— И ничего, — объявил торжествующе. Как будто его и вправду радовало, что здесь часы и руны были бесполезными. — А татуировка обычно щиплется при вранье… Не очень, правда, сильно. Если специально не обращать на это внимания, можно и не заметить.

Покопавшись в ее рюкзаке, Даня достал две бутылки воды, одну протянул Поле, из другой отпил сам. Сорвал с упаковок еды оберточную бумагу.

— Мясо и овощи прямо с княжеской кухни, — пояснила она. — Ты еще помнишь главного повара Валерия Степановича?

— Не-а.

— Он очень хороший. Всегда готовит мне в рейсы что-то вкусное. И по тебе охает частенько. Бедный мальчик, ну и так далее. Хоть князь и запретил всем вспоминать о тебе.

— Даже так?

— Чтобы не расстраивать твою маму. Егорка рассказывал — она часто плачет, глядя на него, вы похожи.

— Бедный Егор.

Даня поймал Полин внимательный взгляд, отодвинулся, отвернулся:

— Безобразно?

— Очень. Это пройдет?

— Через пару дней. Потерпи, ладно?

— Ты ошибся, — поправила его Поля. — Терпеть-то тебе. У меня ничего не болит.

— Ты можешь спросить, — предложил он, — я отвечу.

— А бывают руны, которые помогают лучше понимать людей? — тут же задала она вопрос, который так и крутился у нее на языке.

Его плечи дрогнули. Поля встала с камня и обошла, чтобы увидеть его лицо. Есть Даня все же не мог, уныло таращился на мясо.

— Зачем, Поля? Начнешь понимать людей — а там, глядишь, и жалеть научишься. Оно тебе надо? — мрачно пробормотал он.

Она вспомнила, как Егорка ревел, когда ее перевязывали после их вылазки на перевал. «Мне тебя так жалко», — виновато всхлипывал он, не заботясь о собственных ранениях.

Может, ей тоже так надо было: причитать над Даниными волдырями? Люди ведь понимают и жалеют друг друга?

— Что мы будем делать? — вместо этого уточнила Поля, с сожалением признавая поражение. Причитать ее ни в какую не тянуло. — Дойдем до ущелья и обратно? Или придется ждать твою вассу?

— Ждать не будем, — Даня со вздохом завернул мясо обратно, сделал небольшой глоток воды. — Чуда сказала, что будет там, когда бы я ни появился. Тогда я еще не знал о том, что в ущелье нет рек и ручьев и она не сможет туда добраться. Впрочем, может, это всего лишь байки. Или странная шутка. Или… или это какой-то дар, вассы бывают щедры с людьми, которые их забавляют. Вдруг там сокровище костяного змея?

— Ладно, — это ее вполне устраивало. Она любила дорогу, любую.

Даня замолчал с явным облегчением. Перевел дыхание — рваное, сиплое, побледнел, на лбу выступил пот.

Поля снова села на камень, так, чтобы касаться спины Дани плечом. Вернулась к своему обеду, прислушивалась к тягучей, густой, вязкой тишине.

Получится хорошая история для Егорки.

Вечер так и не наступил — кажется, здесь не было ни времен года, ни дня, ни ночи. Пасмурная серость, горы, неподвижность воздуха.

Даня шел, все чаще подрагивая, все крепче держась за Полину руку, а потом вдруг остановился, зажмурился.

— Что? — не поняла она.

— Мертвецы, — прошептал он, — прямо у нас под ногами. Много.

Поля посмотрела — каменистая тропа, ничего больше.

— Это какое-то наваждение, — заверила она Даню, встала перед ним, взяв его за обе руки. — Посмотри на меня. Смотри только на меня. Здесь нет ничего пугающего.

Он неуверенно кивнул, открыл один глаз, другой, его губы дрогнули.

— Не смей улыбаться, — велела Поля. — Давай обойдемся без крови, даже капли. Кто его знает…

Даня снова кивнул, огляделся, поежился. Его взгляд торопливо вернулся к Полиному лицу.

— Ты сможешь мне поверить? Моим глазам, а не своим? — спросила она.

— Ага, — решился он после паузы. — Хорошо. Пусть так, пока ты спокойна — я тоже буду спокойным.

— Наверное, это просто защита от всяких любопытных проныр вроде тебя, — Поля пошла вперед, Даня больше не отставал. Ей понравилось, что он быстро справился с собой. — Давай найдем какое-нибудь место для отдыха, незачем выбиваться из сил.

Они прошли еще около пятнадцати минут, когда Даня вдруг сказал:

— Вон та полянка выглядит симпатичной.

— Какая еще полянка, Даня! Тем более симпатичная!

Он поднял камешек, зашвырнул его куда-то влево. Камешек с тихим «чавк» исчез, едва коснувшись земли.

— Ого, — в голосе Дани было больше восхищения, чем испуга. Поля пригляделась: там, где исчез камешек, воздух словно подрагивал, как затаившийся хищник.

— Что еще ты видишь? — с интересом спросила она.

— Я слышу журчание воды, — ответил он задумчиво. — Это ведь тоже морок?