Запираемый на ключ сейф стоял под столом, небольшой, но тяжёлый. В таком только бумаги хранить, ну или пистолет влезет. К стене он прикручен, уйдёт время, чтобы его отсюда отодрать. Правда, если унесёшь, Кобылкин этого так не оставит.

А ключ у него с собой или нет? Если запирает сейф даже у себя дома, значит, и ключ не будет хранить рядом с ним. Я огляделся и посмотрел на часы. Лучше уйти пораньше, не торопясь, чтобы не оставить следов. Пока ничего изобличающего, что можно было бы приобщить к делу, нам не попалось, но в сейф заглянуть хотелось бы.

В шкафу висела синяя форма прокуратуры, в которой Кобылкин сегодня был в морге. Вдруг оставил ключ в ней и переоделся перед поездкой, забыв спрятать? Я залез в один карман, в другой, потом в нагрудный… и пальцы что-то нащупали. Цепочка и что-то ещё.

Я потащил это наружу, запомнив, в каком кармане эта вещь лежала. Цепочка с чем-то увесистым на ней начала раскачиваться. Но это не ключ.

— Крестик? — спросил Якут, посветив на неё фонариком.

— Угу, — я поднял золотой крест перед глазами. — Интересно, этот тот, который сегодня пострадавшая потеряла или нет? Давай-ка его тоже сфоткаем.

Почему-то я подумал, что это именно та цепочка с крестиком, которую сегодня искала рыжая девушка в кабинете судмеда на освидетельствовании. Вот только вопрос, как он оказался в кармане следака. Он поднял его с пола в морге… или всё же на пустыре, когда напал на рыжую?

В это время, качалка близ старого КБО

— Я думал, тут побольше народа будет, пацаны, — Витя Орлов скинул шапку, расстегнул куртку и уселся на скамейку. — А чё печальные такие? Наехал кто?

— Кто наедет — сразу отъедет, — выдохнул Тоха.

В это время здесь обычно собиралось больше народа, как раз все приходили с работы или учёбы, чтобы потягать тяжести и пообщаться с друзьями. Но сегодня качалка почти пустовала.

Пришёл только Егор, то и дело морщившийся, наверное, опять голова болит. Рядом с ним сидел Андрей, о чём-то размышлявший, он потирал покрасневший шрам на лице. Ещё были вечно приблатнённый Тоха, чем-то загруженный, малоразговорчивый Игорь — и почему-то с ними ещё оказался Сева, снайпер. Тот после войны долгое держался в стороне от всех и часто выпивал в одиночестве, но, похоже, после последней встречи приобщался и решил видеться с другими почаще, да и его не гнали, были рады.

Все, кроме Севы — из взвода Орлова, но вот остальных парней, побывавших на Кавказе, здесь не было, хотя всегда можно было застать кого-нибудь на этом месте, всем миром же обустраивали эту качалку.

— Ушли в спортивный клуб, — Егор взялся за виски и поморщился сильнее обычного. — Нас не позвали.

У него были хронические головные боли после контузии, и временами они становились невыносимыми, но парень терпел, не жаловался. Врачи помочь не могли, только разводили руками.

— А что так? — спросил Витя, глядя на всех по очереди.

— Да был тут кадр один недавно, — злобно сказал Игорь. — Вот как раз когда ты ушёл, оставаться не стал, припёрся один чмошник, давай тут такую пургу гнать. Я с ним закусился, он давай на меня бочку катить, пацаны вот вступились, — он показал на остальных. — Ну, короче, прогнали мы его, а потом на следующий день он других давай звать к себе. А вот про нас велел, чтобы не звали, не пускали, где сидят, не говорили. Мол, они все единомышленники, а мы так, херы горбатые с горы.

— Тип-то властный, — заметил Андрей и кашлянул. — Говорит-то гладко, да вот…

— Говорит он то, что все хотели услышать, — вставил Сева. — Про чеченов, про войну, как со всеми нами потом обошлись. Говорил долго, гладко, часа три не затыкался. Все уши развесили, поддакивали, да и я заслушался, чё уж там. А вот Игорян вставил потом, мол, ты за всё хорошее против всего плохого, а чё с братвой крутишься? Чё какие-то типы возле тебя мутные крутятся, во власть идёшь? Типа, всех твоих повязали, ты их кинул и новых ищешь?

— Игорёша самую суть всегда видит, — Андрей хмыкнул.

— Да иди ты, — огрызнулся Игорь и ткнул его локтем. Не нравилось ему, когда его так называли.

— Ну вот и порвало его, — продолжил Сева. — Мне-то он сначала понравился, а тут натуру свою показал всем, да никто, кроме нас, уже не увидел. Вот только Тоха воняет тут, что мы с ним зря спорили.

— Да грамотно он говорил, по делу, за жизнь раскидал, — Тоха насупился. — Зря ему предъяву кинули, огорчили человека. А он за вас был готов постоять.

— А чё ты тогда с нами, а не с ним? — спросил снайпер с усмешкой. — Раз он такой грамотный и здравомыслящий. Он тебя приглашал, как я слышал.