— Не ори на меня! — огрызнулась Анна, когда последние слова вырвались из Александра гораздо громче, чем ему самому того хотелось бы. — Не надо срываться на мне. Я не это имела в виду?

— А, что тогда? — уже тише спросил он. — Ань, у меня вопросов ко всему происходящему не меньше, чем у тебя. Даже больше, учитывая то, что мы узнали. Но я никогда, слышишь меня? Никогда даже не подумаю о том, чтобы вновь говорить с ним. Мы пятнадцать лет не общались и, видит бог, я был бы счастлив не видеть его ещё столько же. Наше с Алексеем решение свалить из дома — лучшее, что случилось со мной в детстве!

— Не может же быть всё настолько…

— Даже не думай! — грубо перебил он её. — Просто… даже не заикайся об этом, Ань. Ты понятия не имеешь о том, что он за человек.

— А я?

— Что ты? — резко спросил Александр.

— У меня семья на Новом Париже. Родители с братьями! — жёстко бросила ему в ответ Анна. — Об этом ты подумал? Я понятия не имею, что с ними. Вообще! Живы ли они? Что происходит дома? Я вообще ничего не знаю!

— К чему ты ведёшь?

Она глубоко вздохнула, поднялась с кресла и подошла к нему.

— Александр, послушай меня. Вам с братом не повезло. Твой отец оказался мразью и тебе глубоко наплевать на то, что творится на Славии. Я это понимаю. Хорошо. Ты в своём праве. Но подумай и о том, что у других на борту всё может быть иначе. Мы почти все из Пиреней. У нас здесь родные и близкие. Что, по-твоему, сейчас думают люди? А? Просто успокойся и представь, что они сейчас должны испытывать? Незнание. Страх. После всего, что произошло…

Её прервал зазвонивший коммуникатор. Два комма, если быть точным.

Переглянувшись с ней, Зарин быстро достал собственный и ответил на вызов.

— Да?

— Капитан?! Я пытался связаться с старпомом, но…

— Что случилось, — потребовал ответа Александр, внутренне уже ожидая плохих новостей. Уж слишком взволнованным и нервным звучал голос.

— Сэр, у нас проблемы на гауптвахте…

— Твою мать…

Эти слова вырвались из Александра сами собой. Стоило только выйти из лифта. Уже находясь в коридоре, что вёл к тюремному отсеку «Ганнибала», Зарин понял, что ситуация даже хуже, чем он думал изначально.

Гораздо хуже и отвратительнее.

Гауптвахта представляла собой отсек, разделённый на отдельные помещения, выходящие в коридор, с двух сторон перекрываемый гермостойкими дверями. Сами же двери кают, хоть и были герметичны, имели широкие вставки из прочного стеклопласта, позволяющие наблюдать за тем, что происходит внутри не только с помощью установленных камер наблюдения, но и, что называется, собственными глазами. На первый взгляд такое решение могло показаться странным и, даже, не надёжным. Но только пока не вспомнишь, что стеклопласт такой толщины способен держать выстрелы из импульсного карабина.

Пришлось посторониться, чтобы дать медикам возможность увести на носилках плохо выглядящего мужчину в форме Альянса.

Строго говоря, эти люди до сих пор носили форму Федерации, только вот все отличительные знаки были безжалостно с неё спороты и заменены другими. Но Александр не обратил бы сейчас на это никакого внимания. Вместо этого он зацепился взглядом за пятна крови на серо-синей ткани и лице раненого.

Точнее на том, что от него осталось.

Создавалось впечатление, что кто-то долго и упорно избивал его. Разбитый и сломанный нос. Рассечённые брови и разбитые в кровь губы. Заплывшие, даже не способные открыться глаза. Лицо мужчины превратилось в кровавую маску, на которую жутко было смотреть. Даже пальцы на одной из его рук, как успел заметить Зарин, оказались переломаны, будто сухие ветки.

— Что произошло, сержант? — потребовал ответа Александр, подойдя к возвышающемуся в проходе между камерами Максвеллу.

— Произошло дерьмо, сэр, — мрачно ответил Тайлер, глядя на дальнюю часть коридора. — Как всегда.

Проследив за его взглядом, Александр и сам увидел.

Четверо человек сидели на полу, прислонённые спиной к стене коридора. И, судя по озлобленным лицам, подобное времяпрепровождение им вряд ли было по душе.

Подойдя ближе, капитан «Ганнибала» заметил ещё несколько деталей. Пятна крови на форме. Сорванная кожа на костяшках пальцев. Испачканные в крови ботинки. Но, самым неожиданным стало то, что один из них, оказался без штанов. Потерянная часть одежды нашлась довольно быстро. Стоило только заглянуть в единственную открытую камеру.

Они валялись на полу, рядом с одной из кроватей, которую окружили врачи вместе с парой бойцов «СВОД» Максвелла.

Уже прекрасно понимая, что именно он там увидит, Александр, тем не менее, зашёл внутрь.

Её даже особенно красивой нельзя было назвать. Ничем не примечательная внешность. Серовато-русые волосы, подстриженные чуть длиннее, чем позволял бы устав, но на соблюдение этого правила часто закрывали глаза.

Разорванная одежда. Содранная на руках кожа, там, где её разодрал металл одетых на запястья наручников. Уже начавшие наливаться красным гематомы от ударов по лицу и животу дополнял крупный синяк на лбу, чуть выше правого глаза. Удар оказался настолько сильным, что кожа лопнула и кровь залила всю правую часть лица. Не сложно было сопоставить его с кровавым пятном на переборке рядом с кроватью.