Я стискиваю зубы и беру себя в руки.

Ему нужна моя помощь? Я буду рядом.

И пусть даже если весь мир будет против нас!

— Конечно, — киваю я.

Он наклоняется и целует меня.

Его губы — и твердые, и нежные одновременно.

Чувственный поцелуй заставляет бабочек в моем животе расправить крылья.

Ноги дрожат от возбуждения, и кончики пальцев покалывает мельчайшими иголочками.

— Спасибо.

Такое простое слово. Произнесено грубоватым, низким голосом… но как много оно значит для меня!

Но еще больше — выражение глаз Демида. В нем я читаю больше, чем он произносит.

— Будь осторожен.

Он не бравирует, не строит из себя что-то… Просто кивает.

И это тоже находит в моем сердце гораздо больший отклик — человек знает и понимает цену словам и поступкам.

Спускаемся по лестнице.

Нас встречает встревоженная Алена.

— Дём, кто-то приехал? Кто?

— Спокойно. Пойду посмотрю. Гостей я не жду.

— Если это… — мнется она.

— Я разберусь, — останавливает он ее. — Все будет в порядке. Не переживай.

Демид неторопливо идет в прихожую.

Не смотря на серьезность момента мне нравится наблюдать за ним.

В движения огромного могучего тела неожиданная грация.

Движения плавные, легкие, пружинистые — будто крадется большая хищная кошка.

Тигр. Или лев.

Как я могла когда-то сравнить с медведем?

Хотя что-то и от этого мощного хищника в нем определенно есть.

Перед мысленным взором мелькает наша первая встреча и все последующие события… Столько всего за несколько дней!

Моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Даже если я сама этого очень захочу.

Но я не захочу.

Демид снимает потрепанную кожаную куртку с крючка. Надевает.

Не оглядывается на нас и выходит из дома.

Мы молча провожаем его, прижавшись друг к другу и держась за руки.

Мы знакомы-то всего пять минут…

Сближение происходит поразительно быстро!

Но я не чувствую от этого никакой неловкости. Все идет ровно так, как и должно идти.

Дверь захлопывается, и мы остаемся в напряженной тишине.

Ни звука не доносится до нас с улицы.

— Пойдем, — почему-то шепотом говорю Алене, — что нам тут стоять.

И тяну ее обратно в гостиную.

На ней нет лица.

— Это Руслан… — тихо произносит она.

Я откашливаюсь — мой шепот добавляет драматизма, а это сейчас совсем ни к чему.

— И?

— Я боюсь.

Она произносит эти слова просто и без всякого ложного смущения или показной скромности.

Как все-таки они похожи с братом!

— Демид разберется.

Алена медленно кивает.

— Никогда бы не подумала, что они могут столкнуться как враги, понимаешь?

Киваю, но не слишком понимаю.

Я считаю, что быть врагом Демида — просто дохлый номер.

Просто достойного, даже не равного противника ему найти трудно.

— Руслан очень непростой человек… мужчина. Горячий, вспыльчивый, могущественный.

— Демид разберется, — повторяю я упрямо.

Алена покачивает головой.

— Только бы все не зашло слишком далеко, понимаешь, Оль?

— Ты все еще его любишь?

Мой вопрос застает Алену врасплох.

Замечаю это и тут же добавляю:

— Прости если я бестактна и лезу не в своей дело.

— Нет, все в порядке, — устало улыбается Алена и даже от такой улыбки ее лицо освещается и становится прекрасным. — Наверное, еще люблю. Знаешь, мы были вместе 7 лет. Он мой первый мужчина и у нас есть чудесный ребенок…

Вздохнув, она добавляет:

— Все непросто…

Я не знаю, что у них произошло и не хочу влезать с неуместными расспросами, но слова вырываются словно бы сами собой:

— Сам виноват.

Алена грустно улыбается:

— В этом ты абсолютно права.

Время тянется ужасно медленно.

Можно радоваться только, что такая встреча происходит ночью, когда Маришка уже спит.

Для ребенка это было бы большим испытанием и даже травмой.

Ставим чайник.

Выпиваем по две чашки — одну за другой, и просто уже не находим себе места от напряжения.

Я бы давно выскользнула за дверь и посмотрела, что там, но ведь обещала Демиду не оставлять Алену одну.