– Вернемся к вопросу, когда я определюсь, а пока мне и в компании неплохо. Хорошо, что нас здесь не поджидают журналисты.

– Потому что боятся, - пояснил Доменик очевидное.

О чем речь идет понятно. Авторитет Конте никогда не подрывался на их родине, даже отправляясь в бега, не теряли величия, ведь все знали, что вернутся и тогда каждый ответит сполна, а вполне возможно и даже больше. В России же совершенно другая обстановка. У меня зарываются сомнения, что до конца Конте и не обладали властью в моей стране, кто-то стоял за их спинами долгие годы, тщательно маскируясь под их тень.

– Пойдем, у меня есть для тебя еще один подарок.

Доменик подхватил рюкзак, поднимая меня и опять куда-то ведя. Я так и могу привыкнуть к баловству…

Около многоэтажного дома уже стояло три внедорожника с ребятами Доменика внутри. Значит, мы останемся здесь с ночевкой. Теплый песочный цвет старинного дома с маленькими балкончиками влюблял в себя, и мне не терпелось оказаться внутри.

Металлическая дверь на девятом этаже совсем не подходила к внутренней отделке, но я могу предположить, что ее вставили совсем недавно. Доменик впустил меня первой в просторную трехкомнатную квартиру, совсем новую. Голые молочные стены, паркет темного цвета, большие люстры и минимум мебели. На кухне хотя бы имелся красный островок, обеденный стол на котором я оставила розу и барные красные стулья. Прохожу дальше, останавливаясь в гостиной, проводя рукой по тюли и поворачиваюсь, осматривая комнату уже планируя, куда я поставлю темно-синий диван, который недавно приметила в каталоге.

– Ты купил нам квартиру? – спрашиваю я у Доменика, наконец-то концентрируясь на нем.

Он отталкивается от стены, подходя ко мне, сплетая наши ладони, и прикоснулся на секунду к моему носу губами.

– Тебе, любимая. В Палермо у нас замок, но я подумал, что иногда тебе захочется больше цивилизации, привычной обстановки, а не холодных каменных стен. Обставишь по своему вкусу, я и слова не скажу. Связка твоих ключей на входе висят в шкафчике. Документы лежат в спальне.

Сложно поверить, что я не в сказке. За кратчайшие сроки этот великолепный мужчина одарил меня всем, чем можно. Речь идет не только о материальном. Доменик глубоко вошел мне под кожу.

Продвигается выше, скидывая пиджак с моих плеч, и его веки наполовину прикрыты, словно в дурмане, а я поддаюсь, вставая на носочки, обрушивая свои губы на него. Доменик скидывает обувь, отвечая с не меньшей по силе страсти. Наша последняя ночь в статусе жениха и невесты. Завтра все изменится. Я стану синьорой Конте.

Дальше не разобрать, где чьи руки, губы, мы просто поглощаем друг друга в бешенном ритме. Доменик стягивает с меня сарафан, а я скидываю кроссовки с носками, ведя его в направлении ванной. Не могу больше ждать. Весь день желала его до хруста костей, но Доменик мастерски увиливал.

Как только оказываемся в ванне, закрывшись в душевой, толкаю его к стене, в быстром темпе разрывая на Доменике рубашку. Я достаточно осмелела, стала растягивать ремень, тут же снимая его штаны, вместе с боксерами и Доменик поддается, помогая мне выбраться из простого хлопкового белья. Подхватив под попку, я поднимаю ноги, оборачивая, разворачивается и слишком грубо толкает к стенке, не подготовив, входя до упора и я стону, сильнее стискивая его бедра, вцепившись крепко в шею, чтобы не упасть.

Доменик осыпает мое лицо поцелуями, давая привыкнуть и я первая толкаюсь на встречу, определяя ритм и он не против. Его восхитительная твердость внутри меня заполняет до самых краев и я накидываюсь на его губы, тут же впуская его язык и сталкиваясь с ним, усиленно сосу, получив сладостный стон своего мужчины. Медленные, глубокие толчки ничем не хуже быстрого ритма. Мы любим друг друга. Отдаемся без остатка.

И вот восхитительная истома внизу живота наполняет меня, я кончаю, прокричав Доменику в рот и ощущаю, как он освобождается, выстреливая в меня семенем. Настоящий поток и я расхожусь в самодовольной улыбке. Воздержание до добра не доводит.

– Мы даже не включили воду, - кратко целую, откидывая голову, чтобы взглянуть на разгоряченного Доменика.

Его член по-прежнему во мне, не обмякший, а готовый ко второму раунду и я уже знаю, что вода последнее, что нас будет волновать до конца ночи.

Первые лучи пробиваются в окно, когда Доменик лежит на моем животе, вычерчивая пальцем какой-то узор на коже. Я борюсь с сонливостью, не желая упустить редкостный момент. Больше не смогу стать невестой. Навеки женой, если повезет.

– Подумай о детях, - не поднимая головы, моля просит Доменик, и я вижу, что ему далось не просто озвучить свои мечты.

Старается улыбнутся, но выходит жалкое подобие, скрывающее под собой нерешительность. Доменик никогда не просил ни у кого. Всегда брал силой. Не нуждаясь в разрешении. Со мной же ему трудно просить из-за того, что я слишком молода, а его желания весьма не просты. От ребенка не избавишься, когда он наскучит. Ответственный шаг, вся забота именно о малыше, я вообще себе с трудом представляю, как буду удерживать баланс между материнством, учебой и карьерой. Выбрать одно из представленного, значит, себя ограничить, а я так и не испытала многого.