— Ульяна Артемовна, мне вам надо сказать кое-что важное. Очень важное. Это касается нас с Тимофеем.

Нож со звоном упал на пол. Ульяна Артемовна осела на стул, стукнула локтями о поверхность стола, уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.

— Ох, Ксюша… Все-таки да… Решилась, да? — рыдала свекровь. Голос ее звучал глухо. А Ксюша давила в себе нарастающую панику. Не такой реакции она ждала от Ульяны Артемовны, не такой. — А я так надеялась… Все думала… Я так хотела, чтобы вы были вместе. Я слова о тебе дурного не сказала Тимоше. Ах, как же так, Ксюшенька…

Правда доходила до Ксюши с большим запозданием. Ульяна Артемовна уже начала потихоньку успокаиваться, икая и прерывиста вздыхая. А до Ксюши только-только дошло.

— Ульяна Артемовна… Да вы что… — Ксюша, не отдавая себе отчета, схватила свекровь за руку. — Да вы не так все поняли! Ой, ну не плачьте, пожалуйста. У нас с Тимофеем все в порядке!

Ульяна Артемовна прерывисто вздохнула, громко икнула и уставилась на Ксюшу покрасневшими глазами.

— А что тогда, Ксюшенька? Что такое важное ты хотела мне сказать?

Ксюшу вдруг охватили внезапные смущение и робость, так ей несвойственные. Она опустила взгляд, колупнула ткань джинсов.

— А я… я спросить хотела, Ульяна Артемовна. Вы к роли бабушки готовы?

— Так конечно. Давно готова.

Свекровь смотрела на Ксюшу заплаканными и явно ничего не понимающими глазами. Да, не складывается сегодня у Ксюши говорить внятно, чтобы ее сразу понимали.

— Ульяна Артемовна, мы с Тимофеем ждем ребенка.

А дальше стало очень шумно. Ульяна Артемовна одновременно плакала и смеялась, обнимала Ксюшу, и та обнимала ее в ответ, потом свекровь что-то причитала, что-то спрашивала, не слушая ответов, переспрашивала снова, достала из шкафа ликер и отхлебнула прямо из горлышка, приговаривая: «Пьющая бабушка — горе в семье».

Наконец, успокоилась и села за стол, глядя на Ксюшу сияющими глазами.

— Ой, какой Тимофей, наверное, счастливый…

— А он еще не знает.

Ульяна Артемовна ахнула. Прижала ладонь к лицу.

— Так это что же… Это как же… Это… Это ты что, мне первой, сказала, что ли?!

Ксюша кивнула. Вот сейчас она точно и безоговорочно была уверена, что все делает правильно. Наконец-то правильно.

Ульяна Артемовна снова подскочила, крепко обняла Ксюшу.

— Ой, спасибо, девочка моя. Ксюша… — Ульяна Артемовна говорила почему-то шепотом. — А можно… можно… можно, я…

— Можно.

Ульяна Артемовна схватилась за телефон, будто боялась, что Ксюша передумает. А Ксюша ела вкусный, ароматный, свежеиспеченный кекс, прихлебывала чай и слушала разговор матери и сына.

— Тимочка, а ты не хочешь ко мне заехать после работы? Мне надо сказать тебе кое-что важное, — раньше Ксюша на такие слова свекрови отреагировала бы недовольством — явным или скрытым. Теперь же она просто улыбалась. Какой кекс вкусный, невероятно просто. — Надо, обязательно надо, сынок. Это очень важно. А Ксюша уже здесь! Да, представь себе. Ничего не скажу по телефону. Приезжай.

Но следующим человеком, который узнал новость, оказался не Тим, а будущий дедушка. Свекр, пришедший с работы, стоически вынес шквал эмоций от жены, потом неловко обнял Ксюшу, отвернувшись. Но Ксюша успела заметить заблестевшие глаза. Это и ее чуть не заставило расплакаться. Свекр казался ей всегда таким сдержанным, даже холодным, особенно на фоне импульсивной и эмоциональной Ульяны Артемовны. И тут вдруг…

Они уничтожили втроем весь кекс, оставив один кусок, когда пришел Тимофей.

Он зашел на кухню и поверх головы матери смотрел на Ксюшу. Его взгляд был встревоженным, и Ксюша понимала причину. Тим прекрасно знал о прохладных отношениях между Ксюшей и Ульяной Артемовной.

— Сынок, ты сядь.

Тимофей переводил взгляд с Ксюши на мать, потом на отца, обратно. Вид у него был такой встревоженный, что Ксюша вдруг засомневалась в том, что правильно сделала. Наверное, такие новости лучше сообщать интимно. Когда только они вдвоем. Но ей так захотелось вдруг исправить все то нехорошее, что она делала по отношению к Ульяне Артемовне. А теперь Тим волнуется. Бедненький.

— Хорошо, — Тим резко сел за стол. Ксюша видела, как дернулся у него кадык, когда Тимофей сглотнул. Ну же, Ульяна Артемовна, говорите, не мучьте его.

— Тимоша, дело в том, что нас скоро станет… на одного больше.

— Кого ждем? Лена придет? — Тим имел в виду свою старшую сестру по отцу.

— Ксюша ждет ребенка.

Ксюша не могла отвести взгляда от лица мужа. А оно сделалось мгновенно совершенно беспомощным. Он сначала застывшим взглядом смотрел на мать, потом резко перевел взгляд на Ксюшу.

Ну, да, вот так. Я просто хотела… хотела наладить отношения с твоей мамой. Да, я сама их испортила, но…

Тим медленно моргнул, будто просыпаясь. И Ксюша вдруг увидела по его взгляду, что он все понял. Все-все. И почему она сказала первой его матери. И вообще все-все. Он же у нее невозможный умница.