся. Слишком полезно для тебя будет пользоваться этим методом.

— Да я будто бы говна хлебнул…

Ты же не пробовал его на вкус, откуда тебе знать?

— А ты?

А я да. И у него нет вкуса. Только запах.

— У нас разные вкусовые рецепторы, так что не верю. И давай закроем тему. Что мы узнали?