Сэра Фредерика повели вглубь корабля, пришлось спустится достаточно глубоко в трюм, пока они не оказались перед массивной дверью, перед которой стояли два вооружённых охранника. По приказу аргентинца, дверь открыли и они вошли в не очень большое помещение, которое всё было уставлено деревянными ящиками закрытыми крышками. Аргентинец открыл крышку ближайшего ящика и сэр Фредерик увидел, что ящик до краёв был набит золотом, вернее золотыми монетами.

— Можете взять и посмотреть.

Это произнёс аргентинец и сэр Фредерик не выдержал, он взял одну из монет и поднёс её к своим глазам, это оказался испанский дублон.

— Мы всё это подняли с затонувших кораблей, тут не только сокровища с затонувших галеонов, мы также смогли поднять кое что и здесь, с затонувших кораблей Ост-Индской компании. Как вы думаете, что об этом подумают в мире, когда мы предъявим всё это? Любой, кто узнает, что наш корабль набит поднятыми со дна моря сокровищами сразу решит, что именно из-за них вы хотели захватить наш корабль. Вот это перевесит любые ваши аргументы.

— Допустим, и сто дальше?

— Дальше, сейчас вы прикажите не чинить нам препятствия, мы отпустим ваших людей и погрузим кое какой свой груз, а затем спокойно уйдём из Калькутты. Разумеется всё это время вы будете находится у нас на борту, и лишь выйдя в открытое море мы вас отпустим.

— А если я откажусь?

— Тогда мы поставим на уши весь ваш паршивый городок. У меня на борту более полутысячи отлично обученных и вооружённых головорезов, имеющих большой боевой опыт, особенно в ведении городских боёв, да вы и сами уже должны были в этом убедится. Как они лихо захватили вашу резиденцию. Хотите получить полностью уничтоженный город?

— И какие у меня гарантии, что вы выполните своё обещание и отпустите меня?

— Только моё слово.

— Всего ли слово?

— В отличие от вас англичан вообще, да и вас самого в частности, я всегда держу своё слово. Я не настолько цивилизован, что бы нарушать свои обещания в угоду личной выгоде. Для меня слова долг и честь, в отличие от вас, не пустое сотрясение воздуха, кто из вас, так называемых пресвященных европейцев способен на самопожертвование? Только русские и японцы способны презрев смерть, не задумываясь пожертвовать собой, если вдруг случится такая необходимость.

Сэр Фредерик не нашёл что сказать в ответ, он также видел, что этот аргентинец открыто его презирает, его, потомственного аристократа, генерал-губернатора и вице короля Индии, как какого-то простолюдина.

Фредерик Гамильтон-Тэмпл-Блеквуд был потомком шотландских колонистов эмигрировавших в начале 17 века в графство Даун (Северо-восток Ирландии).

Впрочем, после всего сказанного, сэр Фредерик сомневался, что это аргентинцы, похоже кто-то просто выдал себя за них, да и между собой они изредка переговаривались не на испанском языке, что-то знакомое, о точно, русский, они говорили между собой на русском, значит это русские.

А Олег в это время испытывал огромное желание разнести Калькутту, сил на это у него хватило бы, захватить казначейство и крупные банки он мог спокойно, и остановило его только осознание последствий за это. Сейчас, когда они вскоре предъявят в Сан-Франциско свои поднятые со дна моря сокровища, они не только обесценят любые английские обвинения в пиратстве, но и легализуют свои средства. Разумеется, что все фальшивые американские доллары и английские фунты, которые они взяли с собой им сразу не легализовать, слишком большая сумма, но вот постепенно вбрасывать их в оборот, не боясь вызвать этим обвал, они смогут спокойно. А по наглам, любой человек в мире узнав про то, что англичане хотели захватить корабль набитый сокровищами сразу решит, что любые предлоги для этого надуманны. Узнали про сокровища, и по старой пиратской привычке решили их себе заграбастать. А вот если он сейчас разграбит Калькутту, тогда ситуация повернётся на 180 градусов и все обвинения англичан обретут силу. С одной стороны вроде можно на это и наплевать, они не собираются оседать в Англии или на подконтрольной им территории, но после того, как они легализуются в России и примут русское подданство, то станут частично уязвимы для англичан, если те надавят на царя. Вот и нельзя было сейчас им дать повод для официальных обвинений, которые они смогут реально выдвинуть против них. Пока в глазах всего мира они просто защищают своё имущество от алчных островитян всеми способами. Даже уничтожение в открытом море английской канонерки будет принято с пониманием. Разумеется официально они от этого будут открещиваться, хотя это и получится секрет полишинеля, после того, как они разоружили поднявшихся на борт их судна англичан и захватили резиденцию генерал-губернатора, ни кто не будет сомневаться, что и канонерку с экипажем уничтожили именно они при попытке захвата их судна. Именно эти рассуждения и спасли Калькутту от разграбления. А пока по команде к кораблю подвезли привезённые сокровища уже упакованные в деревянные ящики, после чего их споро погрузили на борт. Губернатор был вынужден отдать приказ не вмешиваться, и через четыре часа Антей развернувшись в порту, пошёл на выход в открытое море. За ним последовала миноносец, но шёл он на приличном расстоянии и к океану они вышли уже в сумерках. Миноносец болтался примерно в трёх милях от корабля, когда Антей резко начал набирать скорость. Позади осталась болтаться на волнах шлюпка с губернатором, миноносец промчался мимо стараясь догнать уходящий корабль, но расстояние не только не сокращалось, оно увеличивалось, а выпускать с такого расстояния самодвижущуюся мину было бесполезно. Англичане попробовали обстрелять корабль из небольшого носового орудия, но из-за высокой скорости движения и сгущающихся сумерек так ни разу и не попали, не смотря на очень большие размеры своей цели. А тут ещё и темнота стала наступать очень быстро и командир миноносца, осознав бесперспективность дальнейшей погони, приказал возвращаться, так как ещё немного и они не смогут найти в наступающей темноте шлюпку с губернатором.

