Лиза и Маша единственные подружки невесты и для них я подобрала нежно-голубые платья на завязках в пол, а фигуры им позволяли носить такие обтягивающие одеяния. Лиза пока еще не набрала за время беременности.

Стоя перед зеркалом уже полностью собранная, закатила глаза от реплики мамы, а Маша, поправляющая мою фату шепнула тихо на ухо: «терпи».

– Дочка, но ты же вообще не сможешь в нем передвигаться! Тебе нужно спустится по ступенькам, а как ты это сделаешь – уму непостижимо.

– Все претензии к Доменику, - я почувствовала на себе добрую часть любопытных пар глаз. – Пока вы в салоне попивали шампанское, Доменик подобрал мне платье, а вы и не заметили. Он специально выбрал именно эту модель, чтобы я не смогла сбежать в случае чего. Я выхожу замуж за параноика.

Возразить после впечатлительного довода никто не мог. Фух, осталось совсем немного. Лишь бы не поддаться панике. Считанные минуты и я возьму его фамилию. В голове проносятся вспышки из совместных моментов, как в замедленной съемке, пока важные в моей жизни женщины расправляют шлейф моего платья.

Прилетев в Москву, сразу же попала в плен его шоколадных глаз. Наша история любви построена именно так, как в самых удивительных сказках. Чудовище и Красавица, как однажды назвал нас Доменик, но я с ним не согласна. Разве можно назвать чудовищем того, кто выполняет долг, не имея выбора? Я безумно его люблю, ценю, уважаю и дорожу. Никто не сможет стоять на его месте. Лишь его я вижу в роли мужа. Мужчина, открывший не один замок на моем сердце, боровшийся с моими внутренними монстрами и победивший их.

Дверь открылась, и на пороге в костюме тройке появился Сережа. Глаза защипало от непролитых слез и он бросился ко мне, обхватив ладошки, тревожась, что помнет платье. Я стала делать медленные, короткие вдохи, чтобы прийти в себя. Слишком долго макияж делали, и я не должна его испортить.

Мне казалось, что я одна пойду к алтарю. Не имею отца, брата, дяди, любого, кто носил бы фамилию Царев. Доменик наверняка подговорил Сережу и если это так, я ему благодарна. Именно он должен подставить локоть за который я ухвачусь, чтобы не упасть и не спотыкнутся о собственные ноги.

– Валера бы…

Но я отрицательно покачала головой, чувствуя, как глаза наполняются влагой, и поднимаю голову к потолку. Не могу слышать. За утро я не раз проматывала тот сон, воспоминания с ними обоими, так что это меня добьет.

– Хорошо, я болтаю лишнего. Дамы, вам пара на выход, а мы следующие. Жених заждался.

Они поспешили выйти и я заметила, что мама прижимает платок к лицу, вытирая со щек слезинку. Ох, мамочка, я с тобой. Какую бы не взяла фамилию. Всегда рядом.

??????????????????????????

И момент настал. Перед нами распахнули двойные двери, я взяла со столика букет пионов, девочки схватились за подол, а я обхватила руку Сережи. Волнительно, аж ноги трясутся.

Как только мы останавливаемся на заднем крыльце, как несколько скрипок зазвучали, а гости, сидящие ко мне спиной, встали, оборачиваясь. Десятки незнакомых мне лиц, но практически все любимые сегодня решили разделить со мной этот день. Ступаю уверенно, поднимая подбородок, замечая вдалеке Доменика. Девочки опускают подол, обходя нас уже с корзинками, и разбрасывают по красной дорожке лепестки белых роз.

Непривычно видеть Доменика в смокинге, но ради меня он решился. Безумно приятно и я ускоряю шаг, чего не укрывается от гостей, раздается несколько смешков, но одного громкого покашливания Доменика хватило, чтобы все заткнулись. Лишь музыка, глаза в глаза и ничего больше. Это лишь наш миг.

Остановившись около цветочной арки, Сережа вручает мою дрожащую ладонь в ладонь Доменика и просит:

– Береги ее. Вверяю Валерию тебе от четы Царевых.

Не оборачиваясь, могу услышать всхлипы матери и Лизы от его фразы, а Доменик заметив мою дрожь, стискивает ладонь, клятвенно заверяя:

– Для меня честь прожить с ней всю оставшуюся жизнь.

Мы обмениваемся с Сережей взглядами на прощание, и Доменик подводит меня к регистратору. Озвучиваем клятвы, стоя друг напротив друга, впитывая волшебство момента. И вот золотые колечки блестят на наших пальцах, и Доменик обхватывает мои щеки, наклоняясь и целуя со всей нежностью и любовью, что я таю в его руках. Мы немного увлеклись, и Александр не постеснялся прервать, выкрикивая из-за спины Доменика, стоя рядом с Зауром:

– У вас вся ночь впереди, голубки. Потерпите.