— К Рождеству заколешь?

— Совсем сдурел? Рождество — не наш праздник. Для меня в этот день строгий пост. Липовый пень грызу.

— Когда пост строгий, пень должен быть еловый.

— На еловый у меня зубов нет. Так что сойдёт и липовый.

— Когда по-твоему, наш праздник наступит?

— Да хоть на Красную Горку, а то на Купальскую ночь. Только мальчишку и тогда трогать нельзя будет. Это не поросёнок, которого за полгода откормишь. На человека лет пять надо, да и тех вряд ли хватит.

— Поросёночек сойдёт и молочный. Думаю, и мякотный мальчишка неплох.

— Своего излови и ешь, а моего не трожь! Знаешь, как его трудно поймать было? А ты его за один день стравить хочешь. Нет уж, хозяйство зорить не дам.

— Труд Ягуша, облагораживает…

Кащей хотел ещё что-то сказать, но в этот миг раздался громовой рёв Горыныча. Дракон развернул крылья, каждое из которых было размером с футбольное поле, и одним толчком взлетел в небеса. На его спине ликовала Василиса.

— Стой! Куда?! А ну вернись!.. — орал Кащей, размахивая руками.

Он мог сколько угодно вопить и подпрыгивать, но достать улетающего Горыныча был не в силах.

— Доигрался, — сказала Яга. — Навязывать надо дракона, когда одного оставляешь, — потом она заметила Василису, вздрогнула и запричитала: — Батюшки, а Василиска-то куда? Тоже надумала на Горыныче кататься! Пропадёт девка!

— Плевать на девку, я пропаду! Как мне без Горыныча домой попасть?

— Я тебе клубочек дам, — резко примолкнув, сказала Яга. — Запустишь клубок и пойдёшь себе тихонечко следом через лес и болота. Будешь идти как следует, за полгода доберёшься. Заодно узнаешь, каково витязям до тебя добираться было.

— Что-то ты быстро успокоилась. Что твоя девка поделывает?

— На спине у Горыныча сидит. Во, слышишь, как она заливается? Да не тряси башкой, а прислушивайся. Я потому и успокоилась, что её услыхала. Ты не боись, раз она сразу шею не свернула, теперь уж не свернёт. Полетает часок-другой и вернётся. Может быть.

— Ну, я её убью. И тебя заодно, чтобы ты таких девок не заводила.

— Валяй, убивай. Это ты можешь. Только кто тогда на границе между мирами стоять будет? Сам, что ли? Убивать-то ты можешь, но то, что получится от смешения двух миров тебя слушаться не станет. Да ты и сам это знаешь.

— Ох, связался я с тобой, как с фальшивой монетой.

— У меня других и нет.

Дальше говорить было не о чем. Молча сидели, ждали, каждый думал о своём. В такое можно не верить, но и Кащей, и баба-Яга умеют молча думать. А о чём — если не жаль отчаянной головы, спрашивайте у них сами.

Наконец над лесом раздался свист и гром и, изломав ещё толику сосен, перед домом опустился Горыныч. Василиса спрыгнула на землю.

— Ух, здорово!

— Где тебя носило? — очень сердито потребовала Яга.

— Нет, ты погляди! — Василиса, не слушая, замахала руками. — Ты жалилась, что у тебя мяса нет. А я, вот что привезла!

Из пасти Горыныча, из левой его головы свисала истерзанная туша задавленного секача. Голова наклонилась и сбросила тушу на траву.

— Хорош поросёночек — похвалила баба-Яга. — Пудов двадцать будет. Только надо ятра ему вырезать, а то мясо завоняет.

— Не надо! — крикнула Василиса. — Горыныч ему всё отгрыз. Как ухватил за это место и пошёл трепать! Визгу была на весь лес. Я думала и у вас слышно.

— Где ты был, скотина? — прошипел Кащей. — Кто тебе позволил самовольничать? — Одним прыжком он вскочил Горынычу на спину, ухватил за поводья. — Пошёл!

Если бы Горыныч взлетел с места, он развалил бы избу и поубивал бы всех, кто стоял рядом, оставив от древнего строения только рожки да ножки. Ножки, положим были бы куриные, а рожки — чьи? Но умное животное не торопилось исполнять злобный приказ. Горыныч подпрыгнул вверх саженей на двадцать, только там распахнул крылья, каждое размеров с футбольное поле, и через минуту скрылся из глаз. Смолк тяжёлый гул, небо, только что возмущённое, безмятежно окрасилось голубым.

— Вроде, пронесло, — сказала Яга, щуря глаза вслед улетевшему. — Теперь не скоро вернётся. А нам ужинать пора. Ванька, вылазь из клетки, хватит притворяться.

— Что на ужин?

— Гречневая каша со шкварками.

— А говорила, у тебя мяса нет.

— Где ж тут мясо? Это сало. Но теперь у нас и мяса, и сала на целый год хватит. Надо только хрюшку в морозильный чулан снести.

Малышня начала собирать на стол, бабка занялась секачом, которого нужно освежевать и закинуть в морозильный чулан, где он будет храниться сколько потребуется.