Малик дэ Сад едва заметно хмыкнул, уголки его губ едва приподнялись в издевательской усмешке, впрочем мгновенно исчезнувшей бесследно спустя какой-то миг. Ледяной, проницательный взгляд скользнул по философскому камню и кристаллу ловушки душ, которые Крид спокойно протянул ему на раскрытой ладони. Камень, излучавший холодный свет, казался почти живым; кристалл, прежде темный и непроницаемый, теперь мерцал чистым, прозрачным светом. В тот же миг, как артефакты коснулись пальцев Малика, кристалл словно растворился в воздухе, оставив после себя лишь ощущение пустоты и лёгкий запах озона. На ладони Крида лежал другой, абсолютно чистый кристалл, готовый к новым душам и очередной жатве.

— Спаси её! — голос Крида, хотя и сухой, прозвучал напряжённо, с почти отчаянной мольбой, скрытой за хладнокровием. — Верни Бель жизнь, достойную её невинности и наивной простоты. Без меня… — он замолчал, сжав челюсти. Затем, отдавая Малику философский камень, холодно добавил: — Это плата за счастье одной конкретной души.

Демон кивнул — жест был настолько лаконичен, что почти незаметен, но всё же подобен кивку царя, принимающего дань, что ему причитается. Затем, бесшумно и практически мгновенно, он исчез, как по щелчку пальцев. Не растворился, как кристалл, а именно пропал, словно его никогда и не было. Одно мгновение он стоял перед Кридом, воплощением тьмы и могущества, а в следующее — оставался лишь пустой, напряжённый воздух.

Крид остался один, погружённый в тишину и тяжелую атмосферу. Свет кристаллической ловушки душ потускнел, словно отражая угасающую надежду. Он медленно опустился на стул, словно лишенный сил, и погрузился в свои мысли. Впереди его ждала долгая дорога назад, и он понимал, что всё изменилось безвозвратно. Воздух в каюте пах солёным ветром, смолой и древесиной, но теперь к этим запахам примешивался едва уловимый пряный аромат Инферно и чего-то запредельного — запах Ада.

Крид усмехнулся видимо демон во всю трудился над обустройством нового мира под контролем Инферно и это его по своему забавляло.

Отдав приказ готовить корабль ко всплытию, Крид открыл бутылку рома и прикурил от зачарованной Зиппо самокрутку с целебными травами.

Виктор Крид шагал по выжженной земле, каждый его шаг оставлял глубокий след в пепле и крови. Воздух был насыщен запахом гари и смерти, а небо окрасилось в зловещий багровый цвет. Перед ним простиралась бескрайняя равнина, усеянная обломками оружия и доспехов, костями павших воинов и разрушенными боевыми колесницами.

Крид остановился на вершине холма, оглядывая пустошь вокруг. Его глаза, холодные и расчетливые, искали малейшие признаки присутствия бога войны. Вдалеке он заметил столб дыма, поднимающийся к небу. Решив, что это может быть подсказкой, Крид направился в ту сторону.

По пути он наткнулся на небольшую деревню, точнее, на то, что от неё осталось. Дома были сожжены дотла, а улицы усеяны телами мирных жителей. Крид внимательно осмотрел следы разрушений, пытаясь понять, кто мог стоять за этим нападением.

— Арес, — прошептал он, заметив характерные следы от ударов огромного меча на каменных стенах. — Ты близко.

Продолжая свой путь, Крид наткнулся на группу выживших, прятавшихся в руинах храма. Старик, дрожащий от страха, рассказал ему о том, как бог войны пронесся через их земли, сея хаос и разрушения.

— Он направился к горе Этна, — сказал старик, указывая дрожащей рукой на далекий вулкан. — Говорят, там его новое святилище.

Крид кивнул, запоминая информацию. Он оставил выжившим немного провизии и двинулся дальше, к зловещей горе на горизонте.

По мере приближения к Этне ландшафт становился все более враждебным. Земля под ногами была горячей, трещины извергали ядовитые газы, а в воздухе летали хлопья пепла. Крид заметил, что здесь было больше следов присутствия Ареса — разбросанные повсюду тела его последователей, обрывки знамен с символикой бога войны.

Чтобы лучше понять тактику своего противника, Крид решил понаблюдать за одним из сражений, инспирированных Аресом. Он нашел два враждующих города-государства, готовых вступить в битву. Скрываясь в тени, Крид наблюдал, как Арес, невидимый для смертных, подстрекал обе стороны к еще большей жестокости.

Бог войны упивался хаосом, который сам же и создавал. Он шептал полководцам на ухо, подталкивая их к самым безрассудным решениям. Крид внимательно изучал каждое движение Ареса, каждый его прием. Он заметил, что бог войны предпочитал прямые, мощные атаки, полагаясь на свою силу и неуязвимость.

«Интересно, — подумал Крид. — Он силен, но предсказуем. Это можно использовать».

Когда битва достигла своего апогея, Крид решил вмешаться. Он незаметно проник в самую гущу сражения и начал манипулировать ходом боя, противодействуя влиянию Ареса. Там, где бог войны призывал к безрассудству, Крид шептал слова осторожности и здравого смысла.