Доменик поднял голову, осматривая меня, но я приняла решение, без его участия. Имею право, ведь идет речь о моих близких.

Подхожу к столу, вставая напротив Доменика, соблюдая дистанцию и достаю из сумки карточку, бросая на поверхность стола.

– Так не может больше продолжаться. Понимаю, что неподходящее время и тебе нужна помощь, поэтому до конца недели разгребу завал, а в субботу полечу к себе домой. К маме. Наши отношения зашли в тупик, Доменик. Я выжита, обессилена, а ты пользуясь этим начинаешь крутить мной, передвигать туда, куда ты хочешь и когда хочешь. Я повторяла тебе уже в самом начале, что на роль куклы я не сгожусь. Это мое последнее слово. Имею полное право взять передышку, чтобы подумать, действительно ли я хочу строить совместное будущее с человеком, которому контроль важнее, чем мнение любимой женщины. У меня все. Приятного аппетита, мальчики, а ты Маш пошли со мной.

Болезненный укол в сердце, когда я решаюсь посмотреть ему в глаза. Доменик не может поверить, но тем не менее мой удар попал в цель. Ему действительно очень плохо.

– Ты не можешь быть серьезна, - невыносимый шепот, вырывается из него и Доменик встает, чтобы подойти ко мне, но я отшатываюсь, боясь.

Не его, а тех людей, которые могут его зарезать, как и Антона. Сегодня подходящая дата. Подготовлю почву, дам Доменику время, чтобы остыть, а потом уже буду действовать.

– Не подходи ко мне, ладно? Я и так держусь из последних сил, чтобы не сбежать от тебя, настолько мне противны оковы, которые ты на меня надел.

Вранье. Я приму с удовольствием даже яд из рук Доменика, но ему знать не обязательно. Всю жизнь из-за меня страдали другие. Для чего? Чтобы мне же было больнее. Я не имею понятия, кто стоит за тем мужчиной, как зовут того садиста, но я впервые действительно осязаю смертельный захват у себя на горле. Тот мужчина сдерживался, та ярость для меня был настолько непонятна. Как я могу вызывать ненависть у постороннего, что она ощущается так остро? Клубок тайн все еще больше запутывается, а моя зависимость Домеником не помогает. Затмевает глаза розовой пеленой, даровав надежду, что этот мир не настолько жесток и меня никто не тронет.

– Я тебя не отпущу, слышишь? – Доменик подлетает ко мне и касается больно кисти, что я вскрикиваю, но он наклоняется, заглядывая в глаза, как будто хочет найти искренний ответ, но не получит. Я слишком дорожу им и своей семьей, чтобы раскрыться. – Вчера с тобой что-то произошло, но ты скрываешь от меня. Я прав? Котенок, приди в себя! Ты не можешь, так поступить с нами!

Грустная улыбка очерчивает мои губы, когда я выпускаю кисть из его хватки, обреченно прошептав напоследок, чтобы слышал лишь он:

– Ты сам все разрушил, Доменик. Я не собираюсь быть лишь приставкой к тебе. Пора расставлять приоритеты правильно, пока ты мне не закрыл весь обзор на реальное положение вещей. Я личность, а не собачонка на которую можно нацепить поводок и выдрессировать.

Я ухожу прежде, чем Доменик может что-либо произнести. Сердце, как отбойный молоток, стучит невпопад из-за того, что я посмела обидеть его истинного хозяина. Порой мы должны принимать важные решения, не смотря на то, что можем причинить грубыми словами душевную боль.

Маша на протяжении всей дороги пытается со мной заговорить, но как рыба постоянно открывает и закрывает рот, не находя подходящих слов. Разве не видно, что никакие речи не помогут? Я выгляжу невменяемой со стороны. Безумной. Хотите открою секрет? А я и никогда не была обычной нормальной девчонкой. Складывается ощущение, что я родилась для того, чтобы ощутить всю жестокость этого мира на себе и пройти в одиночку весь жизненный путь.

– Прости, ты пропустила сегодня тренировку, - решаюсь я заговорить первая, говоря, как можно беззаботнее. Истинная редкостная сука, вот кто я.

– Не могу поверить своим ушам, - закричала наконец-то Мария, аж Заур сидящий за рулем подпрыгнул от ее визга. – После всего, что ты натворила, явно находясь под наркотой, извини, более подходящего объяснения не могу найти, ты просишь прощения за какую-то никчемную тренировку? Проснись, Царева или я тебя сейчас прямо об эту дверь со всей дури башкой ударю, чтобы мозги на место встали. Вернись прежняя девчонка, а эту стерву засунь глубоко в задницу, пока я ей хук справа не прописала.

Хмыкаю, немного оттаиваю, но очки скрывают всю печаль моих глаз. Прикусывая губу, выдыхая тревожно через нос. Если бы все было просто. Как в школе. Два плюс два, ровняется четырем. Нет, здесь другая арифметика и я слишком глупа и неопытна, чтобы хотя бы прочитать правила.

Открываю замок сумки, которая лежит на моих коленях и достав пистолет, проверяю магазин, прежде чем снять с предохранителя и всучить в ладонь потрясенной подруге.

– Это будет действеннее. Там восемь патронов, - я указываю на свой висок, говоря бесстрастно. – Выпусти мне весь магазин в висок, потому что я реально за*балась находиться в этом мире.

– Эй, ты нормальная?
– возвращает мне пистолет и вытирает руки об свой комбинезон, очищаясь, как будто от грязи.

Покачав головой, ставлю обратно на предохранитель, пряча в сумку.