Потом был долгий семейный ужин и чай из большого самовара.

— А хорошо бы к нам добрался какой-нибудь славный витязь. Я бы его прямым ходом к Кащею направила. Клубок-то у меня есть, и не один.

— Кащей витязя убьёт. Он же бессмертный.

— Если по умному подойти, то может и не убьёт.

— Это как?

— Вот, если никто к нам раньше не придёт, то ты, Ваня, подрастёшь, станешь витязем, и я тебя научу. Ты, главное, знай, что меч-кладенец против Кащея бессилен. Тут нужно что-нибудь вроде гранатомёта, чтобы Кащея на куски разорвало.

— Он тогда помрёт?

— Нет, конечно, он же бессмертный. Но пока его куски будут сползаться да срастаться, сто лет пройдёт.

— И что за эти сто лет случится?

— Ничего. Видите ли, царство Кащея это страна мёртвых, там никогда ничего не происходит.

— Для чего в таком разе мы с Кащеем сражаемся?

— Мы, по большому счёту и не сражаемся. Я в его царство не лезу, так, одной ногой стою, той, что костяная. И других туда не пропускаю, кроме витязей. Ну, эти всюду пролезут, пускай или не пускай. Так я им клубок даю, чтобы прямой дорогой шли, а не шлялись, где попало. Зато Кащей в живой мир тянется непрерывно, ему у нас народ губить вольготно, а я его потихоньку осаживаю. Хотя, на этот раз ты, Василиска, его остановила.

— И чем всё закончится?

— Хе, миленькие! Это только в сказках всё хорошо или плохо, но заканчивается, а тут не сказка, а живая жизнь, хоть и самая её окраинка. Так что у нас с вами ничего не кончится, мы и впредь будем жить-поживать.