Сэр Фредерик испытал немало неприятных минут в этот день, от того момента, как его захватили, и до того, как он всё же поднялся на палубу миноносца. Пока он был в плену, то всё не верил окончательно, что его отпустят. От захваченных солдат избавились ещё в порту, их, правда безоружных, просто отпустили, а он до последнего находился на борту этого корабля. Когда его спустили в шлюпке за борт, а за кораблём погнался миноносец. Он вначале злорадно обрадовался, но радость очень быстро сошла на злобу, когда он увидел, как ненавистный корабль набирает скорость. Миноносец так и вернулся вскоре ни с чем, едва не пройдя в сгустившейся темноте мимо, и назад в Калькутту они пришли уже под утро. Вне себя от злости, сэр Фредерик приказал тщательно выяснить, что эти так называемые аргентинцы тут делали. Он видел, как на борт судна поднимали небольшие, но явно тяжёлые деревянные ящики, очень похожие на те, в которых ему показали испанское золото. Ясно было, что в ящиках сокровища, причём не с морского дна, а значит их нашли тут, а это уже можно было назвать воровством, вот только без доказательств ни кто не будет придавать этому значение. В течение недели нашли всех, с кем контактировали люди с корабля, правда рассказать они могли мало, да три группы уходили далеко в джунгли, да они находили заброшенные храмы и осматривали их, но каждый раз приходили под вечер, а уходили назад на следующий день. То, что также бесследно пропали две группы наблюдателей, которые послали вслед за двумя из трёх групп, было очень тяжёло поставить им в вину. Позже, с трудом нашли остатки одной из этих групп, но напрямую связать их исчезновение или уничтожение было нельзя. Проводники дружно клялись, что не видели эти группы наблюдения, и их клиенты никуда не исчезали, а то, что в джунглях может случится что угодно, знали все. Вот и осталось сэру Фредерику только сжимать от злости зубы, так как дать этому делу официальный ход он не мог, поскольку в таком случае сам же и выставит себя в неприглядном свете. Но он подробно отписал о происшедшем в метрополию, даже если бы он захотел об этом умолчать, то всё равно слишком много людей уже об этом знало и рано или поздно, но информация об этом могла появиться где угодно, и ещё неизвестно в каком виде и где. Лучше уж было самому сообщить об этом так, как это было выгодней сэру Фредерику.

Антей быстро уйдя от погони в сгустившейся тьме, вскоре взял курс на Сан-Франциско, куда и пришёл без происшествий через четыре недели. Войдя в бухту Сан-Франциско, Антей сразу приковал к себе пристальное внимание всего города своими размерами и достаточно необычным видом. Ещё большей сенсацией стало то, что на корабле привезли испанские сокровища, поднятые в Карибском море, их под сильной охраной привезли в Банк Калифорнии. Там сразу же был открыт счёт, вернее несколько счетов, Олег не захотел завязывать абсолютно всё на себя, он открыл счета на себя, под именем Ольгерт Громофф, на Сергея Разина, Вадима Корнева и ещё пять счетов на руководителей направлений, что бы им не надо было с каждым запросом бежать к ним. Пару миллионов долларов отвезли сразу на Антей, теперь ни кого не насторожит, когда они будут расплачиваться крупными суммами наличными. Настоящие доллары смешали с фальшивыми, хотя и так ни кто в мире не смог бы их отличить.

Антей простоял в порту Сан-Франциско неделю, а потом отправился во Владивосток, но в городе остался Олег с полутора сотнями человек, из которых сотня была силовиками и только пять десятков специалистов в различных областях производства. Нанятый маклер помог сначала купить хороший большой особняк в приличной части города, а потом занялся поиском заводов. Олегу требовались небольшой сталелитейный завод и механический для производства станков. Также чуть позже он купил большой участок земли на окраине города рядом с заливом. Здесь сразу приступили к строительству причала и оружейного завода. Пора была ехать в Трансвааль, так как год подходил к концу, а уже в марте следующего года там найдут золото и начнётся Витватерсрандская золотая лихорадка, так что времени у нас оставалось впритык. Надо было ещё договориться с бурами, а это ещё те упёртые бараны, там точно не получится решить вопрос барашком в бумажке.